Визитка с того света
Шрифт:
– Значит, вы заранее знали, что Борис Станиславович будет не один, а со спутницей? – спросила я. – Имя ее он не называл?
– Думаю, спутницей ее сложно назвать, – замялся швейцар. – Вернее, не в том смысле, какой вы вкладываете в это слово. Скорее, это его новая знакомая. Борис Станиславович время от времени позволяет себе легкий флирт на стороне, так сказать.
– Он женат? – спросила я.
– О нет. Он слишком высоко ценит свободу для того, чтобы брать на себя обязательства перед женщиной. Пусть даже перед самой что ни на есть очаровательной, – отмел мое предположение швейцар. – Не женат, никогда не был и вряд ли будет.
– Только кратковременные связи, ни к чему не обязывающие, ни на что не претендующие? – уточнила я.
– Почему же, у Бориса Станиславовича есть постоянная дама. Если память мне не изменяет, она занимается
– Зачем же все эти молоденькие девицы? – задала я вопрос.
– Мужчина, – изрек швейцар. – Каждому охота почувствовать себя молодым и интересным.
– Вернемся к нашей молодой и интересной, – продолжила я допрос. – Значит, они пришли девятого числа прошлого месяца примерно в половине восьмого вечера. Администратора на месте уже не было. Посетителей незначительное количество. Пока все верно?
Григорий кивнул.
– Что было дальше? – спросила я.
– Сначала все шло, как обычно. Я их встретил, до столика проводил. У нас правило, VIP-клиентов от порога до столика сопровождать. У столика их принял Федор-официант. За администратора. Я сдал Бориса Станиславовича с пассией с рук на руки Федору и вернулся к себе на пост. По понедельникам и так посетителей кот наплакал, а в этот день и вовсе штиль был. За весь вечер десять столиков обслужили. И это еще вместе с седьмым, – продолжил рассказ Григорий.
– А чем седьмой столик отличается от остальных, что вы его индивидуально упоминаете? – полюбопытствовала я.
– Все тот же VIP-столик. Бориса Станиславовича, – пояснил швейцар.
– Понятно. Продолжайте, – попросила я.
– Ближе к восьми появился вот этот хлыщ, – Григорий тронул фото Проскурина. – Он мне сразу не понравился. Нервный какой-то, дерганый. Сразу в ресторан не пошел. Околачивался поодаль от входа. Потом у него телефон сработал. Он сообщение прочитал и к парадке заспешил. Я дорогу преградил, про фейс-контроль втирать начал. Даже не знаю зачем. Не пустить я его, по сути, не мог. Он и при костюме, и при галстуке. Все чин чином. И не пьяный, и не скандалит. Короче, послал он меня по всем известному адресу и внутрь вошел. А я снова остался двери караулить. Только минут через десять шум из зала услышал. Потом, как будто что-то разбилось. Я удивился. У нас заведение солидное, не какой-то шинок для алкашни, драки, если и бывают, так только когда банкеты заказывают. Вот в этом случае и подраться не грех. А чтобы так, в пустом ресторане, да в будний день, ни разу не было. Я, естественно, с крыльца в ресторан, узнать, кто буянит. И вовремя успел. Гляжу, фрукт ваш схватил за грудки Бориса Станиславовича и трясет что есть мочи. Борис Станиславович сопротивляется, руки мужика расцепить пытается, только ничего у него не выходит. Тот вцепился в него мертвой хваткой. У Бориса Станиславовича руки на что крепкие, недаром же он хирург, а справиться с хлыщом не может. Я подлетел, разбираться не стал, сразу к хлыщу. Кое-как мы вдвоем с Борисом Станиславовичем его скрутили. К тому времени другие официанты подоспели. Короче, дотолкали его до крыльца и наружу выкинули. А девица эта, как давай визжать: как вы смеете! Вы мужа моего покалечили! Я на вас в суд подам! Оказывается, этот дрищ – ее муж, представляете? Ну, раскричалась она на весь ресторан, эхо аж на улицу доносилось. Я к тому времени уже на стреме был. На случай, если помощь моя понадобится. Ну, она и понадобилась. Федор подал знак, чтобы я девицу выводил. Я к ней подступил, она сначала практически не сопротивлялась. А когда я ее до выхода дотащил, давай драться. Вцепилась мне в плечо когтищами своими и принялась сумочкой размахивать. Я ее за порог еле вытащил. Да сплоховал. Не заметил, как дрищ подскочил. Видно, ее дожидался. Драка завязалась. Я, конечно, девицу пока тащил, потрепал, но не особо сильно. А мужик взбеленился и кулаками мне прямо в физиономию. Я ему пару приемчиков, а он меня башкой об стену. Удар сильный получился, я на землю осел. Они испугались и дёру. Пока официанты сообразили, что мне помощь нужна, их и след простыл. А у меня ребро сломано и сотрясение мозга. Месяц на больничном пробыл.
