Владимир Путин
Шрифт:
Политические процессы в Ираке идут по таким сложным и запутанным направлениям, что их невозможно даже кратко излагать в нашем контексте. Очевидно, что относительная стабильность сохраняется в северных районах Ирака, где проживающие здесь курды формируют свою автономию. Соединенные Штаты вынуждены эту автономию поддерживать, хотя это вызывает сильное недовольство в Турции. Но в Ираке даже формальным президентом страны является курд Джалал Талабани, а два вице-президента, которые также должны подписывать указы президента, — это шиит и суннит.
В Ираке наладилась, хотя и с большим трудом, добыча нефти — и на севере, и на юге страны. Однако большая часть средств, получаемых от продажи нефти, идет на покупку продовольствия, которое раздается в многомиллионном Багдаде по карточкам и практически бесплатно. Миллионы людей ютятся в трущобах, не имея никакой работы.
Относительное спокойствие существует и на юге Ирака, в котором живут почти исключительно шииты и где находятся главные нефтяные промыслы страны. Это в основном зона британской оккупации. Юг Ирака также получил некоторую автономию, и здесь есть районы, в которых вообще нет иностранных военных. Но как быть с центральными районами Ирака и с Багдадом, где большая часть населения сунниты и где нет нефти? По сообщениям печати, в Багдаде почти закончено сооружение бетонной стены высотой 3,5 метра и протяженностью в 5 километров, которая отгораживает район аль-Азамия, населенный суннитами, от тех районов, где проживают шииты. Американские власти готовят сооружение еще нескольких разделительных стен, которые рассекут город, чтобы предотвратить конфликты на религиозной почве.
Еще в самом начале 2005 года в Ираке в условиях оккупации были проведены выборы парламента, который сформировал новое руководство страны. Это, конечно, не свободные демократические выборы. Но они не являлись и полностью формальными или декоративными. Через 22 месяца после свержения Саддама Хусейна в иракских выборах приняли участие 47 партий, девять коалиций, в списках которых имелось более 7200 кандидатов. К весне 2005 года в Ираке было зарегистрировано более восьми тысяч общественных организаций, включая немалое число женских. Различные наблюдатели и эксперты с немалым удивлением знакомятся с развитием этого политического процесса, неизменно отмечая при этом его полную непредсказуемость. В 2005–2007 годах в Ираке на референдуме была принята Конституция, здесь сформирована не только президентская власть, но и новое правительство, которое возглавляет Нури аль-Малики. Он не только премьер, но и главнокомандующий вооруженными силами новой иракской республики. Однако он не в состоянии передвигать ее роты и батальоны из одной части страны в другую без согласия американцев. Но и почти все другие участники иракской политики имеют собственные небольшие армии или вооруженные отряды. Наиболее крупная из таких вооруженных групп — это армия Махди, которая поддерживает националистического шиитского лидера Муктаду ас-Садра. В западной печати были сообщения, что Муктада или Моктада ас-Садр лично присутствовал на церемонии казни Саддама Хусейна, а палачи, набрасывая веревку на шею Саддама, скандировали: «Моктада! Моктада! Моктада!» Один из участников казни заснял все это на мобильный телефон, и эта видеозапись была распространена через Интернет.
