Вкус к смерти
Шрифт:
Модести наклонилась, поцеловала Колльера в щеку и выпрямилась.
— Вот таким я тебя вижу.
Колльер в недоумении проводил ее взглядом до двери ванной. Он пробормотал ей вслед:
— Но я же безумно испугался. Я просто не могу передать, насколько мне было страшно.
Обернувшись к нему, она устало вздохнула.
— Да как же ты не поймешь, дурачок? В этом-то все и дело! — Модести открыла двери в ванную и добавила, скрываясь за ней: — Давай поторапливайся, Стив! Через три часа мы вылетаем в Алжир.
Глава 13
Это
«Сессна» — хорошая рабочая лошадка, с удовлетворением отметил Вилли Гарвин, загружая в самолет два тюка их снаряжения. Там уже стояли четыре контейнера с водой и ящик с продуктами. Вес самолета с незапланированными тремя пассажирами, конечно, будет превышать приведенные в инструкциях параметры, но ненамного.
Модести поднялась в самолет с горячего бетона взлетной полосы, за ней следовал Колльер. Он чувствовал себя как-то глуповато в пятнистом светло-сером маскировочном костюме. На ногах — высокие, до самых икр, ботинки на шнуровке. Модести и Вилли были одеты точно так же, но на них боевая форма выглядела естественно. И это, подумал Колльер, успокаивая сам себя, в сущности, нисколько не удивительно. Он расположился на сиденье рядом с Модести, а Гарвин устроился на ящике с продуктами прямо за ними.
В самолет забрался еще один человек, с летным шлемом в руке. На нем были старые перепачканные джинсы и выгоревшая на солнце рубашка. Волосы, подернутые сединой, составляли странный контраст с молодым свежим лицом, гладким и без морщин. А на этом лице странно выглядели его глаза: спокойные и как будто старые.
Модести удивленно вскинула брови.
— Привет, Скит. Мы и не знали, что это будешь именно ты.
— Салют, мэм. — Мягкий голос американца прозвучал спокойно, почти равнодушно. — Привет, Вилли. Давненько не виделись.
— Очень давно, — согласилась Модести. — Как дела?
— Нормально, мэм. — Летчик натянул свой шлем и закрыл люк. — Все готовы?
— Да. Агент говорил, что ты знаешь, где можно безопасно приземлиться — милях в восьми от Маса.
— Точно. Площадка там немного коротковата, но я сумею посадить самолет.
Модести кивнула. Если Скит Лоури утверждает это, значит, так оно и есть. Называя его в числе шести лучших пилотов Европы и Америки, Пристайн ничуть не преувеличивал. Скит Лоури мог летать на самолетах любого типа, и притом в таких условиях, когда другие летчики предпочитают оставаться на земле. Но в нем, однако, не было и следа бесшабашной, слепой храбрости. Просто он действительно мог делать с самолетом все, что хотел, и хорошо знал, на что он способен.
Раньше
Модести трижды пользовалась его услугами в те годы, когда состояла на официальной службе. Он оказался абсолютно надежным партнером, хотя никогда не являлся членом ее организации. Он был свободным бродягой, всегда поступающим по собственному усмотрению.
Вилли поинтересовался:
— А где ты возьмешь топливо на обратный путь. Скит?
— Раз в три недели я завожу туда топливо и воду. — Скит Лоури пробрался через загроможденную вещами кабину к креслу пилота. — Там сейчас имеется изрядный запас.
Модести в свою очередь спросила:
— Скит… Ты случайно не заметил чего-нибудь необычного в Масе? Следов какого-нибудь другого самолета? Танджи и его люди не ведут себя странновато?
Лоури помолчал, глядя на нее. В какой-то миг по его неулыбчивому лицу скользнула легкая ироничная ухмылка, но тотчас же и исчезла.
— Я, мэм? — вежливо переспросил он. — Да когда я что-нибудь где-нибудь замечал? Я просто летаю — туда и обратно.
Скит добрался до своего кресла и сел. Бросив на Модести взгляд, Вилли буркнул:
— Такой же, как всегда.
Наконец двигатель взревел. Колльер пристегнул ремень безопасности.
— Как я понял, он ваш старый друг? Еще один человек на нашей стороне?
Модести качнула головой.
— Скит просто летает. Он никогда не бывает на чьей-то стороне. Пристайн нанял его и платит ему за работу, поэтому Скит выполняет его приказы до мельчайшей запятой. Приказы по полетам. Кроме них, он и знать ничего не хочет.
Атласские горы остались далеко на севере. «Сессна» пролетела над бесконечными дюнами Большого Западного эрга, и теперь со всех сторон до самого горизонта простирались безбрежные пески, то тут, то там перемежающиеся островками серых скальных пород.
В самолете было не особенно жарко, но ослепительное сияние солнца, лучи которого били прямо в иллюминатор, в сочетании с видом бескрайнего безлюдного пространства внизу вызвало у Колльера ощущение пугающей ничтожности собственного существования.
За три часа полета он только раз заметил внизу какое-то движение. Это был караван из десяти верблюдов, казавшийся с такой высоты вереницей муравьев. Дважды Модести и Вилли видели газель, но Колльер сколько ни напрягал глаза, так ее и не рассмотрел.