Визит из невыразимого
Шрифт:
К нему пришла сейчас довольно простая идея. Он вдруг провёл параллель меж тем, как год с лишним назад под тем же самым плащом шёл в тот же самый лес, хотя и по совершенно другой причине. Но, хотя причины были и разные, этот поход не предвещал ничего хорошего впереди. Возможно, если он сосредоточится, само по себе сходство ситуации поможет ему вспомнить дорогу.
Он наморщил лоб, напрягая память, силясь погрузиться в свои воспоминания. Если бы они не были такими смутными, ему ничего не стоило просто вытащить их из головы и потом детально рассмотреть в чаше думосброса. Но в тот момент, год назад, он находился в полной прострации — слишком подавлен, слишком шокирован. Увиденные воспоминания Снейпа, осознание самой главной тайны своей жизни, необходимость пожертвовать собой — всё это перемешивалось
За этими размышлениями он понял, что стоит практически у самой платформы станции. Она возвышалась над ним, закрывая обзор, хотя он прекрасно знал, что дальше его ждет лишь длинная дорога, практически полностью огибающая Чёрное озеро целиком. Шагать столько показалось ему сейчас не просто утомительным, но почти невозможным с его больной ногой. Пока он доберется до леса, он совсем выбьется из сил, нога разболится не на шутку, вдобавок, вокруг станет еще сумрачней. Дело кончится тем, что придётся отложить поиски на завтра. А каждая ночь была чревата новым появлением Древнего вблизи от него и, что намного хуже, Гермионы. Этого никак нельзя было допустить. Он снова изо всех сил напряг память, пытаясь представить себе заветную поляну, и сделал попытку аппарировать, надеясь, что барьер, поставленный на замок, не распространяется настолько далеко.
Попытка удалась, но Гарри немедленно понял, что оказался не там, где нужно. Лес вокруг него был густым и напоминал настоящую чащу, а вовсе не поляну. Он беспомощно огляделся, пытаясь вспомнить хотя бы в какой части леса он оказался. Разумеется, дело это было бесполезное. Только считанное число людей могло здесь ориентироваться, и он сам в это число точно не входил. Да, можно было попросить о помощи у Хагрида. Это было бы разумным решением, учитывая, что великан должен был прекрасно помнить то место, где его самого — связанного — держала банда упивающихся. Но путь Гарри к этому месту ему тоже был неизвестен, зато он устроил бы «дорогому другу» торжественную встречу, с приглашением в свою избушку, чаепитием и расспросами, отказаться от которых было бы очень сложно. В результате он потерял бы уйму времени, окончательно наступил бы вечер, и шансов найти камень до темноты не оставалось бы вовсе.
Сейчас он жалел, что не удосужился поискать свою метлу, которую Снейп прихватил с собой на ритуал. Наверняка она осталась валяться где-то там, недалеко от круга камней. Ему, однако, в тот момент совершенно не хотелось даже приближаться к этому проклятому кругу, не то, чтобы что-то там искать. А сейчас метла бы ему очень пригодилась. Он мог бы хотя бы подняться вверх и увидеть точку, в которой находится. Вроде бы, штаб Волдеморта в лесу располагался там, где когда-то во время Турнира Трех Волшебников содержали привезенных драконов. Эта большая поляна располагалась на западе, примерно на полпути к логову Арагога, значит, от замка он должен был идти туда по направлению на северо-запад, пересекая лес наискось, зайдя в него где-то в районе хижины Хагрида. Тогда…
В этот момент до него дошло, что доносившийся у станции далёкий звук чьего-то голоса слышится сейчас намного явственней. Он замер как вкопанный, не понимая, что происходит. Потому что потихоньку стал разбирать слова и медленно осознал, что это больше всего напоминало… радио? Что за ерунда?!
Но именно на монотонное бормотание диктора из какой-то радиопередачи больше всего
Если только вы сами не притащили…
«Неужели я схожу с ума?!»