Вполне вероятно, что, наращивая в течение многих лет свои военные и финансовые усилия, Соединенные Штаты смогли бы прийти в Ираке к какому-то относительно приемлемому для них решению и режиму. Но хватит ли у них для этого политической воли и терпения? Осенью 2006 года Джордж Буш принял решение об увеличении численности американских войск в Ираке, и сюда были направлены еще более двадцати тысяч морских пехотинцев. Но и Конгресс США принял решение — начать вывод американских войск из Ирака не позднее октября 2007 года. Президент США может и не подчиняться решениям Конгресса. Но, во-первых, только Конгресс утверждает военный бюджет США. А во-вторых, в США в 2008 году должны состояться выборы нового президента, и срок Джорджа Буша подходит к концу. Его политические оппоненты все громче заявляют,
Президент Владимир Путин говорил еще в 2003 году, что решение США о войне в Ираке — ошибка. Но он также говорил в 2004 году, что поражение США в этой уже начавшейся войне — не в интересах России. Российское руководство не вмешивается в дела Ирака и почти не комментирует происходящие там события. Президент В. Путин принимал в Кремле премьера Ирака аль-Малики и таким образом признал его «де-факто». У России нет каких-то крупных интересов в Ираке, и руководство России согласилось почти полностью списать долги Ирака, которые остались еще от советских времен. Но как предотвратить тот хаос, который может прийти в регион «Большого Ближнего Востока» через несколько лет? На этот вопрос сегодня мало кто мог бы ответить. По сообщениям печати, расколы начинают множиться и в шиитской общине Ирака. Острые разногласия раскалывают как правительство, так и парламент Ирака, разные шиитские группировки конкурируют между собой в южной Басре. «Пора понять, — писал недавно такой знаток арабского мира, как Евгений Примаков, — США проиграли войну в Ираке и должны сделать из этого выводы» [323] .
323
Там же. 2007. 27 апреля — 3 мая.
Ирак был всего лишь одной из проблем в российско-американских отношениях, которые развивались в 2004–2007 годах по весьма сложной траектории, которая прошла и через президентские выборы в США в 2004 году, и через президентские выборы на Украине, и через многие встречи и саммиты. Еще в июне 2004 года В. Путин прилетал в США на саммит «восьмерки», который проходил на атлантическом побережье США — на острове Си-Айленд, в небольшом частном владении, принадлежащем семейству Джонс. Это было удобно для обеспечения безопасности. На этот раз здесь обсуждался американский проект «Большого Ближнего Востока», который предусматривал проведение в этом регионе таких реформ, которые привели бы к постепенному внедрению норм западной демократии. Речь шла, в частности, о создании на Ближнем Востоке в ближайшие годы «очагов поддержки демократии и развития». Никто не выступал против этой в значительной мере декларативной программы. Но и никаких формальных решений на саммите не принималось.
И для России, и для других стран, связанных с США многими обязательствами, чрезвычайно важным событием были конечно же президентские выборы в этой стране. Борьбу против Джорджа Буша вел кандидат от Демократической партии Джон Керри, который открыто и громогласно называл войну США против Саддама Хусейна «войной, начатой по ошибке». Эта война развязана, по мнению Керри, из ложных предпосылок, и она поссорила Америку с многими из ее союзников. Керри обещал в случае его избрания на пост президента США начать поэтапный вывод американских войск из Ирака.
Джордж Буш придерживался, естественно, другой позиции. Он оправдывал интервенцию в Ираке и называл свержение режима Саддама Хусейна большой победой США. В 2000 году Джордж Буш критиковал политику Билла Клинтона в отношении России. Но события 2001 года многое изменили, и теперь Джон Керри критиковал российскую политику Джорджа Буша, обещая и в этой части внешней политики США многое пересмотреть в случае победы на выборах. Хотя позиция Джона Керри по Ираку была для России предпочтительнее, в Кремле никто не хотел омрачать сложившиеся между Владимиром Путиным и Джорджем Бушем доверительные личные отношения.
В сентябре 2004 года Путин, говоря о Буше, назвал его человеком «последовательным, порядочным и предсказуемым». В октябре 2004 года, находясь в Душанбе, Владимир Путин сказал, что Россия «с уважением отнесется к любому выбору американского народа», но при этом добавил: «Если Буш проиграет выборы, то террористы отпразднуют победу». Все наблюдатели расценили это заявление как поддержку В. Путиным «друга Джорджа». Как известно, Джордж Буш выиграл выборы с небольшим перевесом. Комментариев по этому поводу было много, в том числе и крайне враждебных по отношению к России. Один из наиболее известных американских советологов Збигнев Бжезинский писал: «При Ельцине были подвижки в плане демократических преобразований. При Ельцине Россия воспринималась в Америке как спотыкающаяся, но все же двигавшаяся в правильном направлении страна. Сейчас мы воспринимаем Россию как страну, идущую уверенно, но в ошибочном направлении». По этому поводу Бжезинскому можно только посочувствовать.