Владычица Жемчужины
Шрифт:
— Ты кто такая? — настойчиво спросил призрак.
Пресвятая Яхэ, Кристрен видела сквозь него!
— Спрошу поточнее, — продолжал он, рассматривая татуировки на лбу и ушах девушки, — из какой ты касты?
— Саракконка, — ответила Кристрен.
— Ага, я так и думал, — хитро улыбнулся призрак. — Хотел проверить, соврешь ты или нет. — Он продолжал ее разглядывать. — Ты ведь Кристрен, младшая дочь Коирна из рода Оронела.
— Я — его старшая дочь.
— Ах да, все верно. Старшая дочь Оронет умерла в возрасте трех лет.
У
— Ты умеешь читать калдею!
— Только у мужчин есть этот пояс из сушеных водорослей, а женщинам калдею носить запрещается. Поэтому об их происхождении можно судить по татуировкам. — Призрак наклонил голову и прищурился. Он был цвета морской волны, а то, что Кристрен замечала сквозь его тело, казалось немного искаженным. — Что ты делаешь так далеко от Аррикса?
— Постой, я в невыгодном положении, — отозвалась Кристрен. — Ты знаешь обо мне все, а я о тебе — ничего.
— Я знаю о тебе не все, Кристрен из рода Оронела. Далеко не все. Однако, возможно, ты и права. — Он постучал голубым пальцем по губе. — Меня зовут Брин, я хагошрин.
— Думаешь, я такая невежда, что не знаю легенд и поверю тебе хоть на секунду? Хагошрины огромные и уродливые. У них щупальца и когти размером с ладонь! — Кристрен громко фыркнула. — К тому же они воняют.
— Я такой, какой есть, — спокойно ответил хагошрин. — Хочешь верь, хочешь нет.
— Вообще-то, если меня не подводит память, хагошрины не умеют врать.
— Совершенно верно, — подтвердил Брин.
— Так ведь ты же не хагошрин!
Запрокинув голову, Брин рассмеялся. Звук был странный, но вполне приятный.
— Вероятно, здесь какая-то загадка. Хотя почему бы и нет? Головоломки сейчас на каждом шагу. Например, я никогда не считал, что саракконы так находчивы.
— Это так, — подтвердила Кристрен. — Но ведь я — ондда.
— Возможно, дело в этом, но ни Ондда, ни Синтайр никогда особой находчивостью не славились.
Кристрен уже собиралась сказать, что лесть не заставит рассказать о том, чему ее научили крифики, когда хагошрин поднял ее на руки. Вот он схватился за нижнюю ветку и вскарабкался вместе с девушкой на дерево так быстро, что у нее дух захватило. И все это без малейшего труда. Хотя призрак и казался легче воздуха, его сила была впечатляющей.
Когда они очутились на самой вершине дерева, Брин прикрыл рот Кристрен ладонью.
— Сейчас лучше помолчать!
Они забирались все выше по соснам-марра, перебираясь с ветки на ветку, пока, наконец, не пробрались к самой высокой точке леса. Огромная сосна колыхалась из стороны в сторону, так что Кристрен почудилось, что она снова на треклятом «Омалу», который выходит в бурное море на всех парусах.
Брин повернулся лицом на юг и свободной рукой показал вниз, на лабиринт ветвей, листьев и иголок.
— Посмотри, кто идет! — прошептал он, убирая руку со рта Кристрен.
Девушка увидела небольшой отряд
— Они нас нашли! — прошептала Кристрен.
Брин покачал головой.
— Они просто идут на север и пока не подозревают, что ты здесь.
— На чем это они передвигаются? — шепотом спросила саракконка. Подвода ярко блестела и переливалась на солнце, а в тени становилась практически невидимой.
— Гляди внимательно! — попросил Брин. — Это доказательство того, что соромианты занимаются некромантией.
Кристрен прищурилась, внимательно рассматривая быстро несущуюся подводу. Девушка негромко вскрикнула, увидев, что подвода имеет форму глаза и пульсирует словно живая. Она не только казалась, но и была живой, потому что состояла из чередующихся слоев дыма и роящихся жуков с сине-черными спинками и огромными клешнями. В тени жуки становились серыми, а дым рассеивался среди лесной мглы.
— Куда они собрались? — спросила Кристрен.
— Думаю, они совершают очередное паломничество в монастырь Пяти Твердынь. — Хагошрин внимательно посмотрел на спутницу, и его глаза стали цвета блестящей умбры. — Единственный способ узнать наверняка — это…
— …проследить за ними.
— Да, Кристрен из рода Оронела. Если хочешь, я тебя отведу.
Кристрен приняла решение, не задумываясь. Курион на ее месте подождал бы день-другой. Однако любопытство девушки было задето, хотелось выяснить, что задумал Синтайр, и побольше узнать об этом странном призраке. Она кивнула.
Хагошрин улыбнулся, и Кристрен стало немного легче.
По пути на север Брин подкармливал свою спутницу. Это были орехи, сушеные ягоды и еще какая-то неизвестная пища, быстро восстанавливающая силы. Холодную воду девушка пила из сплетений эпифитов, которые росли у вершин сосен. Их тонкие побеги и нежные лепестки ласкали щеки Кристрен, пока она лакомилась нектаром. Брину, казалось, не нужно было ни еды, ни воды. Девушка старалась об этом не думать, потому что помнила, что хагошрины питаются костями.
Жуткая подвода двигалась без остановки всю вторую половину дня. Лишь на закате с нее сошли саракконы Синтайра. Поставив на землю небольшую фигурку Абраси, они встали на колени, и лес наполнили протяжные звуки молитвы.
Подвода окончательно прекратила движение, достигнув сланцевой скалы через несколько часов после заката. В бледном свете трех лун дым сгустился в подобие шатра, а жуки расположились вокруг сланцевой скалы защитным кольцом.
Кристрен и Брин перемещались по самым верхушкам деревьев и, лишь когда совсем стемнело, решили спуститься на развилку древней сосны-марра. Кристрен внимательно следила за отрядом, а хагошрин тем временем сплел из веток нечто вроде гамака. Устроившись поудобнее, Брин позвал девушку.