У него не было больше других объяснений, почему еще в голове начинают бормотать какие-то посторонние радиопередачи. Впрочем… еще одно объяснение у него было, но он гнал его от себя как можно сильнее и как можно дальше. Ему надо изо всех сил собраться с мыслями и приступить к поискам. Вроде бы он определил направление своего движения, нужно вернуться к замку и попытаться пройти той дорогой, которую он наметил. Но проклятый голос не давал возможности сосредоточиться. Мешал не он сам, мешало одно только осознание, что происходит нечто отвратительное. Не вокруг него, с ним самим. От этого делалось как-то зябко внутри, и нервы гудели, как натянутые струны, а мысли сбивались и путались, теряя связность.
Он попытался обратиться к чему-то приятному внутри себя. К чему-то хорошему. К самому хорошему, что у него было в жизни, и это само собой привело его к мыслям о Гермионе. Он почему-то немедленно вспомнил сцену в отеле «Убежище», когда невольно увидел её обнаженной, и это воспоминание наполнило его необыкновенной теплотой. Следом возник поцелуй, который она подарила ему, ощущение её губ — теплых, нежных, он тут же увидел их перед собой, как они… двигались… словно пытаясь сказать ему что-то. Что именно? Он изо всех сил сосредоточился, вглядываясь, стараясь заставить прозвучать в голове этот знакомый голос.
«Почему громче?»
Она сказала: «Почему громче». Что это могло означать? Он вновь сосредоточился, мысленно попытавшись задать вопрос… кому? Собственному подсознанию? Чёрт его знает, однако, губы Гермионы укоризненно поджались, словно упрекая его за привычную несообразительность.
«Ну, пожалуйста! — мысленно взмолился он. — Сделай еще одно одолжение».
В ответ он увидел лишь улыбку, и знакомый голос явственно произнес, перекрывая бормотание фальшивого радио: «Почему в лесу он звучит громче?»
И тогда до него дошло. Если он правильно понял подсказку, ему предстояло поиграть в игру «холодно-горячо». Он одним движением сорвал с головы плащ-невидимку…
«…темы глобализации продолжали доминировать на саммите стран «Большой восьмерки» в Кёльне. Преимущественно обсуждалось состояние мировых торговли и финансов, социальной сферы, здравоохранения и образования. В заключительное коммюнике были включены положения…»
Гарри изо всех сил прижал ладони к ушам. Без плаща голос звучал буквально отовсюду, как будто где-то высоко в небе над самым лесом был установлен гигантский динамик. Всё тем же безучастным тоном он продолжал вещать о каких-то происходящих событиях, и его обыденность в данных обстоятельствах выглядела особенно зловеще, так, что было почти невыносимо это воспринимать, не впадая в безудержную панику. У него, однако же, не было иного выхода, кроме как попытаться использовать в своих целях даже такой дикий фактор. Что всё это значило, он не желал, да и не мог сейчас понять, ему хотелось просто поскорее закончить поиски и убраться отсюда, хотя он и недоумевал, как можно убежать от голоса в собственной голове.
Но именно так дело и обстояло — очевидно, чем ближе он приближался к собственной цели, тем отчетливей звучал радиобубнёж.
Внезапно он понял, что аппарировал вовсе не в такое уж случайное место в лесу. Видимо, память всё-таки что-то подсказала ему из его прошлогоднего пути, и вышвырнула довольно близко от нужной поляны, но, если бы не это неизвестно откуда доносящееся радио, он бы так и не сообразил начать поиски здесь, а вернулся бы обратно к замку.
Оставалось разжать уши и ловить ими как локатором малейшее изменение в тональности бубнящего «радио». Парадокс заключался в том, что, несмотря на то, что оно звучало лишь в его голове, казалось, что оно звучит где-то снаружи, и, вертя головой по сторонам, Гарри отчетливо воспринимал, как меняется звук, по мере того, как он смотрел туда или сюда.