Витражи
Шрифт:
– Ничего, - успокоил я, - думаю, он понял.
Она удовлетворенно хмыкнула.
– Еще бы. Нашел что предлагать!
– Но ведь лучше пожертвовать мной, чем всеми черными, - резонно заметил я.
– Во-первых, - в ее голосе зазвенели льдинки, - обещаниям такого типа может поверить только наивная дура. А во-вторых, у меня не так много друзей, чтобы ими раскидываться.
Честно говоря, я был растроган.
– Спасибо.
Она внимательно посмотрела на меня.
– А ты? Ты смог бы убить меня, чтобы
– Если бы это спасло всех: и черных, и белых - я бы подумал, - честно ответил я.
Она усмехнулась:
– Не сомневаюсь. А как твои витражи?
– По-прежнему, - соврал я.
– Июнь близко, - напомнила она.
– Я знаю.
– Кришна победит, - сказала Кристина минутой позже.
– Мы все не жильцы.
– Я знаю, - повторил я во второй раз.
– И ты спокоен?
– не поверила она.
– Это на тебя не похоже. Не уж-то смирился?
– Смирился, - это была чистая правда, чище не бывает. Завтра в полночь я умру. Я смирился.
– Странно, - прокомментировала она.
– Знаешь, я все еще думала, что ты что-нибудь выкинешь, что спасет положение.
– Почему именно я?
– ей я мог задать этот вопрос.
– Ну, не знаю. Может, потому что ты обычно не останавливаешься, пока не выиграешь.
– На этот раз остановлюсь.
– Очень скоро, - согласилась она.
– На случай, если больше не придется свидеться, ты был моим единственным настоящим другом за восемьдесят с лишним лет моей жизни.
– И ты, - я встал и, повинуясь внезапному порыву, обнял ее, - ты мой настоящий друг.
Вот так. Вот и попрощались. Действительно, больше нам свидеться не придется.
– Пока, - махнул я ей на прощание и стал читать Короткий путь.
– Поверить не могу, что ты смирился, - задумчиво прошептала она, когда я уже начал перемещаться.
– Привет!
– я появился в офисе, напустив на себя веселье. В конце концов, это мои последние дни, надо не вешать нос и прожить их достойно.
Захар и Сырин удивленно уставились на меня.
– С утра пораньше второй день, - сказал мой бывший наставник.
– Чего это ты зачастил?
– Да так, - бодро ответил я.
– Мне очень не понравилось, как мы закончили утром, и я решил наведаться снова.
За моей спиной хлопнула дверь, и появился Стас со стопкой книг.
– Юрий Серафимович, куда их поставить?… - тут он заметил меня.
– О! Приветик, мастер-учитель, - он водрузил свою ношу на стол.
– Привет, - откликнулся я.
– Что, грызешь гранит науки?
– Вдыхаю пыль книжных полок, - он демонстративно чихнул.
– Стас, - окликнул его Захар, - может, выйдешь? Нам надо поговорить.
– С чего бы это?
– насупился пацан.
– Скрывать что-то вздумали? Бесполезно, я вычитал заклинание Большого уха, так что услышу, о чем вы тут секретничаете, в любом случае.
– Комната
– Ага, - Стас хмыкнул, мало ли что там у вас защищено.
– Если зацепиться заклинанием здесь, никакая защита не помешает.
Захар, усмехнувшись, покосился на меня:
– Твоя школа непослушания?
– Зато сколько он за месяц узнал, - вступился я за себя и за Стаса.
– Во-во, - поддержал парень, - слушаться и под цепью повиновения можно, а чему-то научиться можно только не слушаясь.
Ха! Он все-таки что-то понял из той болтовни, которой я его пичкал. Я почувствовал себя гордым за своего ученика. Не стоит сейчас думать о его реакции на мою смерть, скорее всего он мне никогда не простит того, что я собрался покончить с собой, а ему ничего не сказал.
– И все-таки, - настаивал Захар.
– Может, выйдешь?
– Не-а, - Стас присел на угол стола.
– Сказал же, что не уйду. О чем вы хотите поговорить? О том, что шансы выжить минимальны, что Кришна вот-вот перебьет всех нас, а бездарных людей поработит. Так я это все знаю. Если я еще не совершеннолетний, это еще не значит, что я слепой и глухой идиот. У меня с наблюдательностью все нормально. И мой возраст тут не при чем.
В его голосе явственно слышалась моя интонация. Что ж, сами дали парню такого учителя, теперь пусть после моей смерти маются с ним, пока из него не выйдут все привычки, которые он перенял у меня. Если выйдут, конечно.
– Так о чем вы говорить собрались?
– поинтересовался Стас, болтая ногой в воздухе.
Он глянул на меня, но я молчал.
Ответил Захар:
– О том, что пришло время прощаться.
– Вы шутите?
– не понял Стас.
– А вам не кажется, что прощаться рановато?
– Пора, - вздохнул Сырин.
– Денис?!
– казалось, я был для Стаса последней надеждой.
– Рано, наверное, - кивнул я.
– Уйдем по-английски, а?
Кому-кому, но сказать Стасу, что пора прощаться я не мог. Кому угодно, но ему почему-то не мог, может, потому что я еще не пожил, а он и вовсе не видел жизни?
– Ты какой-то странный, - выдал мне Стас.
– Это почему?
– заносчиво поинтересовался я.
– Ты обычно не говоришь о серьезных вещах с усмешкой.
– Ты меня плохо знаешь, - отмахнулся я.
– Я вот что подумал, что бы ни случилось, Кришна все равно не победит.
– Это с чего ты такое взял?
– не понял Захар.
– Я просто знаю.
Он смотрел на меня, не понимая, и я испугался, что могу таким образом раскрыть карты. А если они узнают правду, меня к алтарям близко не подпустят.
– Я просто думаю, что нужно всегда верить в лучшее, - вывернулся я.
– Кришну уже припекло. Он пытался заключить с Акварелью сделку, предлагал ей жизнь черным магам в обмен на мое убийство.