Вкуси меня медленно

Шоуолтер Джена

Угадайте, что происходит с личностью, которая создана и воспитана в лаборатории, чья ДНК была целенаправленно разработана и изменена? Ей никогда ничего не принадлежало, и никто не давал выбора.

– Жизнь хороша, – пробормотала она.

За исключением людей, нанятых для обучения борьбе и обольщению, доктора и учёные были её единственной компанией в первые годы жизни.

Они постоянно ставили на ней опыты. Насколько сильную боль она способна вытерпеть? Сколько может прожить без сна? Без воды и пищи? А как долго сможет оставаться

на одном месте, бесшумно припав к земле?

Так как такую жизнь она вела с младенчества, то не знала, что может быть по-другому.

Она думала, что каждый ребёнок подвергался подобным пыткам. Только начав покидать лабораторию для выполнения различных заданий, Ли'Ес поняла, чего была лишена. Любви, уважения. Выбора. Однако к этому времени в её голове уже находился чип, поэтому сбежать она не могла. Живой. Они могли отследить её повсюду. Могли нажать на кнопку и моментально убить.

Неудивительно, что ненависть иногда являлась живым существом, живущим внутри неё.

Знание о беспомощности всегда находилось в глубине её сознания, руководя большинством действий. Чего бы она только не отдала за мгновение спокойствия. За мгновение, принадлежащее ей и только ей, чтобы она наконец-то смогла испытать то, что остальной мир принимал как должное: удовольствие.

Ли'Ес быстро вдохнула, медленно выдохнула. Она была с мужчинами всех форм и размеров, видов и происхождений.

Одни были с садистскими наклонностями, других интересовала только разрядка, а некоторые даже искренне хотели доставить ей удовольствие. Однако никому это не удалось, так как всех их она ненавидела одинаково.

Они были работой, и ни одного из них она не выбирала. Красивые или уродливые, злые или добрые – это не имело значения: от всех её тошнило.

Однако Джексона она могла бы выбрать сама. Они были вместе всего несколько недель, дней даже, если считать только время, когда он находился в сознании.

Но очень многое в нём привлекало. Шрамы были доказательством его близких отношений с болью, и эта боль их связывала, понимал он это или нет, хотя большинство шрамов Ли'Ес были внутренними.

Его мужество и целеустремлённость внушали благоговение, и она хотела быть похожей на него.

Считал ли и он её привлекательной?

Иногда она готова была поклясться, что считал: в его глазах бушевал жар, а под кожей пульсировало раскалённое добела желание. Однако в других случаях он смотрел на неё как на пустое место.

Ли'Ес вздохнула. Она подозревала, что если Джексон полюбит женщину, то сделает всё возможное, чтобы её защитить, будет охранять ценой собственной жизни. Будет заботиться о ней, как о драгоценном сокровище. От этой мысли она почувствовала трепет внутри. Ревность? Или желание?

"Тоска, – поняла она. – Безумная тоска". Обращался ли кто-нибудь так с ней?

– Нет, чёрт возьми.

Ли'Ес вдохнула лишённую

аромата водяную пыль, чувствуя, как она проникает в нос и спускается в горло.

Она могла бы добавить ароматизатор, как делают нормальные люди, но запах смешается с "естественным" ароматом, который придали ей создатели.

– Джексон не для тебя. Забудь о нём. У тебя есть работа.

Снова вздохнув, она выключила распылитель и вышла из кабинки, после чего, минуя сушилку для тела, мокрой покинула ванную и шокировано замерла.

Джексон приехал в спальню Ли'Ес. Мужчина услышал её мысли? Он находился на краю кровати, оставив инвалидную коляску в углу.

Сидел он лицом к ней, прожигая своим интенсивным серебристым взглядом. Когда мужчина заметил её, его ноздри затрепетали, и что-то абсолютно первобытное появилось на мгновение в выражении его лица, однако тут же исчезло.

Джексон выключил все осветительные приборы, оставив гореть только лампу на тумбочке, омывающую его волшебным золотым светом.

На мгновение Ли'Ес забыла, как дышать. Её сердцебиение участилось, становясь диким, первобытным. Она была раздета, и он мог видеть каждый её дюйм, каждый изъян. Однако её ноги приросли к полу, не позволяя вернуться в ванную за полотенцем.

– Что ты делаешь здесь? – прохрипела она.

Его возбуждённый взгляд скользнул ниже... ещё ниже... и снова поднялся, останавливаясь на её твердеющих сосках. Зрачки Джексона расширились, он сглотнул.

– Я пришёл, чтобы, хм... поговорить.

– Моя грудь польщена, – выдавила она, – хотя я сомневаюсь, что она может ответить на твои вопросы.

Его щёки покраснели, и он встретился с ней взглядом.

– Это ты тут разгуливаешь голая.

– Это ты пробираешься в комнаты других людей.

Он вздохнул, так же противоречиво, как и она в душе.

– Ты права. Извини. Мне не следовало смотреть. – Джексон говорил правду, смущение было тому доказательством. – Хотя я не сожалею об этом, – добавил он.

Большинство мужчин вообще бы не извинилось, поэтому она не возражала дополнению. Значит ли это, что ему понравилось увиденное? Тёплая дрожь пробежала по её позвоночнику, распространяясь к конечностям.

– Пятнадцать минут назад я пыталась поговорить с тобой, и ты сказал, что говорить нам не о чем.

– Соврал. Что произошло с твоей рукой?

Дерьмо! Она быстро убрала правую руку за спину, скрывая серебристый металл.

– Вышедший из под контроля иной, – ответила Ли'Ес, повторяя его ложь.

Его глаза сузились в угрожающие прорези.

– Почему...

– Слушай, – перебила она его. – Ты выбрал плохое время для разговора. – Ли'Ес направилась к комоду, как будто ей на всё наплевать, хотя сама едва смогла удержать руки по сторонам, проходя мимо него.

Необходимость потянуться, пропустить его волосы через пальцы и провести ладонями по плечам и груди почти поглотила её.