Владычица магии

Эддингс Дэвид

– Господину Волку семь тысяч лет, – сообщил Гарион. – Он знал бога Олдура. Я сам видел, как дедушка превратил сухой сучок в цветущее дерево и зажег скалы. Тетя Пол одним словом исцелила слепую женщину, а еще она может превращаться в сову.

– Я не верю подобным вещам, – хмыкнула Се'Недра. – Уж конечно, все это можно объяснить гораздо проще.

Гарион пожал плечами и натянул холщовую рубашку и коричневую тунику. Потом потряс головой и пригладил растрепанные пряди.

– Ну что ты вытворяешь! – критически заметила принцесса, вставая и подходя

к нему. – Давай лучше я.

И начала тщательно причесывать юношу.

– Для мужчины у тебя хорошие волосы.

– Волосы как волосы, – равнодушно отозвался он.

Принцесса молча занималась своим делом и, наконец закончив, повернула его голову и пристально осмотрела со всех сторон, приглаживая выбившиеся прядки.

– Ну вот, теперь лучше! – объявила она.

– Спасибо, – пробормотал Гарион, смущенный непонятной переменой в девушке.

Она снова села на траву, обхватив руками колени и задумчиво глядя на сверкающую воду.

– Гарион...

– Что?..

– Каково это – родиться обычным человеком?

– Я всегда был самым обыкновенным, – недоуменно отозвался Гарион, – и не знаю, с чем сравнить свою жизнь.

– Ты же понимаешь, что я имею в виду: как ты рос, что делал и все такое.

И Гарион рассказал о ферме Фолдора, кухне, кузнице Дерника, о Доруне, Рандориге и Забретт.

– Ты, конечно, влюблен в эту Забретт? – осуждающе бросила она.

– Думал, что влюблен, но с тех пор, как мы ушли с фермы, столько всего произошло, что теперь даже ее лица вспомнить не могу, да и без любви обходиться гораздо легче. Судя по тому, что я видел, от нее одни неприятности.

– Ты просто невыносим, – надулась Се'Недра, но тут же заулыбалась, встряхивая копной волос цвета червонного золота.

– Возможно... Ну хорошо, а теперь ты расскажи мне, как это бывает, когда родишься не такой, как все.

– Я такая, как все.

– Но ты – дочь императора, значит, не такая.

– Ах, это, – хихикнула она. – А знаешь, путешествуя с вами, я иногда забываю о своих титулах.

– Иногда, но не совсем.

– Нет, – согласилась Се'Недра, – не совсем. Быть принцессой по большей части ужасно скучно: сплошные церемонии и этикет. Часами приходится стоя выслушивать дурацкие речи или принимать иноземных гостей. Вокруг полно стражи, но иногда удается улизнуть и немного побыть наедине с собой. Это их страшно бесит!

Она снова хихикнула, но тут же задумчиво прищурилась и взяла его за руки.

– Давай предскажу тебе судьбу.

– А ты умеешь?

– Нет, просто дурачусь, забавляюсь иногда с фрейлинами. Предсказываем друг другу богатое замужество и много детей.

Перевернув его руку ладонью вверх, девушка пристально всмотрелась в серебристое пятно на ладони.

– Что это? – удивилась она.

– Не знаю.

– Какая-нибудь болезнь?

– Нет. Оно всегда было здесь. По-моему, что-то связанное с моей семьей. Тетя Пол почему-то не любит, когда люди рассматривают это пятно, и всегда старается его скрыть, – пояснил Гарион.

– Как можно спрятать такое?

– Дает

множество поручений, чтобы руки у меня всегда были грязными.

– Странно, – удивилась Се'Недра. – У меня тоже родимое пятно – прямо над сердцем. Хочешь посмотреть?

И схватилась за вырез туники.

– Верю тебе на слово, – испугался Гарион, заливаясь краской.

Послышался тихий смех, как чистый звук серебряного колокольчика.

– Ты странный мальчик, Гарион. Совсем не такой, как другие, которых я встречала раньше.

– Они, наверное, все толнедрийцы, – заметил Гарион, – а я – сендар, по крайней мере рос среди сендаров, поэтому не похож на твоих друзей.

– Ты, по-моему, не уверен в своем происхождении.

– Силк говорит, я не сендар, – вздохнул Гарион, – и он не понимает, кто я, а это очень странно. Силк с первого взгляда может распознать любого человека. Отец твой думает, что я райвен.

– Раз леди Полгара твоя тетя, а Белгарат – дедушка, ты, наверное, тоже чародей, – решила Се'Недра.

– Я? Какая чепуха, – засмеялся Гарион. – Кроме того, чародеи не племя, вроде чиреков или сендаров, а, скорее, занятие, как торговцы или законники, только все чародеи очень стары, а новые не появляются. Господин Волк говорит, что люди, наверное, каким-то образом изменились и больше не могут быть волшебниками.

Се'Недра, откинувшись назад, оперлась на локти, внимательно глядя на юношу:

– Гарион!

– Что?

– Не хочешь поцеловать меня?

Сердце Гариона отчаянно заколотилось. Но тут недалеко послышался голос Дерника, и на кратчайший миг Гарион возненавидел верного друга.

Глава 20

– Мистрис Пол велела передать, что уже пора возвращаться, – сказал подошедший Дерник.

На грубоватом честном лице играла едва заметная улыбка; прищурившись, кузнец окинул парочку понимающим взглядом.

Гарион было покраснел, но тут же рассердился на себя за то, что не научился скрывать свои чувства. Се'Недра, однако, не выказала никакого смущения.

– Дриады уже пришли? – осведомилась она, вставая и отряхивая травинки с туники.

– Нет еще. Волк говорит, что они скоро нас отыщут. На юге собираются грозовые тучи, и мистрис Пол считает, что вам лучше быть вместе со всеми.

Гарион взглянул на небо и увидел гряду свинцово-чернильных туч, затянувших синее небо и быстро несущихся к северу. Он нахмурился.

– Никогда не видели таких облаков, правда, Дерник?

Кузнец тоже поднял голову.

– Странно, – задумчиво согласился он.

Гарион свернул мокрое полотенце, и они отправились вниз по ручью. Облака скрыли солнце, и в лесу внезапно стало совсем темно. Юноша по-прежнему чувствовал, что за ними наблюдают, опасливо, настороженно – так же, как и с самого начала их появления в лесу, но теперь появилось и что-то новое. Древние деревья встревоженно качались, словно миллионы безмолвных посланий, передаваемые шелестящей листвой, перелетали от ветки к ветке.