«Витязь» в Индийском океане

Крепс Евгений Михайлович

Нам понравились поэтические танцы яванских танцовщиц, особенно легкость и грация девушек. Тепло поблагодарив гостей, мы проводили их на пристань. Этими танцами закончилась наша стоянка в Джакарте.

Вытягиваемся на рейд и останавливаемся недалеко от советского танкера «Алатырь». Подходит катер с крейсера «Сенявин» и передает приглашение капитану на завтрак к командующему. Но капитан в городе, заканчивает оформление платежей.

Скоро капитан возвращается на борт. Вот уже выбрали якорь. Постепенно развивая ход, «Витязь» проходит мимо многочисленных судов, ожидающих на рейде захода в порт.

Нас удивляет, как много кораблей плавает под флагом крошечной республики Панама. Этот флаг виден тут, в Индийском океане, пожалуй, чаще, чем флаги других государств. Бывалые люди объясняют, в чем тут дело. В

США судовладельцы должны платить большой налог на судно. В Панаме налог очень незначительный и, что еще важнее, там нет профсоюзов, эксплуатация судовладельцами судовых команд ничем не ограничена. Поэтому многие американские владельцы кораблей регистрируют свои суда в Панаме и плавают под панамским флагом.

День закончился эффектно. Часов в 11 вечера проходим мимо острова Кракатау и любуемся извержением вулкана Анак Кракатау. Но об этом уже было рассказано в предыдущей главе.

РАБОТЫ В ВОСТОЧНОЙ ЧАСТИ ИНДИЙСКОГО ОКЕАНА

Перед нами стояли теперь следующие задачи: закончить исследования в районе Зондской впадины — ее западной части, лежащей против южной оконечности острова Суматра (Суматранская впадина), а затем провести детальные исследования в восточной части Индийского океана, от берегов Явы до широты южной оконечности Австралии.

У выхода из Зондского пролива и между впадиной и берегом Суматры на небольших глубинах, порядка 300–600 метров, были проведены траления, которые принесли богатый и интересный зоологический материал. Опять много погонофор, есть и новые виды их, много всевозможных иглокожих, моллюсков, полихет.

В самой Суматранской впадине были проведены сборы биологического и геологического материала, взяты пробы для химических исследований воды и грунтов и, конечно, провели весь комплекс гидрологических наблюдений. Все эти данные должны дополнить результаты исследований, проведенных в яванской части Зондской впадины (Яванская впадина). Хотя полная обработка всех данных — дело долгое, но уже сразу можно было сказать, что и Зондская впадина, как и все изученные «Витязем» глубоководные впадины Тихого океана (Курило-Камчатская, Тонга, Кермадек и др.), не представляет собой застойной ямы с неподвижными водами, а хорошо промывается и горизонтальными течениями, и вертикальной циркуляцией и что водные массы в ней обмениваются с достаточной интенсивностью. К этому вопросу приходится постоянно возвращаться в связи с непрекращающимися на западе высказываниями об использовании глубоководных впадин как мест захоронения радиоактивных отходов. Наличие обмена вод заставляет отвергать идею использования впадин в качестве кладбища радиоактивных отбросов.

Оживленные дебаты на Совете экспедиции вызвало обсуждение вопроса о том, как лучше проложить длинный, почти в 2000 миль, разрез на юг. После горячих споров был принят, с нашей точки зрения, наиболее целесообразный вариант. Мы идем на юг по 100° восточной долготы. Дойдя До 16° южной широты, поворачиваем на восток и идем по этой параллели до 105° восточной долготы, где снова поворачиваем на юг. Все наши передвижения в широтном направлении (восток — запад) в течение всей экспедиции планируются по параллели 16° южной широты. Таким путем мы в итоге получим длинный разрез через весь Индийский океан по широте 16° южной наряду с серией разрезов в меридиональном направлении (север — юг).

Дойдя по 105-му меридиану до 23° южной широть., снова поворачиваем к востоку и спускаемся вдоль берегов Австралии до порта Фримантл. В задачи этого разреза входит, в частности, детальное изучение западно-австралийского течения, поднимающегося с юга на север вдоль берегов западной Австралии.