Григорий потер затылок в том месте, на которое пришелся удар. Я нетерпеливо потребовала:
– Что было дальше?
– А дальше
– В каком смысле нагрели? – не поняла я.
– В самом что ни на есть прямом. Там история почище сериальной будет. Только я подробностей не знаю. Не распространялся он, – ответил Григорий.
– Кто не распространялся, Борис Станиславович? – переспросила я.
– Он самый, – подтвердил Григорий.
– О чем не распространялся? Вы точнее можете изъясняться? – вспылила я.
– Да о деньгах пропавших, – заявил Григорий. – Когда мы его таким белым увидели, Федор спрашивает: «Что с вами? Вам плохо? Может, «Скорую» вызвать»? А он отвечает: «Не поможет мне “Скорая”. Разве она мне деньги вернет?» Какие деньги, спрашивает Федор, счет за ужин мы вам предъявлять не будем. За счет заведения покормим в качестве компенсации за моральный ущерб. Мы, мол, недоглядели. Наш промах. А Борис Станиславович глядит сквозь него взглядом стеклянным и говорит тихо так: эта шельма у меня деньги увела. Специально скандал устроила. Федор в непонятках. Какие деньги, спрашивает. А тот отвечает: за колье. Потом вроде как в себя пришел. Забудь, говорит, поделом мне. И ушел. На следующий день администратор с ним связывался, извинения приносил. А Борис Станиславович велел ему телефон свой из памяти удалить и не звонить больше. Все, говорит, в ваш ресторан я ни ногой. Как ни уговаривал его администратор, ничего не вышло. Больше он к нам не ходит.
– Ну, а про деньги пропавшие он что-нибудь администратору рассказал? – спросила я.
– Нет. Ошибся, говорит. Дома оставил, а подумал, что девка стащила. Только я думаю, что первый раз он правду сказал. Это уж потом он про ошибку придумал. Либо дураком выглядеть не хотелось, либо огласки боялся. Разбирательства ему ни к чему. Вероника, понятное дело, про его похождения знает, но оба делают вид, что ничего такого не происходит. Вероника прилюдно себя на посмешище выставлять не станет. Тут же бросит его, – рассуждал Григорий. – Ну, а ему этого, видно, не хочется. Решил, что лучше с деньгами распрощаться, чем с Вероникой.
– Вероника, это та, что из модельного бизнеса? – уточнила я.
– Угу. Она самая. Ее мнением Борис Станиславович сильно дорожит. Его можно понять. С временными профурсетками разве в приличном обществе появишься? А Вероника – женщина видная. И положение занимает солидное. Короче, по статусу она ему подходит, – заключил Григорий.
– Почему же ваш официант, который меня к вам направил, Проскурина не узнал? Я ж ему фото показывала, – задумчиво произнесла я.
– Серенька-то? Да его в тот вечер в ресторане вообще не было. Администратор его по своим делам отправил, – ответил Григорий. – Это я точно помню. Если б Серенька на месте был, то и со мной такой беды не приключилось бы. Он ведь мастер спорта по боксу. Уж он бы меня в обиду не дал. И мужика того не упустил бы. А остальные официанты у нас, мягко говоря, трусоватые. На рожон лезть не захотели. Дождались, пока аферисты смылись, а уж потом хорохориться начали. Эх, да что теперь об этом говорить.
Григорий махнул рукой, перечеркивая неприятные воспоминания. Я же продолжала размышлять:
– Но ведь он это фото и другим официантам показывал. Неужели никто его не запомнил?
– Это уже другая фишка, – заметил Григорий. – Администратор наш строго-настрого запретил кому бы то ни было историю эту рассказывать. Вот они и отмалчиваются. И я бы ничего не сказал, если бы вы меня к стенке не приперли.
– Скажите, Григорий, до этого дня, до скандала мужчина с фото и девушка в вашем ресторане появлялись? – вспомнив, о чем узнала в других ресторанах, спросила я.
– Было дело. Бармен потом уже рассказывал. Первый раз этот мужик один приходил, сидел за барной стойкой. Долго сидел, поэтому его бармен и вспомнил. А второй раз с девицей. Это я сам помню. Они ведь мимо меня проходили. Запомнил, потому что быстро ушли. Наши клиенты по два часа за столиками проводят, а эти и получаса не пробыли. А один из официантов потом сказал, что они ссорились, пока сидели, и заказ так и не сделали.
– И Борис Станиславович как раз был в ресторане. И сидел он за седьмым столиком, – утвердительно произнесла я, вспоминая слова Анастасии о точно такой же ситуации, произошедшей в «Старом Городе».