Владимир Высоцкий. Жизнь после смерти

Бакин Виктор Васильевич

А вот вечер поэзии состоялся...

Решили силами поэзии взять реванш за изгнание художников из синхрофазотронного рая. Высоцкий выступил первым, он «за­вел» зал, покорил его, настроил на нужную волну. Все остальные тоже выступили хорошо, нас не отпускали часа три. Потом он пел еще — уже ночью, в чьем-то коттедже, где мы оставались до утра.

Там пели, читали стихи и прозу все, кто не вернулся в Москву ве­черним поездом».

Я был душой дурного общества.

И я могу сказать тебе:

Мое фамилье-имя-отчество

Прекрасно знали в КГБ.

Эту строку с восхищением декламировала Анна Ахматова мо­лодому Иосифу Бродскому в 63-м году. Бродский рассказывал об этом Высоцкому в Нью-Йорке

в 76-м.

Из интервью с Л.Абрамовой: «К сожалению, с Ахматовой они так и не встретились, а вот признание Бродским его стихов он очень ценил, хотя трудно представить более разных поэтов».

Вспоминает Л.Абрамова: «...Володя пытался «продать» (мы то­гда сидели без копейки) свои песни известным мастерам эстрады: Майе Кристалинской, Ларисе Мондрус, Вадиму Мулерману, Влади­миру Макарову... Мы оба, весьма обтрепанные, я — с животом (я ждала Никиту), приехали на большой эстрадный концерт в летнем театре «Эрмитаж», который составлял Павел Леонидов, и пошли по артистическим комнатам. Володя пел песни и предлагал их для исполнения. Мастера искусств пожимали плечами и только что не посылали его куда подальше. Наконец мы добрались до комнаты, в которой готовился к выходу Кобзон. Он послушал Володю и сказал: «Никто твоих песен петь не будет, но ты их будешь петь сам! Поверь мне, пройдет не так уж много времени, и ты сам станешь с ними выступать. А пока возьми у меня в долг — вернешь, когда появятся деньги!» Двадцать пять рублей нам тогда вполне хватило...»

Предсказание И.Кобзона сбудется еще не скоро, но уже в сле­дующем году Высоцкий получит свой первый гонорар за песни.

Жизненные пути Высоцкого и Кобзона будут не раз пересе­каться. Так, в августе 71-го в Сочи для Высоцкого с женой не на­шлось номера ни в одной гостинице города, и Кобзон освобождает свой люкс для них. Когда в 74-м у Кобзона родился сын — Андрей, Высоцкий снял с себя нательный крестик и повесил на шею мальчи­ку, который будет носить его, как драгоценную реликвию. В скорб­ные дни июля 80-го Иосиф Кобзон примет деятельное участие в ор­ганизации достойных похорон Высоцкого.

13 рублей 50 копеек — один из первых гонораров Высоцкого того времени. Режиссер Л.Луков, снимавший фильм «Верьте мне, люди» на киностудии им. Горького, поручил ассистенту Л.Марягину найти для картины «хорошую блатную песню», и тот обратился к Высоцкому. Высоцкий напел ему песни на кассету, а Марягин офор­мил запись как прослушивание. В фильм вошла только одна песня, да и то сочиненная не Высоцким, но из его раннего репертуара — актер Кирилл Лавров напевает в фильме «Таганку».

ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ СТУДИЯ

В августе 63-го года товарищи Высоцкого по курсу Геннадий Ялович и Евгений Радомысленский организовали самодеятельную экспериментальную театральную студию при клубе МВД. В честь «отцов-основателей» и организаторов студию в шутку называли «Станиславский, Немирович, Радомысленский, Ялович». Кроме Вы­соцкого, в составе студии были М.Добровольская, В.Буров, Р.Вильдан, М.Зимин, Е.Ситко, В.Никулин, Л.Круглый, В.Абдулов, И.Печерникова... Им хотелось создать нечто подобное только что открыв­шемуся «Современнику», где основу составили также недавние выпускники Школы-студии МХАТ. Кроме подготовки ролей Вы­соцкому доверили преподавание актерского мастерства.

Сначала репетировали «Белую болезнь» К.Чапека. Высоцкий в паре с Яловичем готовил роль Отца. Репетиции были, в основном, ночью после спектаклей в театрах — с 10 вечера и до 5 — 6 утра. Неустроенность и неопределенность во всем влияли на активность участия Высоцкого в работе студии. Он то появлялся, причем ино­гда чуть ли не ежедневно, то исчезал на долгое время — уезжал то на съемки, то на заработки и так и не смог принять участие в вы­пуске этого спектакля.

