Вижу судьбу
Шрифт:
Я все сразу поняла. Говорю:
– Здравствуй Света! Как дела? А у меня через две недели свадьба.
Миша спрашивает:
– Ты этого хочешь?
Отвечаю:
– Нет! Конечно, Света, приезжай. Буду тебе рада.
Он тут же решил:
– Завтра же за тобой приеду.
И спрашивает, как к нам лучше проехать.
Я начинаю объяснять:
– Света, как въедете в Ростов, поверните направо, потом налево…
Тут мой отец встревает:
– Нет, лучше так…
Дядя тут же включается и тоже начинает объяснять дорогу. Если бы они знали, кому помогали кратчайшим
Миша приехал на другой день поздно вечером и позвонил сестре. Я не находила места от волнения и, чтобы себя занять, варила варенье и компоты. Пришли мои сестры и подруги – заговорщицы, якобы помочь. Передали, где Миша ждет. Но как же мне из дома выйти? Беру ведро и говорю папе:
– Пойду к соседке за сахаром, а то все до утра пропадет…
Так с одним пустым ведром и села к Мише в машину – вот и все мое приданое!
Папа до сих пор шутит:
– Аза, ты хоть бы раз ведро сахара привезла, а то тринадцать лет не дождусь…
У цыган существует красивый обычай сватания невесты: родственники жениха закупают много продуктов, сладостей и накрывают богатые столы в доме девушки, которую хотят засватать. Вроде как услащивают, умасливают отца девушки и ее родню. Два дня гости гуляют, и только на третий день отец девушки после того, как посоветуется с родственниками, дает ответ: либо – извините, ребята, мы вам ее не отдаем, либо – согласны, по рукам! Тогда и назначается день свадьбы. Мой Миша рад бы и столы накрыть, и поклоны бить родственникам, но не мог меня сватать по обычаю, раз меня уже просватали. За нелюбимого. Поэтому и вынужден был поступить по-другому – украсть меня. Эта традиция тоже жива в нашем народе, и сегодня женихи, которым родные любимой девушки отказали, крадут невест.
Мы приехали в Луганск. Его мама встретила нас тепло, благословила – Миша тоже поставил ее перед фактом: или принимай Азу, или уйду из дома.
На следующий день в Луганск приехали папа, дядя, все мои братья, – вообще куча родни… Город гудел: «Миша цыганку украл со свадьбы… Весь табор за ней приехал… Что-то будет?»
Действительно, приехали с шумом, с грохотом, стали ругаться и кричать. У меня были длинные волосы, отец накрутил их на руку и так стащил меня вниз по ступенькам, бросил в машину. А Миша подбежал и открыл другую дверцу. Папа меня в одну стороны тянет, Миша – в другую… В тот момент я уж точно замуж перехотела!.. Все же Миша меня вытащил, посадил в свою машину, и мы какими-то закоулками умчались. Все оглядывались назад, опасаясь погони. Потом он остановил машину, мы посмотрели друг на друга и стали хохотать, просто как ненормальные, – это так стресс из нас выходил.
Так я стала Мишиной женой. По нашим законам, а не по штампу в ЗАГСе. Мы уже столько лет вместе, но так и не зарегистрировались: все как-то руки не доходят. Но мы сразу повенчались, и это я считаю самым главным.
У нас не было шикарной свадьбы, у меня не было роскошного платья, – все это было мне совсем не нужно. Естественно, накрыли стол, пришли гости, но не было ни одного моего родственника. Конечно же мне было обидно, я чувствовала себя круглой сиротой.
Месяца
– Как бы там ни было, мы перед твоим отцом виноваты. Надо перед ним повиниться и попросить его благословения.
Приехали в Ростов. Что за чудеса: полгорода собралось, столы накрыли – вот так нас встречали! Нет, не нас – его. «Миша-Мишенька» – только и было слышно. Миша – самый дорогой гость! Просто не знают, куда посадить, что на тарелку положить… А меня никто в упор не видит, со мной никто не разговаривает. Чувствовала я себя какой-то невидимкой… Было так обидно, хотя понимала: мстят мне за обман, за обиду, что нанесла им. Умом-то понимала, а душе – больно. Рано утром вышла на кухню, папа уже там сидел. Сварила кофе, как раньше, налила отцу:
– Папа, прости меня… Так получилось, но не могу я без него…
Встала на колени, прижалась к нему, плачу… И он оттаял, благословил меня:
– Доченька, пусть тебе будет хорошо. Но запомни: чтоб у тебя там ни было, плохо или хорошо, – это твоя семья до конца твоих дней.
Свекровь какое-то время ко мне относилась с опаской, переживала: цыганка, гадалка – это же страшно: может, чего наколдует, да мало ли что сделает?.. В их семье никогда никто не гадал, все опасались таких вещей. И поставила условие, чтобы я больше не гадала. Я согласилась. Хотя знала, если Бог дал мне этот дар, он не умрет… Некоторые считают: купи карты, выучи их значение – и все дела! Но не все так просто! Это дар. Он или есть или его нет.
Прошло самое большое месяца три, как свекровь ко мне подошла:
– Аза, у моей подруги проблемы…
– Мам, а я же не гадаю.
– Все правильно. Но на этот раз сделай исключение: посмотри.
Потом у другой ее подруги что-то случилось. Она опять ко мне:
– Может, посмотришь?
– Я ж не гадаю…
– Ну, всего один разок…
Потом у сестры проблемы, потом еще у кого-то… А потом подруга к ней прибежала:
– Ой, Тамара, спасибо твоей невестке! Все получилось, как она сказала, все наладилось!
Тогда свекровь обрадовалась, поняла, что ничего страшного в гадании нет, – наоборот, – помощь людям. Так ко мне стали ходить соседи, их знакомые, знакомые знакомых…
Сейчас свекровь уже не против, да и сама частенько гадает. На кофейной гуще – это я ее научила. Хоть кроме дороги, известия и денег ничего не знает. Но все равно получается. Говорит: «Знаю, когда соберусь к вам в гости в Москву: выпиваю чашку кофе, смотрю – дорога. Ну, значит, скоро поеду. Если птичка – это известия. Значит, мои позвонят из Москвы».
Меня отец всегда в строгости держал, не позволял волосы стричь, даже челку сделать. А тут стала женой, и муж мне все разрешает: и волосы постригла, и челку. Воля вольная! Отец показал пальцем мне на голову:
– Это у тебя что?
– Папа, у них так положено. – Я опустила глаза.
– Ну, если положено… – махнул он рукой. – Делай, как там принято.
Кстати, про Мишу говорили, что он оторва, что он не женится никогда. А Миша женился в девятнадцать лет. Он очень хороший отец, но самое главное, – он очень хороший муж! И не просто муж: он – брат, друг, человек, которому я могу полностью доверять.