Витражи
Шрифт:
– Захар, - сказал я, все еще не вставая с пола.
– Ты думаешь, Гордеко все это видела?
– Думаю, да, - кивнул он.
– А мы никак не можем разгадать ее пророчество.
Мне хотелось сказать ему, что я разгадал пророчество, что ради всеобщего спасения нужна всего-навсего одна мелочь - смерть одного из мага Стихий. Я должен был это ему сказать, чтобы маги Стихий собрались и бросили жребий, чтобы все было честно ясно, но я почему-то молчал. Может, я впал в ступор? Наверно, мозги атрофировались.
Почему же я не мог заставить себя рассказать обо всем
Я глянул в окно.
– Солнце. Сегодня будет жарко.
Захар дернул плечом:
– Наверное. При чем тут это?
– Не знаю, - признался я.
– Мне обещали не дожить до июня, кажется, это правда…
– Мы все умрем, - вздохнул Захар, - как глупо…
Он не понимал. И я еще не до конца понимал. Не хотел понимать.
Я встал.
– А может, еще можно что-то сделать?
Он обреченно покачал головой.
– Захар, так нельзя! Всегда есть выход!
– не выдержав, я сорвался на крик.
– Так нельзя!
– Мне так жаль…
– Не извиняйся!!!
– еще больше взвился я.
– Никогда не извиняйся передо мной! Ты ни в чем не виноват!
– я все же заставил себя сбавить тон.
– Ты был хорошим наставником, я не сумел стать таким для Стаса.
– Денис…
– Я лучше пойду, - не дал я ему договорить.
– Так лучше, ладно?
Он не ответил.
Я переместился домой. Слава богу, что было пусто.
Мне было холодно. На улице начиналась жара, а мне было холодно. Холодно, как никогда в жизни.
Это был страх. Самый настоящий животный страх.
Я уже знал, что буду делать, что ДОЛЖЕН сделать. Но мое сознание еще противилось. Я не имел права сидеть сложа руки, сидеть и ждать, пока нас истребят, а людей превратят в рабов… Это раньше я полагал, что маги и люди - это одно и то же. Я ошибся. Маги - это не люди, это эгоистичные и жестокие существа. И я не хотел быть магом, таким, как другие, не хотел.
Я уже понял, Кришну можно остановить только одним способом, и это под силу только магу Стихии. Но Почвин, Огнев и Водуница этого не сделают, на споры и пререкания между ними уйдет вечность, но никто из них так и не решится. Нет, они не плохие, но они уже слишком маги, чтобы пожертвовать собой.
А я… Кто же я на самом деле? Еще чуточку человек… А точнее - идеалист-идиот. Вот кто я.
Меня бил озноб, хотелось упасть лицом в подушку и отключиться, чтобы не думать, чтобы не чувствовать. Но, как назло, мысли были на редкость четкими.
Я забился в угол комнаты, уселся прямо на полу, обхватив руками колени.
Что же делать?! Этот вопрос пожирал меня изнутри. Я мог остановить Кришну, остановить наверняка… Кровь мага Стихии делает невозможное, и только своей кровью, моей жизнью, вернее, смертью, я могу спасти остальных. Я же так уверенно заявлял Игорю, что найду выход. Так вот он, лежит на блюдечки, только руку протяни. Так почему же мне так страшно?
Боже, как мне было холодно. Как же я хотел провалиться в небытие, чтобы не понимать со всей ясностью, что происходит.
Но
И я не мог поступить иначе. Мне хотелось разрыдаться, но разве слезы помогут? Я не рыдал, не бился в истерике, я просто сидел и проклинал безысходность.
Господи, мне только двадцать пять! Я хочу жить, хочу любить родных, жену, растить будущего сына, иметь друзей, быть счастливым. А Лена… На что я ее обрекаю? Вдова в двадцать пять, к тому же беременная. А мой сын будет черным магом, Темным Властелином! Кто объяснит ему, что "черный" не значит "убийца"? Кто научит его быть человеком, а не только магом? Неужели его тоже ткнут носом в реальность, как меня, когда он ничего не будет подозревать?
А как переживет мою смерть бабуля, потерявшая из-за магии мужа, сына и невестку?
А Стас? Я же обещал его не оставлять…
Я не имел права умирать, но и не имел права жить, зная, что могу своей смертью спасти миллионы жизней.
Я мучился, я не знал, что делать, но, одновременно, где-то в глубине души, я уже давно принял решение, то самое, роковое для меня.
Теперь я все понял, все, над чем так долго мучался и не мог разобраться. Понимание оказалось так близко, на поверхности, так невыносимо близко… А я-то не мог понять, при чем тут сон про витражи, а он не просто предсказал мою смерть, он был вещим полностью, так же, как в нем, я должен был пойти на смерть добровольно и в жизни. Ведь во сне я не пытался спастись, я сам кинулся на витражи, сам покончил с собой. Все верно, я убью себя сам, нечего утруждать Кришну, как я сказал во сне, я не доставлю ему такого удовольствия. Коротко говоря, перебьется.
– Я сделаю это, - прошептал я в пустоту так твердо, как только мог, прошептал отчетливо, пересилив себя.
И как только я оформил свои мысли в слова, страх притупился. Нет, он не исчез, просто стал тише, забрался куда-то глубже. Наверное, понял, что я не собираюсь идти у него на поводу.
Все верно, я сделаю это, как бы тяжело ни было на это решиться, как бы тяжело ни было тем, кто меня любит, я сделаю то, что должен, чтобы остановить эти бессмысленные смерти и воцарение Кришны. "Не доставлю тебе такого удовольствия"…
И тут посреди комнаты появилось свечение.
– Не смей!
– Сашкин голос прозвенел еще прежде, чем появился он сам.
– Тебя же послали меня предупредить, чтобы я смог спасти положение, - напомнил я, не меняя позы: шевелиться мне не хотелось.
– Но не ценой собственной жизни!
– взвыл Сашка.
– Ты видишь другой выход?
– поинтересовался я, глядя ему прямо в глаза.
– Нет, но…
– И Захар не видит, - продолжал я.
– И никто. А все потому, что выходов нет. Мы сто раз говорили о том, что если маг Стихии умрет на алтаре, это убьет Кришну и его сообщников, но никто из нас не додумал эту мысль. Или отогнал ее от себя. Только я больше ее не отгоню, потому что она единственно верная. В любом случае, я скоро умру. А так я умру не зря, я спасу остальных.