Витька Перчик
Шрифт:
– Красавицей была, красавицей и осталась.- Думал Витька, одевая тапки в прихожей. Он привлек к себе Татьяну и поцеловал полные губы крепким мужским поцелуем. Татьяна зарделась и заплакала.
– Ты зачем приехал, ирод?
– Плакала она.
– Небось, пьешь, как раньше пил? А ну колись, муженек прежний! Может, вором стал? Откуда одежда богатая, откуда ты сам с чистой мордой? Рассказывай, давай, о своей жизни!
И она повела его в кухню.
– Сначала, давай, подарки смотреть!
– И Витька ринулся за сумкой в прихожую.
Татьяна рассматривала подарки, щеки и даже шея у нее покраснели. Она воздевала руки и говорила:
– Как же так, как же так, Витька? Разбогател что ли?
– Разбогател,
На другой день пришли сыновья с женами и с трехлетним задиристым Иванкой. Мельком он взглянул на чужого долговязого дядьку и погнался за кошкой, схватил ее за хвост, а потом поцеловал в усатую морду. Кошка так удивилась, что и царапаться не стала, а сиганула от Иванки на шкаф, смотрела оттуда внимательно, свесив со шкафа длинный пушистый хвост.
Сыновья сначала хмурились, на Витьку смотрели искоса и даже подарки смотреть не стали. Потом сели за стол. Витька в магазине накупил всего, что душа пожелала. Приволок две полные сумки и еще рюкзак с продуктами. Стол выглядел богато. Красовались дорогая водка, коньяк и вино для женщин. Разные салаты, заливная рыба, нежная ветчина, курица, запеченная в духовке, пироги с мясом, капустой, молоденькие огурчики и помидорчики украшали стол. Насилу они с Танькой место нашли, чтобы тарелки расставить. Все выпили по рюмке, кроме Витьки. Татьяна с изумлением смотрела на мужа и не верила своим глазам. Ее Витька и не пьет! Чудеса, да и только! Витька подробно рассказал о своей жизни, женщины ахали, сыновья удивлялись, особенно рассказу, как он спас жизнь олигарху и с трудом верили отцу. Потом Витька залез за пазуху, вытащил пакет с деньгами и раздал деньги Татьяне и сыновьям. Сыновья покряхтели, но деньги взяли. Дети порадовали Витьку. Высокие, плечистые, с развитой мускулатурой, с мозолями на громадных руках, белозубые, молодые, чем-то похожие на Витьку в юности. С густыми шапками каштановых кудрявых волос, с карими глазами, как у него. Они рассматривали отца и улыбались.
– А ты еще ничего себе, батя! - Сказал старший сын. Он родился на пятнадцать минут раньше младшего. Сыновья были так похожи, что и не отличишь их друг от друга. Только у младшего на щеке была маленькая родинка, вот по ней и отличал Витька старшего от младшего.
– Жаль, что волос маловато, лысина проглядывает, а так ничего.- Согласился младший.
– Ну и здоров ты ростом, батя! Хотя ты и не выше нас. Вот мамка у нас маленькая, да, удаленькая, вырастила нас без твоей помощи, батя ты наш...
Витька помрачнел, потом покаялся перед родными, попросил прощения. Пригласил всех переезжать к нему в Брянск.
– А то я в своей шикарной квартире скоро загнусь от тоски. Всем места хватит, переезжайте, а? А мы с Татьяной поженимся снова, да, Танюша? А вас, ребята поставлю бригадирами на стройке, зарплата хорошая будет, обещаю. Вы ведь строители, опыт работы у вас есть. А гражданство... российское получите. Шефа попрошу. Он поможет.
– Ну, чудеса!
– Говорили сыновья. - Мы от тебя не ждали такой прыти. Мы вообще тебя не ждали. А ты вдруг нагрянул и такие предложения кидаешь, обалдеть, не встать!
Внучонок Иванка забрался на колени к деду. Малыш почувствовал, что этот человек его любит.
– Сохранила не выбросила, молодец, Танька!- порадовался Виктор.
