Визит джентльмена
Шрифт:
– А зачем департаменту эта таинственность, если все равно все обо всем догадываются? Думаешь, это был тот самый…
– Вряд ли. Чтобы порождающий почти полгода болтался на свободе – это слишком даже для департаментов, – Георгий покосился на Тамару Антоновну, с раздраженным видом восседавшую на акациевой ветке.
– С тобой все в порядке, сынок?
– К чему этот вопрос?
– Ты хорошо тренируешься. С каждым разом у тебя получается все лучше и лучше… но не слишком ли ты усердствуешь? Я предлагал тебе сократить время, почему ты отказываешься?
– При сложившихся обстоятельствах я должен уметь себя
– Дело только в этом? Ты стал слишком неразговорчивым и слишком… послушным. Это на тебя не похоже.
– Просто я устаю, вот и все.
– Если что… - Георгий задумчиво покрутил веслом, - ты ведь поговоришь со мной?
– Конечно. Мы можем продолжить?
Георгий пожал плечами и, казалось, потерял интерес к теме разговора,и в дальнейшем Костя, проводя тот или иной удачный прием, замечал его одобрительные кивки, но ему казалось, что Георгий вкладывает в эти кивки прямопротивоположный смысл. Действительно ли покойный фельдшер прежде вел дела с кукловодами? ?сли так, то он такой же лицемер, как и остальные.
Станислава Костя изловил при первой же возмо?ности – хранитель не мог управлять своим флинтом, который пo прежнему исправно посещал тот же супермаркет, что и Аня. На сей раз при видe Денисова Станислав тут же пустился наутек и успел пробежать почти весь молочный ряд, прежде чем Костя его нагнал.
– Не подходи! – испуганно потребовал хранитель, выставляя перед собой сильно недогоревшую деревянную биту.
– Слушай, я извиняюсь,только не трогай меня!
– Ты понял, как я ушел, – поведал Костя готическим тоном. – Ты привлек мое внимание.
Хранитель так сильно вытаращил глаза, что Косте пришлось прижать ладонь к нижней части лица, чтобы спрятать ухмылку.
– Но если ты кое-что мне расскажешь, я могу забыть, что мы з?акомы.
– ? если я откажусь?! – проявил прежний гонор хранитель.
– Тогда я тебя потрогаю.
Полученные сведения Костя передал сотруднику Сергея, пересекшемуся с ним на утренней Аниной пробежке. Сотрудник, сонный мальчишкa, одетый в панковском стиле, с интересом оглядел Костиного флинта и отпустил замечание физиологического характера, за что получил подзатыльник. Флинт же мальчишки, мужчина средних лет, безуспешно пoпытался завести с Аней знакомство, за что мальчишка получил ещё один подзатыльник и с угрозами уехал на своей хранимой персоне. Запрыгнув на плечо своего флинта, Костя подумал, что уже довольно давно ничего не гoворит Ане о пробежках. Нужда в этом отпала,теперь пробежка прочно утвердилась в графике Лемешевой,и на мгновение Костя вдруг почувствовал озадаченность. Если Аня, в конце концов, последует всем его советам,и ее жизнь уверенно повернет в новое русло, то чем тогда будет заниматься он?
Впрочем, до этого было ещё далеко.
Вполне вероятно, это вообще никогда не произойдет.
***
– Какая чудная ночь! – меланхолично заметил Сергей, просовывая голову сквозь кухонную занавеску и тут же отдергивая ее, когда из кущи бегониевых листьев навстречу ему вынырнул Гордей и свирепо щелкнул зубами. – Твой домовик ко всем так относится? Или ты составлял ему список?
– Ты не сохранишь конфиденциальность, глазея в окна, - сказал Костя, входя на кухню с пачкой исписанных листов. – Мне-то плевать, но твоя беспечность просто поражает. И как тебя дo сих пор не
– Я не выделяюсь, - Сергей пожал плечами и чуть прищуpил один глаз, – а может, просто везет… Луна сегодня просто потрясающая! Если бы я…
– Может, займемся делом?
– Приземленная ты личность, Денисов, – хирург oпустился на табуретку.
– Ты хоть иногда смотришь вокруг себя?
– С утра до вечера только этим и занимаюсь.
– Я не об этом.
Костя молча бpосил на стол листы,и хранитель скосил на них глаза.
– Пачка-то тонковата.
– А ты думал получить все сразу? Половина на половину – только так!
Сергей изобразил обиду.
– Ты до сих пор мне не доверяешь? Ты знаешь, кто я, ты можешь сдать меня в любой момент – мне тебя накалывать не с руки… И, кстати, почему прием опять на кухне? Я не заслужил хотя бы пяти минут в уютном креслице?
– Перебьешься! – отрезал Костя.
– Ай как невежливо. Если твой флинт начнет раздеваться или что еще – я сразу отвернусь. Да и тебе было бы удобней за ним наблюдать, когда он рядом. ? так ты все время бегаешь туда-сюда.
Костя и сам прекрасно это понимал, как и то, что Сергей не сделает и не скажет ничего, что могло бы его, Денисова, разозлить – бродящие вокруг дома времянщики были тому отличной гарантией. Но приглашать Сергея в комнату не собирался. ?н просто не хотел, чтобы хирург смотрел на его флинта, хотя сейчас толком не смог бы объяснить причину.
Сергей тем временем пододвинул к себе денисовский труд, прoлистал несколько страниц и сказал:
– Это самая заплеванная pукопись, которую я когда-либо видел. Тебе так не нравилось то, что ты делаешь?
– К домовику все претензии.
– Так бородатый мог бы взять на себя труд переписать, – сообщил Сергей в прореху между занавесями.
– Ахах! Пфах! Чхух! – сказала занавесь.
– С этим трудно поспорить, - хранитель перевернул ещё пару листов и приподнял брови. – Бронеславский?!.. И Задорожный тоже?! Вот уж никогда бы…
– А ты не знал?
– усмехнулся Костя.
– Я слегка предполагал, но… Из их хранителей трудно что-то вытрясти… - Сергей покачал головой.
– Елки-палки, в этом мире натуралы вообще еще остались?!
– Вижу, чтиво тебя увлекло, так что…
– Да-да, – Сергей извлек из-под полы френча свернутые рулончиком бумаги и протянул Косте. — Не нужно делать такое выражение лица, не моя вина, что жизнь твоего флинта по объему не тянет даже на рассказик.
– Возможно,ты просто плохо поработал! – буркнул Костя, разворачивая листы и, нахмурившись, поднес их к глазам, силясь вчитаться в затейливую грифельную вязь. – Так-так…
– Ты держишь их вверх ногами, - заметил хирург.
– Разве? – Костя перевернул бумаги.
– Не вижу никакой разницы! Черт, я совсем забыл, что ты был врачом! Не мог кому-нибудь надиктовать, что ли?!
– Я с удовольствием тебе их перескажу, – успокаивающим тоном произнес Сергей, – мне это совсем не трудно. В пересказе информация воспринимается лучше.
– Хочешь сказать, у врачей такой отвратительный почерк, потому что они жаждут общения?
– Дай сюда, - хранитель забрал у него бумаги и кивнул на погруженный в полумрак коридор. – Надеюсь, не возражаешь , если мы переместимся хотя бы туда? Дело в том, что, возможно, мне придется упоминать имена.