Витязь
Шрифт:
– Мне приходится часто выходить в народ. Это бывают запланированные мероприятия или чрезвычайные обстоятельства. Всегда задают много вопросов. В одних - надежды, в других - злоба или отчаяние, в третьих - тревоги и сомнения. Но очень часто звучит один и тот же вопрос: "Почему наша власть так щедро финансирует вооружение, тогда как быт, культура, медицина и другие сферы нашей жизни пребывают далеко не в лучшем цвете? Меня даже собственная теща запилила. Говорит: "Чем вы там вообще в своих министерствах занимаетесь? Может быть, пора вам там и о народе подумать?"
Черкасов отодвинул тарелку и сосредоточенно поглядел в окно:
– А знаете, что
– А что, очень даже интересное сравнение!
– с благодарностью улыбнулся Арсеньев.
– Вы даже не представляете, как помогли мне!
– Да, ерунда!
– отмахнулся Черкасов, поднимаясь со стула.
– Сейчас горчицу возьму: остроты что-то не хватает.
– взяв набор с соседнего столика, он устроился поудобнее и снова вернулся к разговору.
– Так вот на тему обороны: восстановить стену - это ведь не только оборонка. Нам приходится каждый день отчаянно отстаивать на внешних рубежах весь спектр своих ценностей, прав и интересов, включая элементарное право на существование. Защищаться от диверсий, провокаций и подлых ударов в спину. Вся эта кухня требует очень даже немалых сил и вложений. Вот и приходится затягивать потуже пояса, пока забор строим...
Арсеньев хотел было что-то сказать, но Черкасов, снова поднимаясь со стула, опередил его вопросом:
– Пойду кофе еще возьму и бутербродов парочку. Вам принести что-нибудь?
4. КОД ДОСТУПА
Устина прежде никогда не была в Москве. Да и в других больших городах ей бывать не приходилось. И, видимо, только чудо помогло ей не заблудиться в этом огромном лабиринте одинаковых зданий и запутанной сети московских дорог. Она сидела во дворе многоэтажной коробки на новенькой лавочке рядом с детской площадкой и ждала. Кого - она пока не знала. Она только знала, что нужно сидеть здесь и ждать. Слегка поддувал прохладный ветерок, но Солнце уже грело по настоящему. Устина слегка прикрыла глаза, наслаждаясь утренним теплом. По ее ровной женственной осанке трудно было поверить в ее почтенный возраст.
Из подъезда вышел немолодой мужчина в темно-сером костюме. Пройдя несколько шагов, он достал телефон, зазвонивший мелодией старой советской песни. Устина встрепенулась и обернулась на звук. Мужчина что-то коротко ответил и направился к одной из стоявших поблизости машин. Когда он походил мимо Устины, она привстала и негромко окликнула его:
– Постой, мил человек!
Мужчина остановился и удивленно посмотрел на старушку:
– Что Вам бабушка? Ищите кого-то?
Устина внимательно посмотрела на него и на миг отвела взгляд, как будто к чему-то прислушиваясь. Снова
– Ты будешь Арсеньев Виктор Владимирович, генерал милиции?
– Я.
– немного напрягшись, ответил мужчина.
– А Вы с какой-то жалобой? Так это в отделение районное...
– Мне жаловаться не на что. Ты, я вижу, человек хороший.
– едва заметно улыбнулась Устина.
– Тогда что Вам от меня нужно?
– настороженно поинтересовался генерал.
– Послание тебе передать надобно.
– тихо ответила Устина.
– Какое еще послание?
– удивился Арсеньев.
Устина ответила не сразу. Чуть прикрыв глаза и слегка приподняв голову, она медленно и нараспев произнесла несколько коротких фраз. Арсеньев слегка побледнел: это были слова с таблички древнего воина. Она сказала их немного по другому, не так, как было написано у профессора. Но что-то подсказывало генералу, что именно она все произнесла правильно. И от этой мысли ему стало как-то совсем не по себе.
– Откуда Вы это знаете?
– с трудом приходя в себя, спросил Арсеньев.
– Витязь мне сказал, и тебе велел передать.
– приветливо ответила Устина.
– Как, ...в смысле, ...сам?
– это явно не укладывалось в сознании генерала.
– Сам, кто же еще? Так что, милый, веди меня к нему. Ждет он, родимый!
Арсеньев явно не был готов к такому повороту событий. Постояв несколько секунд в полной растерянности, он достал телефон и, как бы извиняясь, попросил старушку:
– Вы могли бы подождать пару минут?
– Подожду. Куда же мне теперь спешить-то?
– послушно и спокойно ответила Устина.
Арсеньев отошел в сторону и набрал номер Терехова. Устина снова присела на скамейку, аккуратно подвинув к себе рюкзак с чемоданом. Предвкушая скорую встречу с тем, кто все это время являлся ей во сне, она чувствовала себя счастливой.
5. ЧУЖАЯ ИГРА
Генерал Черкасов сидел в штабе дивизии, сосредоточенно перебирая бумаги. Он явно не был в восторге от бумажной работы, и ему не терпелось поскорей с этим закончить. Поставив подпись под последним документом, он привстал, чтобы дотянуться до фуражки, но тут вошел молодой адъютант и сообщил, что его ожидает полковник Багров.
– О, черт! - выругался генерал и снова опустился в кресло.
– Я же забыл совсем! Давай зови его скорее.
Адъютант козырнул и поспешил выполнять приказание. Через минуту в дверях появился Багров.
– Вы уж простите, Геннадий Петрович, что дежурного не предупредил.
– извинился Черкасов.
– Закрутился тут: БТРы новые получаем. Вот сижу, думаю, кого первым осчастливить обновкой. А Вы присаживайтесь. Кофе хотите?
– Нет, спасибо, Юрий Борисович. Я только что чаем побаловался.
Багров достал из папки коробку с диском и положил на письменный стол:
– Вот, как обещал, привез программу по шифрованию данных. Сами будете ее осваивать?
– Что Вы!
– отмахнулся Черкасов, - Я в этих компьютерах не смыслю ни черта. Сейчас я приглашу человека.
– Он поднял трубку и набрал короткий номер.
– Девятова найдите мне срочно. ...Когда уехал? ...А когда будет? ...Жди на линии: сейчас выясню.
– Черкасов обернулся к Багрову.
– Геннадий Петрович, у Вас полчаса есть?