Все решили, что Ванька вылитый дед и сыновья на него похожи. Вечером всей толпой проводили отца на вокзал. Обещали писать, звонить и приехать в гости.
– Ты, батя, не волнуйся. Устраивайся на работе, налаживай жизнь на новом месте. А мы к тебе приедем посмотреть как и что.- Говорил старший.
– Если надо будет, поможем, не сомневайся. И мать приедет, если захочет. Так что пока, батя.
Расцеловываться не стали. Татьяна стояла в стороне и плакала. Поезд тронулся. Вечером заместитель главного инженера, близкий друг Абрама Михайловича, Фёдор Ефимович Грач разговаривал по телефону с Абрамом Михайловичем:
– Ты зачем ему поручил руководить самой паршивой стройкой? Такую деятельность развернул, все на уши встали. Меня обложил трехэтажным матом и назначил знаешь кем?
– Кем же?
– Комендантом. Ответственным за быт рабочих, вот кем. Хочешь прочту тебе писульку, которую он мне накатал. Тут написано, что я должен сделать и за что буду отвечать.
– Читай.
– Читаю. Снести все бараки, в которых живут рабочие и их сжечь. Обрить всех рабочих наголо. Построить коттеджики для рабочих, баню. Столовую тоже сжечь, поварих выгнать и набрать новых с рекомендациями. Построить заново столовую, определить место отдыха для рабочих с телевизором, самоваром и чаем. Предварительно сделать дезинфекцию. Выявить с помощью гаишника пьяниц, наркоманов и курящих. Курящих заселить отдельно. Остальных, наркоманов и пьяниц, гнать безжалостно. Купить рабочим одежду и обувь в магазине, где ее продают на вес. Закупить новое постельное белье и одеяла. Тазы и мочалки - в баню. После бани всех рабочих поить чаем с ватрушками один раз в неделю. Ватрушки - две штуки в одни руки. Самое смешное: в каждый коттеджик - кошку; у сторожа, чтобы была незлая собачонка. Закупить для бани веники и туалетное мыло. Все читать или хватит? Тут еще два листа с указаниями.
– Пожалуй, хватит, а то я от смеха скончаюсь.
– Хорошо тебе смеяться. Я же, все-таки, инженер, а не комендант. Если я все это не выполню, он меня лишит зарплаты или уволит. Хоть караул кричи. Бригаду свою поселил у себя в квартире. Виктор распорядился, чтобы я для стройки быта брал рабочих, сколько нужно, и каждый день докладывал, как идут дела. Сам приходит на работу в шесть утра, уходит в одиннадцать вечера. Ест, как придется. Похудел. Круги под глазами. Но это еще не все. Затребовал у меня документы. Я ему предъявил диплом с отличием об окончании архитектурного института и второй диплом об окончании Школы Экономики; сказал, что приходилось работать бухгалтером, и объявил ему, что я инженер высокой квалификации и комендант из меня аховый. Он закручинился, чуть не заплакал. Сказал:
– Ошибочка вышла, прости неразумного.
И заявил, что бытом ему придется самому заняться. Я ему ответил, что коменданта я ему нашел. И незачем главному инженеру бытом заниматься. А проверять, как идет работа, будем вместе. Тут он и говорит мне.
– Не забывай только, что ты мой зам, а я твой начальник и шеф. Я, если что не так, уволю.
– Понял меня, Абрам? Уволит...
Абрам Михайлович смеялся до слез.
– Тебя уволит? Неплохо.
– Но твой Полуянов мне нравится. Светлый человек, честный, старается вовсю. И нечего ржать. Но ты с ним поговори. Скажи, чтобы приходил на работу к девяти, а уходил в семь. И чтобы его домработница обед ему носила в офис. И секретаршу, чтобы завел. А то прежнюю он выгнал. Я ему одну пятидесятилетнюю даму уже присмотрел, бывшая преподавательница и секретарем в последнее время работала, да, ушла с работы. Сказала, что ее прежний начальник вор и мерзавец.