Визит сэра Николаса

Александер Виктория

— Эта вещица очень ценная. — Николас вышел из-за стола. — Редчайшая и очень, очень старая.

— У тебя много денег.

— Эта вещь не восстановима, другой такой не существует.

— А, ну тогда очень жаль. — Она стала рассматривать кувшинчик. — Кажется, это началось, когда родился Кристофер. Я даже не припомню, по какому поводу я грохнула первую вазу, но чувство удовлетворения и облегчения помню хорошо. И понимаю, почему предпочла бить именно вазы.

— Я, признаться, этого не понимаю, — заметил Ник.

— Стаканы,

например, особенно хрустальные, слишком легкие и потому не дают должного удовлетворения. Не то что хорошая ваза.

— Терракотовый кувшинчик, — поправил он. — Что же спровоцировало тебя на сей раз?

— Кувшинчик подвернулся под руку. — Лиззи вызывающе прищурилась. — Так тебе нечего мне сказать?

— Вроде ничего особенного, — ответил он, думая про себя, что хорошо бы уберечь кувшинчик.

— Совсем ничего?

Он недоуменно пожал плечами.

— О мисс Годвин?

— О Тедди? — У Николаса упало сердце. Она что-то узнала или это просто подозрение? — С чего ты взяла…

— Перестань, Николас. — Она полыхнула на него глазами. — Я видела, как она уходила. Не более чем десять минут назад. Я не желаю оказаться в таком положении снова. Я не стану это терпеть.

Он несколько секунд молча глядел на нее, испытывая невероятное облегчение. И наконец произнес с широкой улыбкой:

— Так ты ревнива.

— Да, вероятно… Да, ревнива.

— Как это замечательно!

— Ничего замечательного в этом нет, — огрызнулась Элизабет. — Ревность может свести с ума. Я не знала ревности раньше. Ни одного дня.

— Чарлза ты не ревновала?

— Никогда. Может, и ревновала бы, если бы узнала о его делишках, но ведь я не знала… Какие у тебя отношения с мисс Годвин?

— Когда ты взревновала в прошлый раз, я тебе сказал, что Тедди — мой старинный и добрый друг. Сегодня она помогла мне с заказом у «Фортнума и Мейсона». У нее просто талант на такие вещи. — Он сложил руки на груди и присел на край письменного стола. — Без нее я ни за что не справился бы.

Лиззи смотрела на него с явным подозрением.

— И она находилась здесь все время, пока ты был у меня, и после этого?

— Не совсем так. Если хочешь знать, мы встретились сегодня утром. Она помогла мне выбрать все необходимое для предстоящего чая и сумела уговорить хозяев магазина выполнить заказ немедля. Ее умение убеждать и мои деньги обеспечили успех твоему чаепитию. Ведь оно прошло успешно?

— Потрясающе. Но зачем она была здесь вечером?

— Господи, да ты ужасно ревнива! Это так привлекательно. Тедди заехала по дороге в театр, чтобы убедиться, что все прошло хорошо. — Это было правдой постольку-поскольку, потому что он не видел необходимости именно теперь говорить о большем.

Элизабет поставила кувшинчик на место.

— Я чувствую себя ужасно глупо, — сказала она. — Еще раз.

— Бывает, ведь ревность в сочетании со слишком поспешными заключениями к этому и приводит.

— Пусть так,

но это неизвестная мне до сих пор часть моего существа, и мне она не нравится.

— Я, однако, нахожу твою ревность и твои глупости очаровательными.

— Мне нужно будет послать мисс Годвин благодарственное письмо, — сказала Лиззи. — С извинениями к тому же.

— Нет необходимости в чем бы то ни было извиняться, — поспешил отговорить ее Ник. Он не мог себе представить чего-либо столь опасного, как внезапная дружба между Элизабет и Тедди. Нет, в интересах заинтересованных сторон лучше всего держать этих двух женщин подальше одна от другой. — Она ничего не знает о твоих ошибочных подозрениях, и ты можешь ее смутить.

— Вероятно. Но коротенькое письмецо с выражением благодарности…

— Будет вполне уместным. Так вот. — Николас решил, что пора оставить в покое Тедди и перевести разговор на более важную тему. — Что касается проблемы с твоей ревностью…

— У меня нет никаких проблем с ревностью. Вся моя проблема — ты.

— Вот как?

Николас подавил желание подойти к ней.

— Да, понимаешь ли… — Она сжала руки и обвела комнату взглядом, тщательно избегая смотреть на Николаса. — Так сказать…

—Да?

— Я очень серьезно все обдумала. Как говорится, по зрелом размышлении…

— Продолжай, прошу тебя.

— И я решила. Ну… — Лиззи глубоко вздохнула и наконец посмотрела Нику в глаза. — Я выйду за тебя замуж, Николас.

— Выйдешь? — медленно выговорил он.

То были слова, которые он так хотел услышать. Слова, которых он ждал. Почему же они не доставили ему радости?

— Да, выйду.

— Почему?

В эту секунду Николас осознал, что чего-то ему не хватает. Это самое что-то пряталось в глубине сознания и причиняло боль.

— Почему? — В глазах у Лиззи появилось величайшее недоумение. — Что это значит? Ты привел мне несколько доводов, почему я должна выйти за тебя замуж. В чем же дело?

— Я думаю, — начал он, сам не веря тому, что произнесет сейчас столь странные слова, — что брак между нами, заключи мы его сейчас, мог бы стать ошибкой.

— Что?! — воскликнула Элизабет, и в этом коротеньком слове прозвучал страх, почти ужас.

— Я не вполне уверен, что мы поступим разумно, вступив в брак именно теперь.

— Почему же неразумно? Ты сам этого хотел.

— Да, это так, и я по-прежнему хочу, чтобы мы поженились.

— В таком случае…

— Ты слишком поспешно пришла к заключению, что между мной и Тедди что-то есть.

— Так вот в чем дело? Право, большинству мужчин это бы польстило. — Лиззи повысила голос. — И как же мне не ревновать, Николас? Она красивая, привлекательная женщина, а ты…

—Да?

— А ты — мужчина, обладающий всем, чего только может пожелать любая женщина.

— Благодарю. И тем не менее не думаю, что ты захотела бы выйти замуж за человека, которому не веришь.