Високосный год
Шрифт:
Бегун допил водку и, сказав, что ему нужно прийти в себя, отправился домой. Предстояла работа, которую неизвестно с чего следовало начинать. С Агафоновой договорились о том, что встретятся завтра в полдень возле конторы городского нотариуса, для того, чтобы выписать доверенность на его имя на Волгу, которой сейчас числилась хозяйкой Мария. На том и порешили.
Пьяному Бегуну нужно было хорошенько выспаться, для того, чтобы завтра быть в бодром настроении и иметь свежий вид. Он хорошо понимал это, поэтому, придя домой, завалился в кровать и проспал до самого утра. Будильник, который он завел накануне, прозвенел ровно в восемь. Поднявшись с кровати, Бегун чувствовал
«Да где ее носит?», – размышлял про себя Бегун.
И тогда он решил сам зайти к ней. Ведь могло и что-то случится. Подойдя по памяти к дому Агафоновых, он поднялся к квартире и стал стучать, так как звонка не было. Стучал долго, минут десять. Но к двери никто не подходил. И вот когда он уже собирался уже уходить, в квартире послышался тихий шум и щелкнул замок. Дверь медленно отворилась и заплаканная Мария чуть ли не упала ему на руки. Бегун завел ее в комнату и, усадив на диван, поинтересовался что случилось. Тогда женщина тихо зарыдала, схватив Бегуна за руку. Через несколько минут она произнесла:
«Они и его выкопали. Моего сына. Я видела его вчера. Из окна ночью. Он стоял там, на детской площадке, голый и изуродованный, и плакал. Все кричал, – мама, мама, спаси меня от них, спаси. Я ничего не могла сделать. Потом, видимо потеряла сознание. Потому что очнулась утром. Была не в силах куда-то идти и все это время проплакала. Простите, что не пришла на встречу».
Бегун набрал ей стакан воды под краном и заставил выпить. А потом сказал:
«Есть лишь один способ узнать, правда ли это все, а не ваша ли больная фантазия, что, скорее всего. Я как-то уже один раз просил у вас разрешение на эксгумацию труппа мужа. Сейчас нужно нечто подобное. Хуже вам уже не будет, но вдруг все это не более чем ночной кошмар?».
Мария схватила Бегуна за руки и, уже не плача, шепотом стала говорить:
«Я с вами, я покажу могилу сына. Я справлюсь. Мне уже лучше. Идемте, идемте скорее к нотариусу, понадобиться машина. У нас где-то были и лопаты. Я буду помогать вам…».
Отделаться от нее не было никакой возможности, поэтому Бегун молча кивнул головой.
Ближе к полуночи на окраину Ташлы подъехал автомобиль ГАЗ 2410. В салоне было двое. Закуривший Бегун и спокойная Мария Агафонова. Постояли. Вроде тихо. Подъехали с ближе к кладбищу со стороны поля. Никого. Бегун заглушил двигатель и вышел из машины. Стояла тихая ночь. Работа предстояла не простая. Морозов все последние дни не было, но земля могла промерзать по ночам. Достав из багажника две лопаты, Бегун пошел за Агафоновой, которая, хорошо ориентируясь на местности, петляла среди могил. Минут через пять она остановилась и, показав на свежий холмик земли, тихо сказала – здесь. Не раздумывая, бывший капитан стал раскапывать землю. Мария взяла вторую лопату с земли и стала помогать. Почва не охотно, но поддавалась. Через минут сорок работы лопата Бегуна ударилось о дерево.
«Еще немного», – проговорил он, и стал расчищать крышку гроба.
Мария стояла над ним и тихо приговаривала:
«Ох, сынок мой, да хоть бы это все мне почудилось. Думала, что никогда уж не
В это время Бегун открывал крышку, которая удивительно легко поддалась. Неприятное чувство охватило Бегуна и он, сделав последний рывок, заглянул вовнутрь гроба. По его виду Мария все поняла, у нее подкосились ноги, и она присела прямо на землю рядом с разрытой могилой и, укусив себя за запястье, тихо, без стона заплакала. Озадаченный Бегун молча смотрел в пустой, не особо больших размеров, ящик. Он не знал о чем и думать. Через несколько минут к нему подобралась Мария и, уже без рева, зло сказала:
«Пропустите, дайте и мне посмотреть».
Бегун отодвинулся в сторону, а лицо женщины скорчилось в гримасе ужаса. Когда Бегун зарывал яму, Агафонова молча сидела на лавочке одной из соседских могилок, но уже не плача. Закончив работать, бывший капитан с Марией вернулись к машине. По-прежнему никого не было видно. Сев в Волгу они быстро уехали. Всю дорогу Мария как-то ненатурально и зло улыбалась. Довезя ее до дома, Бегун предложил проводить ее до квартиры, но та сказала, что не стоит и она хочет побыть одной. Договорились о том, что завтра они встретятся у нее дома ближе к обеденному времени. Бегун поехал к своему дому. Нужно было помыться, переодеться и отдохнуть.
Наступило воскресное утро. Когда-то ночью успел выпасть снежок, который сейчас таял на городских улицах. Чисто одетый и выбритый похорошевший Бегун, подъехал на Волге к дому прапорщика Мелешко. Тот жил в частном доме в районе речушки Мамайке. В это время бывший сослуживец Бегуна как раз куда-то выходил с женой из ворот своего дома. Увидев Бегуна, Мелешко даже присвистнул и, сказав что-то на ухо жене, сел в машину.
«Давай-ка отъедем», – сказал он водителю. Тот повиновался и проехал с полкилометра по дороге. Только тогда к нему повернулся Мелешко и, обняв, сказал:
«Давненько не виделись, земляк. Говорили, что ты давно спился и на этой почве сошел с ума, да вижу, врут злые языки. Сам машиной, гляжу, обзавелся. Так, где пропадал? На твоем месте знаешь кто?».
«Знаю, – ответил Бегун, – Сидоров».
«А, ну раз знаешь, что тогда… Всех он нас, младших, как-то строил и накрепко запрещал с тобой общаться. Случилось чего?».
«Да, Вить, случилось. Помнишь то дело с двумя вандалами, дедом и бабкой? Нет что нового по нему?».
«Ну, мне нельзя с тобой, еще и службе…», – замялся Мелешко.
«Да перестань, мы же с тобой не один пуд соли вместе съели. Никто не узнает. А этот Сидоров – очередная выскочка. Разузнай для меня хоть, сколько им дали срока? Да бабке той, что с билетом обманула мальчика тогда, помнишь?».
«Помню, но…», – снова замялся прапорщик.
«Никаких но. Мальчик умер два месяца назад. Ради него можешь хоть?».
«Попробую. Приезжай в среду рано утром. Только не к дому. Стань на пустыре, там рядом, я увижу из окна. Ну, бывай. Довозить не надо, сам дойду. А ты уезжай сейчас, только не по моей улице, хорошо? Не обижайся. Помогу тебе, но так, чтобы не знал никто».
На том и порешили. А воодушевленный Бегун поехал к дому Марии Агафоновой.
Уже находясь у нее в доме, бывший капитан внимательно осматривал ее квартиру. Более внимательно, чем при прошлых ее посещениях. На трюмо стояли в рамочках разные фотографии. На одной из них была запечатлена счастливая улыбающаяся семья. Мать, отец и двое детей.
«Это мы в фотоателье как-то забегали. Как раз накануне всего этого, что на нас обрушилось», – проговорила сидящая на диване и очень спокойная, даже слегка замедленная в речи и движениях Агафонова.