Визит из невыразимого

Pinhead

— Какими?

— Пока, к сожалению, я не могу утверждать точно. Мне нужно еще кое-что отыскать. Главный ключ к этой загадке.

— Надеюсь, Гермиона, ты не будешь лезть из-за этого на рожон? МЕРЛИНОВА ЗАДНИЦА, МНЕ ВПОЛНЕ ДОСТАТОЧНО ОДНОЙ СПИННЕТ! — заорал он, что было силы.

Она уже открыла рот, чтобы ответить, но в это время из дверей ресторана вышло несколько магов в форме авроров. Прибыла оперативная бригада, двое из которой должны были забрать скорбный груз и перенести его в Министерство.

Он опустил голову и понуро побрел в их сторону.

Долиш уже ждал

их прямо в главной приемной Аврората. Он стоял, опершись спиной на стойку для приема посетителей и сверлил глазами всех, появлявшихся из камина. Не нужно было никаких дополнительных слов, чтобы понять, что он желает немедленно с ними говорить. Поэтому, как только они появились, он просто развернулся и пошел в сторону своего кабинета, даже не проследив, идут они за ним или нет.

— Тебе не обязательно там присутствовать, — шепнул Гарри Гермионе.

Она только отмахнулась в ответ.

— Итак, мистер Поттер, — начал Долиш, не отрывая от него своего немигающего взгляда, — как вы собираетесь оправдываться за проявленную вами выдающуюся некомпетентность, приведшую к гибели вашей коллеги?

— У меня нет оправданий, сэр. Всё случившееся — исключительно моя вина.

Гермиона дернулась, собираясь, видимо, броситься на его защиту, но начальник пристукнул ладонью по столу и, слегка наклонившись вперед, сказал:

— Мистер Поттер, ваше самобичевание оставьте для журналистов и поклонников. А мне нужны результаты, а не эмоции. У вас есть что-то, что могло хотя бы отчасти оправдать эту смерть?

Вопрос прозвучал довольно цинично, но он не дал своему возмущению овладеть собой, потому что хорошо знал своего начальника и его отношение к работе. Дело для Долиша всегда было на первом месте, какие бы обстоятельства его ни сопровождали. Поэтому он уткнулся глазами в собственные сплетенные ладони и ответил:

— Мы точно установили, что за ритуалами стоит Антонин Долохов. Свидетель опознал его. И мне даже почти удалось его задержать, он ускользнул в самый последний момент.

— Почти? — насмешливо скривился Долиш. — Вы не можете себе позволить никаких «почти», мистер Поттер, когда речь идет о таком количестве трупов. Мы все не можем этого себе позволить. Какие меры вы намерены предпринять для задержания преступника?

— Я… думаю, сэр, что раз уж он обнаружил себя, то нам нужно задействовать всю сеть наблюдателей, чтобы отслеживать любую его попытку колдовать, и разослать во все отдаленные магические поселения предупреждения, чтобы люди были на чеку и при любом появлении кого-то похожего связывались с нами.

— Вам не кажется, что теперь он точно заляжет на дно?

— Нет, сэр, так как у нас есть основания считать его сумасшедшим. Герм… миссис Уизли так считает.

— Миссис Уизли, значит, — закивал головой Долиш с саркастическим видом и повернулся к Гермионе. — Теперь вы. У вас есть для нас хоть какие-то выводы, способные помочь в расследовании, или вы расцениваете это дело просто как очередную интересную головоломку?

На миг Гермиона вспыхнула, но потом потупила взор и промолвила ровным тоном:

— Думаю, сэр, у меня есть даже нечто большее. Во-первых, я предлагаю вам немедленно засекретить

все обстоятельства этого расследования. Во-вторых, полностью передать его в наш отдел. Это не просто криминальное преступление, это нечто большее, у ваших сотрудников нет достаточной квалификации для подобной работы.

Они оба — и Долиш, и Гарри — уставились на нее с удивлением.

— Вот как, миссис Уизли? — спросил начальник, приподняв брови. — И каковы основания для ваших предложений?

— Этот ритуал… на самом деле, он не может быть проведен. В том смысле, что обычным магом. Вообще никаким магом. Никем!

Увидев направленные на нее напряженные взгляды, она бросилась объяснять.

— Я знаю, это может звучать как бред, но именно об этом говорится в тех тайных книгах, о которых я уже рассказывала Гарри… мистеру Поттеру. Эти запрещенные книги говорят о многих странных и страшных вещах, но то, что касается нашего дела… в них есть лишь пересказ. Тот текст, который всегда появляется на месте ритуала, недоступен для перевода, его нельзя расшифровать. Существует всего три экземпляра подобного текста, сам факт его существования находится под особым секретом. Один хранится в библиотеке Ватикана, второй до недавнего времени находился в Каирском музее, но был оттуда похищен, третий — в частной коллекции неизвестного коллекционера из Европы. Это металлические таблички с выдавленными на них символами, изучить содержимое которых не представляется никакой возможности.

— Почему? — спросил Гарри с недоумением.

— Потому что всякий, кто пытался это делать, сходил с ума, — ответила она тихо, и в кабинете на несколько секунд воцарилось молчание.

— Так вот почему ты потеряла сознание даже от простого рассматривания надписей, — догадался он.

— Именно так. Напрямую работать с ними нельзя, поэтому нужно поскорее изъять из архива все колдографии, на которые попадает текст. Даже в запрещенных книгах приведен не перевод, а лишь пересказ содержания табличек. Со слов тех безумцев, которые добровольно решили познать их содержание.

— Ты сказала — «добровольно»?!

— Да. И от этого больше всего не по себе. Когда-то существовали целые культы подобных сумасшедших. Книга из твоей библиотеки так и называется в переводе «невыразимые» или «непроизносимые культы».

— Просто не верится. А откуда тогда взялись сами тексты? Если их нельзя даже прочесть, то что же за человек должен был их писать? Сам Мерлин?

— Их писал не человек, Гарри.

— В каком смысле?

— Они дочеловеческие. Созданы теми, кто жил на Земле задолго до нас. Книги называют их Древние.

— Послушайте, миссис Уизли, — сказал Долиш, откидываясь на спинку кресла, — это уже чересчур! Я не собираюсь спорить с вами по поводу достоверности вашей информации, но, по мне, это просто мифы, не приближающие нас ни на дюйм к поимке преступника.

— В том-то и дело, сэр, что преступник в нашем случае — лишь инструмент. Потому что это не простое безумие. Это сознательный способ отдаться во власть Древних. Читая текст, сознание перестраивается таким образом, что приобретает способность подчиняться тайным приказам.