Владимир Путин: Четыре года в Кремле.
Шрифт:
21. «Профиль», 1999, № 32, с. 76.
22. «Известия», 4 марта 2003.
23. «Завтра», 2000, № 12.
24. «Московский комсомолец», 24 мая 2000.
25. Обзор международной, российской и региональной информации // Еженедельный бюллетень ОАО НТР «Регион», 14—20 июля 2001, с. 9.
ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ИТОГИ
Официальный срок президентства Владимира Путина начал отсчитываться только со дня его инаугурации 7 мая 2000 года. Однако уже 31 декабря 2000 года исполнился год с того момента, когда Борис Ельцин передал президентские полномочия Председателю Правительства Российской Федерации В. Путину, который спустя три месяца, 26 марта 2000 года, одержал убедительную победу
Неудивительно, что российская печать еще с конца декабря
2000 года, а некоторые газеты и намного раньше начали подводить промежуточные итоги деятельности нового российского лидера. Эти оценки были чаше всего необъективны. Леонид Радзиховский из газеты «Сегодня» писал: «Полковник Путин научился уезжать от госпроблем на лыжах, улетать от них на “СУ” и уплывать на подлодке. Он с удовольствием играет в солдатики под преданно-умильными взглядами своего окружения. Это удачный выбор для Бориса Абрамовича, но менее удачный для остальной России. И этот человек будет принимать Парад Победы с трибуны Мавзолея, как Сталин!»1
Примерно то же говорили о первых итогах президентства Путина в «Новой газете». «Путин все время играл в военные игры, — заявляла здесь Елена Афанасьева. — Он то поднимался под облака, то опускался на дно морское, но ничего не сделал для больной экономики и так и не стал реальным главой государства».2 Александр Тарасов из той же газеты называл В. Путина ставленником ельцинской «семьи» и компрадорского капитала, предсказывая дальнейший прогресс грабительской приватизации и почему-то сравнивая Путина с Наполеоном III во Франции XIX века.3
«В уходящем году, — утверждал в “Независимой газете” Вадим Логинов, — российские власти так и не смогли реализовать предоставленный им шанс для укрепления положительных тенденций в экономике. Это было время упущенных возможностей и несбывшихся надежд. Если вспомнить известную басню Крылова о стрекозе и муравье, то российских руководителей можно сравнить с попрыгуньей-стрекозой, а не с трудягой муравьем».4 «2000 год был потрачен на обучение Путина ремеслу главы государства и на “раскачку”, — заявлял в газете “Московский комсомолец” Михаил Ростовский. — 2000 год был наполнен эффектными поступками, рождающими иллюзию крутого поворота. Но именно иллюзию, ибо реалии, существующие ныне в Кремле и вокруг него, мало чем отличаются от тех, что были при Ельцине». Политический обозреватель газеты «Трибуна» Павел Вощанов пытался даже доказать, что Путин в истекшем году больше занимался катанием на горных лыжах и расширением своих президентских резиденций, чем нуждами рядовых граждан, у которых «нередко создавалось тягостное ощущение бесправных обитателей зоны, где шаг вправо или шаг влево расцениваются как...»6
Но дальше всех в этих оценках зашел все же Борис Кагарлицкий из «Новой газеты». По его мнению, события 2000 года показали, что Путин «человек, выражающий глубинную сущность ельцинщины. Во времена Ельцина 10% населения овладели всем, что есть в стране ценного, и теперь захваченное надо охранять от всех остальных и друг от друга. Но кто же лучше полицейского функционера справится с охраной наворованного имущества?»7
Были, конечно, и более объективные оценки, даже удивление по поводу успеха В. Путина. Как писал Сергей Шелин в журнале «Новое время», «перечень исполненного Путиным так велик, что не перечислишь даже главного. Владимир Путин оказался уникальным человеком в нашей политике. Став президентом, он действительно начал править в духе собственных предвыборных обещаний. Сбылись ли надежды народа? Можно сказать, что сбылись так, как давно уже не сбывались. Речь идет, конечно, не об отдельно взятом гражданине с его многообразием настроений, а о среднем социологическом россиянине, отвечающем на вопрос: “Одобряете ли вы деятельность..?” Кажется, никогда еще он с такой силой не одобрял. Ошиблись те, кто говорил, что авторитет Владимира Путина построен на чеченской кампании. Кампания перестала быть популярной, отодвинувшись в умах большинства куда-то на задворки, а авторитет президента даже вырос. Наверняка сказался бесспорный рост доходов, и особенно пенсий, но не только он. Путин оказался именно тем, кого ждали».8
Положительно оценивали результаты 2000 года в России и многие западные газеты, отмечая при этом значительный рост авторитета Владимира Путина. «Для западного человека, — писала газета “Файнэншл тайме”, — Путин по-прежнему может казаться честным и скучным, но для россиян в
Сам Владимир Путин, подводя итоги 2000 года, сказал, и не без оснований, что это был год накопления положительных тенденций, год роста экономики и социально-политической стабильности в России. Эту оценку подтверждали и реалии экономической и социально-политической жизни страны в 2000 году.