Возвращаться на север будем по 90-му меридиану восточной долготы. Это будет очень длинный путь, прямой разрез с юга на север, первый из серии разрезов через центральную часть Индийского океана. На этих двух разрезах к югу и обратно намечено свыше 50 станций, в том числе несколько суточных буйковых станций для изучения глубинных течений. Такое длинное плавание, общей протяженностью около 4000 миль и продолжительностью не менее полутора месяцев, не может быть совершено без снабжения по пути пресной водой, топливом и свежей провизией. Единственный порт, который лежит у нас на пути — Фримантл, главный порт Западной Австралии.

Мы

плыли, постепенно подаваясь к югу, удаляясь от экватора, и погода становилась все прохладнее и прохладт е. Все время дул ветерок, преимущественно юго-восточный, силой в 4–5 баллов. Мы уже вступили в зону пассатных ветров. Переходили от станции к станции, выполняли намеченные по плану работы, на судне шла размеренная трудовая, как будто однообразная жизнь экспедиции. Накапливались данные по химии, температуре, солености воды и другим сторонам изучения моря — длинные ряды цифр, которые оживут лишь после того, как они будут обработаны, внесены различные поправки и данные нанесены на графики, на карты. Тогда эти карты откроют увлекательный мир перемещения огромных водных масс, которые приобрели свои характерные черты где-нибудь на поверхности жаркого Аравийского моря или в холодных просторах Антарктики, спустились на глубины и обнаруживают себя в виде прослойки или языка воды, обладающей характерными качествами, в районе какой-нибудь конвергенции или дивергенции. Редкий день не приносит чего-нибудь нового и интересного в научном отношении.

26 ноября. На «углу» 105-го меридиана восточной долготы и 16° южной широты стоим на длинной очередной станции. Идет траление. В этом районе грунт дна океана представлен так называемой красной глиной. Под красной глиной понимают пелагические отложения, состоящие в основном из неорганического материала, в которых органические осадки не превышают 30 %. Те отложения, в которых материал органического происхождения превышает 30 %, называют илами. Илы подразделяются на глобигериновый, птероподиевый, диатомовый, радиоляриевый и т. п. — в зависимости от того, скелетные образования каких организмов образуют данный ил. По своему химическому составу илы могут состоять преимущественно из извести, кремнезема и ряда других веществ.

Трал приносит полный груз круглых, черных «камней», похожих на крупные орехи или на испорченную почерневшую картошку. Это железо-марганцевые конкреции. Они широко распространены на глубинах Индийского и во многих районах Тихого океанов и были обнаружены еще экспедицией «Челленджера». Конкреции очень богаты окислами марганца и железа. Содержание FeO2 и МnO2 в таких конкрециях может достигать соответственно 22 % и 39 %. Конкреции обычно имеют слоистое строение и внутри содержат какое-нибудь ядро неорганического (кусочек пемзы, вулканического стекла, породы) или органического происхождения (акулий зуб, отолит). В таких конкрециях находят также многие редкие и рассеянные элементы, как никель, кобальт, ванадий и другие. В настоящее время изучение этих конкреций привлекает интерес и с точки зрения практического использования их как источника марганца. Железо-марганцевые конкреции часто находят на больших площадях, но всегда гнездами, островами, иногда залегающими на значительную глубину. Вопрос о происхождении железо-марганцевых конкреций в океане неясен. П. Л. Безруков считает более вероятной физико-химическую точку зрения, высказанную еще Мерреем, согласно которой эти конкреции являются продуктом подводного «выветривания» изверженных пород, перехода марганца и железа в раствор и нового выпадения их из раствора. Другие считают, что Мn и Fe приносятся в море с материков, частью в растворе, частью в виде взвешенных частиц. Нужно учитывать, однако, что содержание марганца и железа в конкрециях в десятки и сотни раз выше, чем в вулканических породах и в красной глине, где обычно находят скопления этих конкреций, и подавно выше, чем в речной и морской воде.

Вопрос о механизме концентрирования этих элементов тоже еще не ясен. Есть убежденные сторонники решающей роли бактерий в образовании конкреций. Нужно сказать, что трудно провести границу между чисто неорганическими осадками и осадками, связанными с биологической активностью организмов. Химическое осаждение марганца, будь оно физико-химической или биологической природы, легче происходит там, где господствуют окислительные условия, — например, на подводных возвышенностях, в местах, где имеются глубинные течения, и вообще в открытом океане, где условия всегда окислительные, и в присутствии хотя бы небольшого избытка СаСО₃, т. е. при относительно щелочной реакции. В этих условиях выпавший марганец не будет переходить снова в раствор.