Витрина кукол. Королева

Австрийская Анна

На этот дом я долго копила. Раньше здесь располагалось модное ателье известной модельерши Зизи Классон.

Стоило только взглянуть на большую стеклянную витрину, как я поняла, что этот дом должен быть моим. Разузнать кому он принадлежит не составило особого труда. Высокое здание, в два этажа, из дымчато-серого камня принадлежало семье Валенсис, близким родственникам короля.

Поверенный семьи Валенсис был крайне удивлен моим желанием приобрести собственность, которая не продавалась.

— Сколько? — задала я единственный вопрос.

—

Очень дорого, — усмехнулся гнусный старикан.

— Я понимаю, что не дешево, — улыбнулась я, изображая вежливый оскал.

— Я должен посоветоваться со своим начальством, — быстро стушевался поверенный.

— Советуйтесь, — разрешила я, — надеюсь через неделю услышать ваш положительный ответ.

Через неделю. Когда поверенный не появился на моем пороге, я переступила через свою гордость и направилась к нему сама.

Старик встретил меня довольной ехидной улыбкой, и после приветствия передал мне чек центрального банка Некрополиса. В графе «сумма» стояла баснословная цифра, которая совершенно не была объективной, а именно пятьдесят тысяч золотых.

На эти деньги я могла спокойно построить три таких дома, но… но я желала именно этот.

Чтож… на моем счету около сорока тысяч уже собрано, и открытый лимит займа двадцать тысяч. Хватает!

— Прошу перо, — довольно улыбнулась я, чем смутила поверенного.

Красивое золотое перо оставило фирменный росчерк Иды Далас.

— Прошу освободить мою собственность к полудню третьего дня, — твердо сказала я и удалилась.

Еще месяц я делала ремонт в своем новом доме, и продавала старый. За покрытие долгов банку пришлось продать мою любимую красавицу Корнелию. На нее давно положила глаз Мария Самит, магиня из белых.

Корнелия — будуарная кукла. Кукла — аксессуар, предназначенная для привлечения внимания взрослой дамы, нежели ребенка. Над ней я трудилась семь месяцев. Тонкий фарфор, настоящие белокурые волосы, наряд от мадам Зизи и венок из постоянно-живых цветов. Корнелию я оживила сразу, и пообещала не продавать тому, кто не понравится маленькой леди. Мария Самит не нравилась мне, поэтому долгое время я ей отказывала. Корнелия же была совсем не против столь богатой компании. Цену Корнелия назначила сама. Магиня Самит и не думала торговаться…

Этой суммы мне хватило не только на возврат долга, но и на шикарный ремонт.

Бедный дизайнер и подрядчик потратили немало времени и своего таланта, пока воплотили то, что я видела в своем воображении. Но и вознаграждены за свои неудобства они были более чем достойно. Зато теперь, черная мраморная лестница, всегда начищенная до блеска могла сравниться разве что с дворцовой. Обрамляли сие великолепие кованые перила — розы. Они делались кузнецом, по моему личному эскизу. Этой лестнице я уделила очень много внимания, потому что она не только служила средством спуска или подъема. Но и соединяла для меня два абсолютно разных мира: свет и тьму.

«Светом» я называла жилой этаж. Там все было пропитано уютом и особым неповторимым теплом. Дизайн

второго этажа полностью создавала Валентина. Она, когда увидела мои фантазии в бутике, наотрез запретила заниматься жилыми комнатами, коротко бросив, что: «Жить в подобном мраке, можно только после смерти!». Я особо не спорила, потому что вкус и любовь к домашнему очагу у этой женщины были в крови. «Свет» заключал в себе только теплые тона, пропитанные ярким солнцем, голубым небом, свежей зеленью и лесом.

— Идочка, — с улыбкой встретила меня Валентина, — садись скорее завтракать. Совсем исхудала, девочка.

Подумаешь, сбросила пару фунтов… не так страшно.

— Она совсем отбилась от рук, — звонко поддерживала Валентину Софи.

Ну, вот опять воспитывать начали.

— Замуж ей пора, — заладила свое Валентина.

— Ида, со своим нравом никогда замуж не выйдет, — вздохнула Софи.

Подобные разговоры чаще веселили меня, нежели злили, но сегодня был редкостный день, который не задался с самого утра, точнее полудня.

— Хватит обсуждать меня в третьем лице, особенно когда я ем! — огрызнулась я, намазывая булочку джемом.

— А ты послушай старую мудрую женщину, — не сдавалась Валентина.

— Ладно, считайте, что я поела, и мне все очень понравилось, — вздохнула я, запивая булочку чаем.

— Вот так всегда, — воскликнула Софи, и недовольно сложила ручки на груди.

Пора было наведаться в мою «Тьму».

Я не люблю белый цвет, еще больше я не люблю черный цвет. Настолько сильна моя неприязнь, что я почти не использую эти цвета в своих работах. НО другое дело серый цвет. Он уникален! Серый может играть своей глубиной, переливаться оттенками и бликами. Серый цвет будет служить идеальным фоном, не привлекая к себе излишнего внимания, сможет помочь подчеркнуть нюансы и скрыть огрехи. Он идеален.

В своем бутике я использовала сочетание нескольких оттенков серого. Темно-серый кафель под ногами, отражал световые блики, добавляя помещению света. Дымчатый натуральный камень стен успокаивал и создавал некую безликость, для привлечения внимания к витринам. Все витрины для моих кукол были сделаны из стекла и хрусталя.

«Бутик кукол Иды Далас» всегда встречал своих гостей ярким светом, красивыми мелодиями и запахом кукол. Вот многие говорят, что книги имеют особый запах… Да соглашусь. Но если бы окружающие заметили аромат кукол, то были бы в не меньшем восторге.

— Добрый день, Ида, — поприветствовала меня помощница Гвендалин.

Она появилась у нас три года назад. Ее привела Валентина, себе на смену, когда поняла, что торговать в лавке уже не в силах. Гвендалин была молодой, привлекательной девушкой из зажиточной семьи, с подходящей мне кукольной внешностью.

— Добрый день, Гвенда. Как прошло утро?

— Более чем хорошо. Я приняла три заказа на марионеток, и у нас небывалый спрос на живых будуарных кукол.

— Ты же знаешь, что я не делаю живых кукол под заказ, — строго сказала я.