Владения Хаоса (Двор Хаоса)

Желязны Роджер Джозеф

Теперь, однако, на меня давила нужда в спешке. Мне придется постараться, поторопиться выполнить отцовский наказ.

К тому времени, когда я достиг тропы, ведущей по южному склону Колвира, характер местности уже изменился. Я смотрел на серию, скорее, пологих склонов, чем крутых спусков, нормально отличавших дорогу. Я уже вступил в Отражения.

Черная Дорога все еще пролегала словно черный шрам слева от меня, когда я направился вниз, но этот Гарнат, через который она была прорезана, был в слегка лучшем виде, чем тот, который я так хорошо знал. Контуры его

были несколько мягче из-за комьев зелени, лежащих несколько ближе к мертвой полосе. Все выглядело так, словно мое проклятье на эту страну было слегка ослаблено. Иллюзорное ощущение, конечно, потому что уже был не совсем мой Эмбер. «Но я сожалею о своей роли в этом, — обратился я мысленно, полумолитвенно ко всему. — Я еду теперь исправить все это. Прости же меня, о, дух этого места!»

Мой взгляд переместился в направлении Рощи Единорога, но она была слишком далеко на западе, замаскированная слишком многими деревьями, чтобы я даже мельком увидел ту священную поляну.

Когда я спускался, склон становился все более ровным, переходя в серию пологих предгорий. Когда мы пересекли их, я позволил Звезде двигаться быстрее, курсом на юго-запад, а потом на юг. Все ниже и ниже. В большом отдалении слева искрилось и играло море. Вскоре на нашем пути появится Черная Дорога, потому что я спускался на Гарнат в ее направлении.

Что бы там я не делал с Отражениями, я буду не в состоянии стереть ее зловещее присутствие. Фактически, самый быстрый курс, по которому я мог последовать, будет параллелен ей.

Мы, наконец, выехали на дно долины. Арденский Лес возвышался далеко справа от меня, простираясь на запад. Необъятный и вызывающий почтение. Я скакал далее, создавая какие мог изменения, чтобы еще дальше унестись от дома.

Хотя я сохранял Черную Дорогу под рукой, я оставался на приличном расстоянии от нее. Приходилось, потому что она была единственным, чего я не мог изменить. Я держал между нами кусты, деревья и взгорки.

Тут я достиг внешних пределов и структура местности изменилась. Агатовые прожилки… Кучи сланца… Потемнение зелени… По небу плывут облака… Солнце мерцает и пляшет…

Мы увеличили скорость. Земля погрузилась еще ниже. Тени удлинились, слились. Лес отступил.

Справа от меня выросла скальная стена, а слева другая…

Холодный ветер преследовал меня по неровному каньону…

Блеснули полосы слоев — красный, золотой, желтый и коричневый. Дно каньона стало песчаным. Вокруг нас вились смерчи. Я еще больше нагнулся вперед, когда дорога начала подыматься. Стены наклонились друг к другу, сблизились.

Дорога сужалась, сужалась… Я почти мог коснуться любой из стен. Их вершины сошлись. Я скакал по темному туннелю, замедляя ход, когда он темнел… Вспыхнув, возникали фосфоресцирующие узоры. Ветер издавал стонущий звук.

Тогда наружу!

Свет от стен ослеплял и всюду вокруг нас поднялись гигантские кристаллы. Мы проехали мимо, следуя вверх по тропе, ведшей прочь из этого района и через серию мшистых лощин, где лежали неподвижные, словно зеленое стекло, маленькие, совершенно круглые озерца.

Перед

нами появился высокий папоротник и мы проложили себе дорогу сквозь него. Я услышал отдаленный шум.

Поворачиваем… Шагом… Папоротник теперь красный. шире, ниже… за ним розовеющая вечером огромная равнина…

Вперед по бледной тропе… запах свежей земли… Далеко впереди — горы и темные тучи… Наплыв звезд слева от меня… Быстрые брызги влаги. В небе скачет голубая луна. Мерцание среди темных масс… Воспоминание и грохочущий шум… Запах грозы и порыв ветра…

Сильный ветер… Тучи застилают звезды…

Яркая вилка пронзает разбитое дерево справа от меня, превращая его в пламя… Ощущение зуда… Запах озона… Слой воды на мне… Ряд огней слева от меня…

Лязг по уличной мостовой… Приближается странная машина… Цилиндрическая, пыхтящая… Мы избегаем друг друга… Меня преследует крик… В освещенном окне лицо ребенка… Лязг… Плеск… Фасады магазинов и домов… Начинается дождь, замирает, исчезает… Подымается туман, задерживается, густеет, пронизывается жемчужинами растущего света слева от меня…

Местность смягчается, становится красной… Свет в туманной мгле делается ярче… Новый ветер сзади, потепление… Воздух разламывается…

Бледно-лиловое небо… Оранжевое солнце несется к полудню…

Содрогание! Вещь не мной созданная, совершенно непредвиденная… Земля под ногами двигается, но дело не только в этом.

Новое небо, новое солнце, ржавая пустыня, где я только что оказался — все они расширяются и сжимаются, тают и возвращаются. Доносится звук треска, и при каждом таянии мы со Звездой оказываемся в одиночестве, среди белого ничто — персонажи без декораций.

Мы ступаем по ничему. Свет льется отовсюду и освещает только нас. Мои уши заполняет постоянный треск, словно начавшийся весенний ледоход на русской реке, рядом с которой я однажды проезжал. Звезда, прошедшая много Отражений, издает испуганный звук.

Я оглядываюсь вокруг. Появляются расплывчатые очертания, проясняются, становятся четкими. Мое окружение восстановилось, хотя судя по его виду кое-что смыто. Из мира выкачали кусочек.

Мы делаем крюк, мчась к невысокому холму, поднимаемся на него, останавливаемся, наконец, на его вершине.

Черная Дорога. Она, кажется, тоже изменила свое естество — но даже больше, чем все остальное. Она рябит под моим взглядом, кажется почти волнообразной, когда я слежу. Треск продолжается, становится громче…

С севера приходит ветер, сперва мягкий, но нарастающий в силе. Поглядев в том направлении, я вижу образовавшуюся массу темных туч.

Я знаю, что должен гнать, как никогда не гнал раньше. Крайности разрушения и созидания происходят в месте мной посещенном — когда? Не имеет значения. Волны двигались из Эмбера, и это тоже могло исчезнуть — а вместе с ним и я. Если отец не сможет все снова собрать? Я тряхнул поводьями. Мы поскакали на юг.

Равнина… Деревья… Несколько разбитых зданий… Быстрее… Дым легкого пожара… Стена пламени… Исчезли… Желтое небо… Синие облака… Пролетает армада дирижаблей… Быстрее…