Витязь особого назначения
Шрифт:
Слуги отделили простых дружинников и указали им места на дальнем от князя конце стола, по чину. Ягайлу, Яромира и не отстающую от них Евлампию с клеткой в обнимку подвели ближе к князю и усадили на свободные места по левую руку. Девица была странно задумчива и даже пыталась усесться рядом с Олесей, так что служителям почти за локти пришлось влечь ее к местам, где уже расселись ее спутники.
— Здравствуйте, гости! — громогласно поприветствовал их князь.
Голос у него был низкий, как рокот далекого водопада.
— И ты будь здрав, — нестройно
— Вы кушайте пока, а я здравницу скажу да благодарность. Спасибо тебе, витязь, что дочь мою единственную от ордынцев спас. За то тебе вечная от Полесья любовь и помощь. Клянусь в том торжественно и прилюдно. — Он поднял огромный кубок и единым духом выпил.
Остальные — и полесские, и смоленские — радостно последовали его примеру.
— Спасибо, князь, — поднялся со своего места Ягайло. — И я тебе клянусь: все, что смогу, исполню, чтобы дружба наша крепла и длилась в годах. — Он осушил кубок.
Остальные снова с радостью последовали его примеру.
— Вроде и неудобно сразу помощи просить… — снизил голос Ягайло. — Однако именно за ней мы и пришли.
— То ведаю, рассказала мне дочка. И про княжича Глеба, и про поиски твои, и про подвиги твои в Орде, за что тебе спасибо еще раз, — молвил князь, опустошил кубок и склонился к сидящей рядом девице.
Та быстрым змеиным движением положила ему голову на литое плечо, в глазах ее мелькнула неподдельная нежность. Через миг скулы Олеси заострились, глаза сузились, и Ягайло понял, как мог не распознать в злом угрюмом юноше нежной девушки. Да и те, кто ее работорговцам сдал, наверняка не стали рассказывать, что она дочка болотного князя. А то б они, конечно, к князю бросились, выкуп просить. А так — услали девицу в Орду в общей толпе, да и концы в воду. И то, что парнем сказалась, понятно, иначе б ой как туго ей в полонении ханском пришлось. Конечно, потом все равно бы вызнали, да вишь, тут и витязь подоспел с выручкой нечаянной, думал Ягайло, по-новому глядя на Олесю. А как она с черношапочником разобралась? Холодно, будто кровь рыбья. Страшно даже подумать, что сейчас с ее прод'aвцами делают?
— Признаться, — продолжил князь, — сам я на ту крепость уже давно острогу точу, да вот и Михаил, — он кивнул в сторону воеводы, — меня все подзуживает, только не собраться никак.
— Что ж топчетесь? — поинтересовался Яромир.
— Народу в той крепости по три-четыре дюжины бывает, и укреплена она хорошо. Чтоб к ней приступить, нужно дюжин десять-двенадцать, а я столько воинов не соберу, даже если отроков неокрепших, делу военному не обученных, в дружину приму. А если приму, то на убой их пускать, что ли?
— Ну вот я тебе дюжину бойцов привел, да не из последних. К тому ж, и укр'aинские мужики помочь обещали, — ответил Ягайло.
— А с ними ты как договорился, витязь? — удивился князь. — Неужто тот люд им поперек горла стал?
— Да, пошаливают они там на дорогах. Ну и повеление княжье есть, а люди-то, чай, не сами по себе живут, а под князем.
— То верно… И сколько их
— Дюжины три-четыре, вряд ли больше, — ответил Ягайло. — Вестимо, и бойцы они не столь уж знатные, но все ж лучше, чем ничего.
— Лучше. Что ж, тогда дюжин десять мы выставить сможем. Осадим крепостицу, погодим, пока у них еда да вода свежая кончатся и… — взял слово полесский воевода.
— Э, нет, — оборвал его Ягайло. — В осаде сидеть и месяц можно, и два, а нам-то недосуг. Быстро нужно дело сделать.
— Быстро только лягушки плодятся, — назидательно поднял вверх палец Михаил. — А у нас людей не так много, чтоб их заради чужеземного интереса класть.
— А кто только что в любви и вечной помощи клялся? — язвительно спросил Яромир.
— Так в помощи же, а вы хотите, чтоб наши люди за вас на сечу пошли да головы сложили! — взвился воевода.
Знатные болотники одобрительно загудели.
Ягайло посмотрел на князя, тот кивнул и встал.
— Хватит ссориться, — отрубил он и вновь поднял кубок. — Давайте лучше выпьем за здравие всех и за будущую победу. — Он ополовинил кубок и сел. Склонился поближе к Ягайле: — Я от своих слов не отказываюсь, но и воевода прав. Если ту крепость мы в лоб брать будем, мужчин у нас потом не останется. У них там и стрелки знатные — то мы на себе проверяли, и пушки на стенах.
— А люди твои ведь охотники в основном. Умеют дичь высиживать да по засадам прятаться?
— Тут нам равных не сыскать, — самодовольно усмехнулся князь.
— Может, тогда выделить нам два отряда, по дюжине-полторы, из самых умелых бойцов, и с двух сторон по той крепости ударить в слабые места. А остальные пока шум будут наводить. Отвлекать защитников, — предложил Ягайло. — Так и твоих сбережем, да и украинских мужиков пожалеем.
— А пушек у вас нет? — спросил Яромир.
— Толку с тех пушек? — оборвал его Ягайло. — По болоту их все равно не подтащить.
— Пушек и правда нет, но есть от дедов еще орудия, что камни мечут. Катапульты вроде прозываются. Стреляют они неточно, да и не далеко. Много, версты на полторы. А на таком расстоянии от крепости сухое место найдется.
— А ближе? — спросил Ягайло. — Дальность-то и подрегулировать можно.
— Можно и на версту, и на пол, — погладил бороду воевода. — А в окрестных кустах мы лучников расставим. Те будут стрелы огненные пускать навесом. Тоже точности мало, но шороху наделают… Особливо если в темноте.
— Главное — по своим бы не попали, когда на приступ пойдем, — вставил Яромир.
— А мы на деревья сигнальщиков посадим. Те как завидят, что приступ начался, так прекратить стрельбу просигналят, — сказал князь. — Или уговоримся заранее, когда стрельбу прекращать да в сабли идти.
— Кстати, пушки и сделать можно. Ведаю я как, — гнул свое Яромир.
— Ну, сделать сделаем, а толку? Где ты порохового припаса возьмешь?
— Дурацкое дело нехитрое, селитру с углем да серой смешать — и все. Только пропорцию знать надо. Лучше китайского взрываться будет.