Через некоторое время театральная студия обрела статус «экс­периментального театра-студии при Школе-студии МХАТ». Появи­лось несколько («Литературная

газета», «Вечерняя Москва» и др.) доброжелательных статей о работе студии. «В уставе коллектива, ко­торый подписан всеми его участниками, провозглашается борьба за театр гражданский, театр героической темы. Первый спектакль, при всех его промахах, именно такой — откровенно публицистический, страстный», — писал журналист «Московской правды» (впоследст­вии министр культуры России) Е.Сидоров. Забрезжила реальность превратить студию в театр, когда был заключен договор с дирекци­ей Объединенного института ядерных исследований о постановке в Дубне спектакля «Тихие физики» по пьесе Максима Сагаловича. Была составлена смета расходов на постановку спектакля, вместе со студийцами в спектакле должна была играть довольно сильная группа актеров, а Эрнст Неизвестный и Олег Целков должны были делать декорации. Премьеру планировали к 14 августа 1964 года, чтобы сыграть спектакль на Международной конференции по фи­зике высоких давлений. Роли для Высоцкого в спектакле не было, но Радомысленский предложил ему написать туда песню. Высоцкий сочинил «Марш физиков», вложив в него все свои познания в этой науке. Но по каким-то причинам работа над спектаклем была пре­кращена, а песня осталась.

И был еще один незавершенный проект.

Г.Ялович начал репетиции пьесы Г.Епифанцева «Замкнутый спектр». Пьеса была интересна тем, что в ней часть актеров играли самих себя. Там были такие действующие лица: Он, Она, Сева Абду­лов, Володя Высоцкий, Марина Добровольская, Ирина Печерникова, Валентин Буров, Балерина и Скрипач. Высоцкий участвовал во всех репетициях и сочинил для спектакля песню «Корабли посто­ят...». Но и этот спектакль не был доведен до конца. А песня была использована в телеспектакле «Порожний рейс» по сценарию М.Калиновского, который поставил на ЦТ в 65-м году режиссер В.Успен­ский. Песня в спектакле исполнялась под оркестр, и это Высоцкому не понравилось. Она была рассчитана на гитарный аккомпанемент, а под оркестр — по выражению Высоцкого — «потеряла характер». Потом он часто включал эту песню в свои концерты.

У Г.Портера возникла идея поставить в студии «Вишневый сад». Во всех театрах «Вишневый сад» традиционно ставился как драма или как трагедия. Чехов же написал комедию. Так и решено было поставить спектакль — по Чехову. Высоцкий должен был иг­рать Лопахина. Но все закончилось на стадии обговаривания сцен, а до этюдных репетиций дело не дошло. Через десять лет Высоцкий сыграет Лопахина — одну из лучших своих театральных работ.

В 1967 году студия распалась — «отцы-основатели» не подели­ли власть.

Вспоминает Р.Вильдан: «Собирались ночами, хотели сделать свой коллектив. Сделали «Белую болезнь» Чапека, «Оглянись во гневе» Осборна. Выступали в Доме медиков, в студенческом клу­бе МГУ. А распались просто по собственной глупости. Радомысленский и Ялович начали спорить, кто будет главным. Делили шкуру неубитого медведя. Еще толком мы не оформились, а уже начались какие-то группировки. Сами себя на корню сгубили, хотя начина­ли очень хорошо».

В память об этом периоде сохранился документ под названи­ем «Производственный журнал экспериментального театра моло­дых актеров» (октябрь 1963 — март 1964). В журнале наряду с раз­личными рабочими записями есть список актеров, и в нем, под но­мером три, значится Владимир Высоцкий.

В конце ноября 1963 года Нина Максимовна распрощалась с квартирой на Первой Мещанской и соседями, с которыми прожи­ла вместе 35 лет.

В стране вовсю идет программа посемейного заселения, то есть одна семья — одна квартира. Советский Союз выходит на первое место в мире по количеству строящегося жилья на 1000 человек населения. Позже неблагодарное население эти дома назовет «хрущобами»: и некрасивые-то они снаружи, и тесные-то они внутри, и санузел совмещенный, и неудобная планировка...