Визит
Шрифт:
– Говори!
Амон медленно заговорил, с улыбкой, как бы показывая, что все не так серьезно. Узорная поверхность стола, казалось, приковала его взгляд. Посмеиваясь, Тит повторял слова за ним, почти не вдумываясь в смысл сказанного. Не поднимая головы, дьявол закончил текст. Тит словно в забытьи произнес последнюю фразу:
– Отдаю навсегда, и да сбудется моя воля, - засмеявшись, спросил: - И это все?
– Все, - кратко ответил дьявол, все еще изучая поверхность стола.
–
– с готовностью спросил Тит, - Не забывай, я - твой должник.
– Уже - нет, - сказал дьявол, поднимая голову и обращая лицо, к Титу.
– Ты рассчитался со мной сполна.
Глаза дьявола горели адским огнем, вся его доброжелательность и дружелюбие куда-то испарились. Его лицо стало жестким и суровым, но страшнее всего были его глаза, излучая свет, они, казалось, проникали внутрь и заставили главаря содрогнуться от ужаса.
Мгновенно отрезвев, Тит вскочил из-за стола, опрокинув стул.
– Ты… Ты...
– дрожащим голосом пробормотал Тит, указывая пальцем на своего собеседника. Но так и не смог закончить фразу.
Не сводя горящего взгляда, Амон медленно встал, байкеры услышавшие звук упавшего стула обернулись. Вскочили с мест и замерли не в силах переварить то, что происходило на их глазах.
– Да. Я - дьявол, - закончил фразу Тита, Амон. Усмехаясь, добавил: - Должно быть, страшно иметь в друзьях дьявола, так и норовит воспользоваться дружбой? Но я и не набивался в друзья, а с самого начала использовал. И теперь ты мой!
Тит затравлено оглянулся вокруг.
В баре воцарилась тишина.
Кто-то выключил музыку, а может она сама отключилась под воздействием магических сил.
Дьявол молчал, не сводя зловещего взгляда с побелевшего лица главаря. Молчали байкеры, не зная, что предпринять
Тит нашел решение. В зверином крике, в котором скорее звучало отчаяние и ужас, чем боевой рык, ринулся к приоткрытым дверям, в надежде скрыться и затеряться в ночи.
На секунду, глаза Амона ярко вспыхнув, опять обрели прежнее мягкое сияние.
– Ты мой!
– воскликнул дьявол, протягивая раскрытую ладонь к двери. Повинуясь его воле, с громким стуком она захлопнулась, отрезая их от внешнего мира. Звук пронесся по бару, заставив вздрогнуть присутствующих, ибо, это был звук, который ни один человек, никогда в жизни не пожелает услышать.
Звук закрывающейся крышки гроба.
Звук удара молотка по гвоздю входящего в дерево.
Звук конца.
Тит в порыве безумия кинулся на дверь, но она даже не дрогнула от удара двухметровой туши. Ручка не желала поворачиваться, казалось, дверь замуровали, настолько неприступной она была.
–
– Эй! Ребята! Какого черта он тут хозяйничает! Покажем ему, что он нарвался не на простаков!
– выкрикнул чей-то голос.
Возмущенно зашумев, толпа двинулась к дверям, где Тит и Амон ещё рассматривали друг друга, Тит с безумием и ужасом, Амон с каким-то восхищением, словно он видел нечто бесценное. Как произведение искусства. Шум толпы привлек внимание Амона. Его лицо изменилось на выражение брезгливости, когда он единым взглядом окинул байкеров.
– У нас зрители, - сообщил он Титу, все ещё безуспешно рвавшего ручку двери.
– Сейчас мы их рассадим по своим местам.
Дьявол повернулся к толпе и небрежным взмахом руки очертил окружность. По кругу, между дьяволом и байкерами взметнулось и загудело пламя, ничего не сжигавшее, но обжигающее. Стоявшая за огненным заслоном толпа, могла теперь быть только зрителем.
– Ты, много дёргаешься, - нахмурился дьявол, взглядом заставляя Тита замереть.
– Это другое дело, - с удовлетворением заметил он, - Приступим. Все хорошее, когда-нибудь да кончается.
Он ещё ближе подошел к своей жертве, протянул руку. Ладонью коснулся солнечного сплетения. Лёгкое сияние полилось между ладонью и телом. Постепенно оно становилось все ярче и ярче, пока холодное, голубое свечение не затмило электрический свет и свет пламени.
Дьявол немого отстранил руку, и теперь зрители ясно увидали, как свет волнами исходил из тела, и как будто всасывался в ладонь дьявола.
По волнам света прокатилась рябь, и скорость поглощения увеличилась. Тит закрыл глаза и в изнеможении простонал. Легкая дрожь прошла по его телу, нарастая, она сотрясала его подобно электрическому току.
На глазах зрителей он стал усыхать, постепенно превращаясь в мумию. Запала грудная клетка, втянулись в череп глазные яблоки, кожа обтянула кости. Мгновенно выпали волосы, и слезла кожа, обнажая кости без признаков влаги. Крупная дрожь сотрясла скелет с накинутой на него одеждой, Дрожь и свет достигли наивысшей точки, и пропали.
Отнимая ладонь, дьявол рассмеялся.
Скелет с шумом упал на пол.
С наигранной заботой дьявол склонился над останками Тита.
– Увы, бедный Йорик! – улыбаясь, проговорил он. Повернулся к зрителям.
– Представление закончено, – объявил он.
– К сожалению воспоминания этого зрелища, я не могу позволить вам унести с собой. Вы все забудете, как только покинете бар.
Он распахнул дверь и вышел на улицу. Звук уезжающего мотоцикла слился с криками байкеров. Внезапно, неуправляемое пламя, служившее оградой, стало быстро распространяться, пожирая и обугливая все на своем пути.
<