После финансового краха в августе 1998 года все либеральные экономисты предсказывали неизбежное падение производства и обострение всех других проблем в стране. Особенно мрачно звучали прогнозы Института проблем экономики переходного периода. Директор этого института Егор Гайдар и его заместитель Алексей Улюкаев предсказывали на весну 1999 года ухудшение экономической и финансовой ситуации в России, рост забастовок и анархии. Они обещали падение курса рубля до 60 рублей за доллар и предупреждали Запад, что Россия не сможет выполнять свои обязательства по долгам и процентам.
Эти предсказания не сбылись, и весна 1999 года прошла спокойно, наметился даже медленный, но устойчивый рост производства. Этот рост продолжался до конца года, несмотря на трехкратную смену главы правительства. Валовой внутренний продукт (ВВП) увеличился в 1999 году в сравнении с 1998 на 3,2%, а объем промышленного производства возрос на 8,2%. Положительное сальдо внешней торговли составило почти 40 миллиардов долларов, и это позволило России вернуть своим кредиторам в срок более 10 миллиардов долларов. Не так уж плохо для страны, которой настойчиво предрекали финансовое банкротство. Инфляция на потребительском рынке России составила в расчете на год 36,5% против 84,4% в 1998 году. Реальные доходы граждан страны в целом за год изменились незначительно. Практически не изменился и объем золотовалютных резервов России: на 1 января 1999 года он составлял 12,15 млрд долларов, а на 7 января 2000-го — 12,5 млрд долларов.
Либеральные политики и экономисты были очень огорчены этими небольшими, но заметными успехами российской экономики. «Мы ошиблись, — заявлял Сергей Пархоменко, — и ошиблись грубо, а это досадно». Однако все эксперты дружно заявляли, что успехи России в 1999 году призрачны и объясняются разного рода случайными факторами. "Все еще впереди, — заверяли своих читателей и слушателей Е. Гайдар и А. Улюкаев. — В стране начинается новый инфляционный и девальвационный тур". «Все факторы роста себя уже исчерпали, — писал эксперт из Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования ИНП РАН Андрей Белоусов. — Успехи российской экономики призрачны, возможно лишь ее незначительное инерционное развитие».10 Особенно суровый приговор выносил российской экономике Г. Явлинский. «Ситуация не просто серьезная, — говорил он, выступая перед немецкими бизнесменами. — Страна является полным банкротом, а Центральный банк печатает деньги для того, чтобы выплачивать зарплату и пенсии. Российская экономика напоминает ядовитую лужу, в которой живут не нормальные предприниматели, а советские мутанты, хотя их время уже давно прошло».11
Вторил Явлинскому и лидер КПРФ Г. Зюганов. «Ситуация в стране такова, — пугал он своих слушателей, — что нам грозит катастрофа более тяжелая, чем в августе 1998 года. Путин растранжирил все позитивные заделы правительства Примакова—Маслюкова. Мы доводим до сведения общества штормовое экономическое предупреждение».12 Не предсказывали успехов российской экономике и почти все западные экономисты. «При любом президенте, будь то осанистый Евгений Примаков или стальной Владимир Путин, в России в 2000 году мало что изменится, — писал в британском журнале “Экономист” Э. Лукаш. — Скорее всего, в России усилится децентрализация, даже во внешней политике, а некомпетентные, но амбициозные губернаторы получат здесь новые полномочия. Но даже это не изменит Россию. Довольно скоро, самое позднее к 2001 году, станет ясно, что все изменения поверхностны, и Россия остается таким же моральным и политическим банкротом, как и раньше. Инвесторы, вспомнив, в какую ловушку они попались в 1998-м, устремятся к выходу. Еще один крах подчеркнет изоляцию России от остального мира и высветит неумолимо растушую пропасть между западной и восточной частями посткоммунистического мира».13