Витаскоп
Шрифт:
Глава 4. Кавказцы на рынке.
Утро. Двое кавказцев пришли на рынок торговать фруктами, встали за своим прилавком и начали обсуждать всеобщую тему на свой лад:
– Слушай, Гиви, почему ты так неуважительно разговариваешь со мной? Вах! – сердито говорил Гоги, выкладывая мандарины из коробки.
– Как это неуважительно? Очень даже уважительно.
– Нет! Я же сказал тебе приготовить прилавок и принести весы? А ты не приготовил. Почему? Нехорошо! Вот что мы теперь будем делать? Сейчас уже покупатели придут? А?
– Если покупатели придут, будем продавать
– Как что такого? Прилавок не приготовлен, мусор везде валяется, мандарины не протёртые. Как работать? Мне что ли, в моём возрасте, идти за весами?
– Слушай, Гоги, а почему ты тут всё время командуешь? Кто ты такой, генацвале?
– Я здесь самый старший! Что тебе непонятно?
– Почему это ты самый старший? Я ведь старше тебя. Не знал?
– Нет, это я самый старший! И ты должен называть меня уважительно – «батоно»! А я могу тебе, молодой человек, говорить «биджо». Понял? Старших надо уважать! Так всегда было и будет среди кавказцев!
– Что такое говоришь? Какой ты батоно? Даже седины на голове совсем нет.
– Ну и что? Давай доставать паспорта. Посмотрим, сколько тебе лет, мальчик?
– Сам ты мальчик. Я серьёзный мужчина в солидном возрасте. Аксакал! Смотри, у меня вся голова седая.
– Седая голова, это ещё ничего не значит. Может быть, ты неправильно расчёсываешься?
– Я правильно расчёсываюсь.
– А может быть, ты себе на голову просыпал муку?
– Нет, ничего я себе на голову не сыпал. Зачем так говоришь?
– Я знаю, что говорю. Ты вот мне скажи, ты слышал про новое изобретение? Придумали какую-то специальную машину… Там, в этой машине, уважаемых и достойных аксакалов будут делать совсем молодыми. Чтобы они жили ещё долго и счастливо, передавали свой опыт молодёжи. Слышал или нет?
– Конечно, слышал. Я не глухой. Только при чём здесь ты?
– При том, Гиви… Я могу передавать свой опыт… всем, даже тебе. Когда я снова стану молодым, я смогу многих научить правильно торговать мандаринами… Я опытный… Я так давно живу на этом свете, что самого Брежнева видел своими глазами… по телевизору.
– В таком случае, ты не старший, ты старый. Даже скажу – древний. Брежнев жил очень давно. В незапамятные времена. Уже почти никто не помнит. Забыл, память плохая? Совсем ни на что не годишься.
– Я всё хорошо помню. А ты слушайся дедушку, биджо.
– Вах-вах-вах. Какая молодёжь пошла невоспитанная! – Гиви закончил фразу, растягивая слова. Говорить ему стало трудно, потому что его внимание привлекла молодая женщина. Это была такая красавица, которая никак не могла остаться незамеченной. Смотреть в сторону от неё не было никакой возможности. Мужские взгляды сильнейшим магнитом приклеились к женской фигуре. Она подошла к прилавку и молча стала рассматривать мандарины.
– Вах. Вот и покупатели. Что делать будем?
– Ну, ты же тут самый старший. Тебе и решать, что делать. Протри, хотя бы, прилавок.
– Слушай, Гиви, я не уверен, что я здесь самый старший. Мне даже кажется, что я моложе тебя. Извини, я тебе раньше наговорил всякой чепухи.
– Я думаю, что ты именно сейчас говоришь чепуху, дедушка.
– Вах. – Гоги начал ходить вдоль прилавка и качать головой, не отрывая взгляда от покупательницы. – Гиви,
– Я не старый, я всё вижу хорошо, – ответил Гиви, тоже качая головой. – Я намного моложе тебя. Сам же говорил.
– Вах-вах. Надо кому-то всё-таки протереть прилавок, чтобы не было стыдно перед красавицей. И надо сходить за весами, в конце концов.
– Вот ты и протри, и сходи. Ты же такой старый, что тебе здесь ничего не светит. Видишь, какая молодая красавица? Иди, принеси весы, и не спеши возвращаться. Иди медленно, как и подобает человеку в почтенном возрасте.
– Э, давай всё-таки посмотрим в паспортах, кто самый молодой.
– Я такой молодой, что мне паспорт ещё не выдавали. Только свидетельство о рождении.
– Нет, я думаю, что это я молодой. Я моложе тебя, ты сначала был прав. Я останусь, а ты иди… иди! – Соперники даже начали толкать друг друга.
– Что ты так толкаешься? Веди себя солидно. Уважай свои годы. Ты же кавказец в солидном возрасте. Можно даже сказать, старик!
– Нет, я моложе тебя. Давай ты, как аксакал, посидишь на стуле. Я вижу, ты совсем устал. Не хочешь идти за весами, сядь на стул, отдохни. Вон туда. – Показал куда-то в сторону. – Я тебе уступлю, как старшему. Только не мешай мне тут.
– Нет, это я тебе уступлю стул. Пропусти меня, уважай младших! С твоей седой головой не нужно подходить близко к девушке. Ты аксакал, что стесняешься своих лет?
– Вах-вах-вах, какие невоспитанные пошли аксакалы!
Женщина, всё также молча, смотрела на мужчин, затем укоризненно фыркнула и стала уходить. Покупка не состоялась. Мужские взгляды сошлись в одном месте, не в силах оторваться от удаляющейся женской фигуры.
– Вах-вах. Какая женщина!
– Красавица…
– Ушла…
– Совсем ушла!
– Если бы у нас были весы, то, может быть, мы продали бы ей несколько мандаринов.
Глава 5. Шумиха в прессе.
Шумиха в прессе получилась большая. Газетчики всех мастей и корреспонденты телеканалов наперебой сочиняли небылицы об изобретении и его авторах. Что в этих измышлениях было правдой, а что враньём – пойди, разбери!
В условиях недостатка информации им приходилось самим изобретать всяческие подробности и научные нюансы.
Не держать же зрителей в условиях информационного голода? Поэтому выдумкой и чепухой на поверку оказались многие сообщения об этом эксперименте. Изобретатели-учёные изначально пытались сохранить в тайне определённую часть информации. Но пройдохи-писаки вынюхали то, что им казалось важным и «жареным». А то, что узнать не удалось, они с обычным успехом придумали сами и описывали, как истинное положение вещей. Таково неотъемлемое свойство информационного поля, оно тоже имеет свою напряжённость. «Высосать из пальца», «считать с потолка» - это умение всегда отличало «непредвзятых» работников пера и микрофона. В разных СМИ то и дело появлялись интервью с «персоналом», якобы работающим на станции. И этот «персонал» выдавал на-гора удивительные и изумительные детали одну за другой, поражая читателей и зрителей своей фантазией.