Viva la Post Mortem или Слава Послесмертью
Шрифт:
Общество переживёт потерю единиц. Корона, опираясь на верных вассалов, переживёт бунт. Особенно если будет предупреждена о такой возможности, пусть даже не подкреплённой вещественными доказательствами.
Но переживёт ли Дарк войну против избранного им врага под своими собственным знаменами? Без помощи по-настоящему крупных игроков? Речь, разумеется, не о смерти физического тела, как таковой. Сковронские не осмелятся убить наследника рода Маллоев окончательно. Зато они вполне смогут нанести жестокий удар репутации Даркена. Имени. Имиджу.
Разумеется, было бы неплохо продолжить борьбу
Ведь если достаточно долго сидеть на берегу реки, можно увидеть, как по ней сплавляют труп твоего врага. А поводов немножко посидеть и отдохнуть имелось немало.
В конце концов, Дарк вчера истратил добрую треть своего высоконасыщенного праха. Легального, само собой, переработанного из врагов Богемии. Того, что осталось, вряд ли хватит, чтобы сравниться с запасами, регулярно пополнявшимися за счёт новых жертв. В своих изначальных планах Маллой делал большую ставку на одноразовые державы, полагая у противника отсутствие симметричного ответа.
Это оказалось ошибкой.
Борьба больше не имела смысла. Она вредна и самоубийственна.
Именно такими были мысли юного некромага, застывшего перед большим панорамным окном.
Виды города успокаивали. Здания, высокие и низкие. Демонстрировавшие прошедший проверку временем стиль ушедших эпох и вычурный новодел, вызывающий у иных эстетов разом изжогу и зубную боль разом. Холодное и монументальное подтверждение величия человека. Символ того, что сколь многие бы ни погибли, в итоге всё будет лучше, чем раньше. Любое общество рано или поздно, интуитивно понимая суть дилеммы заключённого и её посыл о наибольшей общественной выгоде, порождаемой сотруничеством, переродится в новой форме.
Как жестокий рабовладельческий строй сменяется чуть более человечным феодальным.
Как феодализм падает под давлением буржуазии.
Как рано или поздно буржуазия падёт окончательно, уступив новой власти.
Когда-нибудь мир станет лучше. Не сегодня, не завтра, и даже не через год. Но он будет лучше. Его ждёт неровное, полное проблем, но устойчивое развитие. И холодный, бездушный, но величественный город тому подтверждение. Просто необходимо немного терпения.
Просто немного посидеть на берегу реки.
И, пожалуй, Даркену стоило проявить это терпение. Выждать. Уделить внимание семье. Наладить отношения с отцом и сестрой. Научиться лучше разбираться в людях. Восстановить свои запасы высоконасыщенного праха. Найти новую жертву. Провести разведку получше.
Тихо, почти неслышимо, за спиной открылась дверь. С лёгким шуршанием она отъехала в сторону, позволяя ещё одному человеку присоединиться к обществу двух уважаемых некромагов.
— Слечна Глашек, — поспешил блеснуть хорошими манерами пан Фурман. — Прошу прощения, что мы начали без вас. Желаете, чтобы я предоставил промежуточное коммюнике?
Ответа не последовало. Смутное, едва различимое, отражение в окне позволяло уловить движение. Молчаливая попаданка неспешной поступью направилась к Даркену. Шаг был слегка неровным.
Впрочем, долго сомнения не продлились. Всего через полминуты Броня уже стояла у окна, всего в полуметре от “номера один”.
— Я ведь уже говорила, что разделяю идеи гуманистического утилитаризма, пусть и в несколько переработанной форме?
Дарк слегка кивнул. Он не поворачивал головы, лишь скосил взгляд, чтобы видеть строгий, пусть и очерченный мягкими линиями, профиль девушки.
— Решение будет моральным тогда, и только тогда, когда результатом этого решения будет увеличение или сохранение счастья наибольшего числа людей в наибольшей мере. При этом я призываю не забывать, что все люди рождаются равными в своих достоинствах, и ни одно решение не может быть принято в ущерб чьим-либо правам.
Не всегда можно было с первого раза понять, куда клонит Глашек. Иронично, но чем больше она пыталась объяснить, тем больше хотелось сказать бессмертное “ничего не понимаю, но очень интересно”.
— Но я против мнения о том, что права и достоинства человека — суть константа, — продолжала вещать некромагичка. Определённо, ораторское искусство не было её сильной стороной. Она не взывала к чувствам. Не взывала к совести. Она пыталась разложить вопрос по полочкам с присущей ей рациональностью. Бездушно, как патологоанатом препарирует труп. — Все люди рождаются равными, но в процессе жизни, своими поступками, моральными и аморальными, они возвышаются над средним индивидуумом и падают на дно. Не просто так любая система наказаний основана на идее усекновения в правах наиболее асоциальных элементов: включая право на имущество, право на свободу и даже право на жизнь.
Дарк начинал понимать, что пытается сделать его спутница. Она пыталась дать выражение стоимости человеческих жизни и счастья. В то время, как “номер один” норовил сознательно и подсознательно устраниться от необходимости брать на себя ответственность. Словно бы, если он просто пройдёт мимо, чужой крови не будет на его руках.
Молодой человек не удержался от горькой усмешки.
Умей Глашек читать мысли, она бы, непременно выдала бы целую лекцию о когнитивном искажении “недооценка бездействия”. Тот самый случай, когда человек по какой-то причине считает, что если он возьмётся за задачу и провалится в ней, то будет нести большую ответственность за отсутствие положительного результата, нежели если вовсе не попытается этого результата добиться.
И насколько Бронька была бы права, озвучь она такое обвинение? Даркен задумчиво посмотрел на хмурящееся небо. Тучи над городом передавали привет тучам в душе молодого некромага. Он задался вопросом: а насколько, на самом деле, его мысли были порождены рациональностью и желанием сберечь свой статус, а не страхом ответственности за чужие жизни?
Страхом ответственности за жизни и разум подчинённых. Тех из них, чьи семьи были слабы, вроде Брони или Гало. Страхом ответственности за жизни невинных жертв махинаций Сковронских. Ведь куда как морально проще всё пустить на самотёк и не винить себя в случае неудачи. Ты просто говоришь себе, будто ни при чём, и уходишь прочь.