Владычица Жемчужины
Шрифт:
— Насколько я понимаю, — заметил регент, — им здесь довольно уютно. — Он смотрел, как с собачьего языка капает слюна. — Кто его дрессировал?
— Отставной кхагггун по имени Тонг, регент. Его ищейки очень умные и верные.
— Надеюсь, пес не подведет.
— Уну найдет беглянок.
— У собак есть имена? — сморщился Курган. — Это уж слишком, Квенн.
— Вы не любите животных, регент?
— Нисколько, — ответил Курган. — Никто не знает, что у них на уме.
— Все очень просто. — Перв-капитан вошел в вонючую лачугу справа по улице в то время как Уну терзал ее несчастных обитателей. — Собаки ничем не отличаются
— Так или иначе кхагггунам придется подчиниться железной воле Иина Меннуса, перв-капитан Квенн. — Курган пристально следил за псом, который немало его раздражал. — Перемены просто необходимы. Кхагггуны разболтались, они только и делают, что пререкаются между собой. Типично баскирское стяжательство их не красит.
— Вы правы, регент. Имплантация окумммона была просто красивым экспериментом.
— Никакой красоты в этом не вижу. Всего лишь непродуманная сделка, с помощью которой мой отец надеялся получить полный контроль над кхагггунами.
— Тогда вы правы, прекратив имплантацию окумммона.
Внезапно регент и перв-капитан остановились. Шерсть на спине собаки встала дыбом, уши прижались к спине, желтые зубы скрежетали. Квенн прицелился.
— Послушай, — вид у Кургана был весьма решительный, — ни при каких обстоятельствах не убивай девушек. Понял, перв-капитан Квенн?
— Конечно, регент. — Квенн поставил пушку на ограничитель. — Я их просто оглушу.
В тот момент пес прыгнул вперед, чуть не сбив с ног кхагггуна.
— Вперед! — заорал перв-капитан, спуская Уну с цепи. Пес понесся по коридору, в’орнны — следом.
Курган вытащил маленький кинжал с тонким, как стрела, лезвием, на кончик которого был нанесен ньеобский нервно-паралитический гель. Коридор уже опустел, все жители убогого подземелья забились в свои жалкие лачуги.
Впереди Курган увидел зверя с длинным гибким телом, приближающегося к ним с огромной скоростью. Клацая зубами, пес бросился на противника, пытаясь схватить его за шею. Тут зверь — Курган с ужасом понял, что это клайвен, — хлестнул страшным хвостом. Пес взвыл от боли — острые шипы вонзились ему в морду. Он попытался расцарапать клайвену бок, но чудовище продолжало хлестать хвостом, и пса швырнуло на каменную стену. Уну не успел прийти в себя, когда подоспевший клайвен раскрыл огромную пасть и разодрал ему горло.
— Уну! — закричал Квенн. Клайвен повернул к перв-капитану окровавленную морду, и тот одним выстрелом ионной пушки уложил зверя на месте.
— Смотри! — прошипел Курган.
По коридору бежали трое — две кундалианки и какой-то тощий тип, которого Курган видел в За Хара-ате. Завернув за угол, троица исчезла, в то время как Квенн, убивавшийся над мертвым псом, выстрелил в клайвена еще раз. Воздух зашипел от ионов.
— Следи за светловолосой кундалианкой, перв-капитан, о брюнетке я позабочусь сам.
— Нам нужно спуститься на нижний ярус, как сказал Сагиира. Быстрее, пока они далеко! — на бегу говорила Элеана.
— Мы не можем так поступить, — сказала Риана. — Слышала звук? У перв-капитана ионная пушка. Чтобы прикончить нас, ему не нужно подходить близко.
Беглецы еще раз свернули
— Тогда что ты предлагаешь?
Они оказались на нижнем ярусе, как и предлагал Сагиира. Коридор выходил в зал, где массивные поддерживающие здание колонны образовывали множество укромных уголков и щелей. Здесь не было ни души, лишь изредка поскрипывали над головой каменные плиты.
— Вот тут мы и останемся, — заявила Риана.
— Что? — Элеана огляделась по сторонам. — Будем ждать, пока они нас не найдут?
— Вот именно, — подтвердила Риана.
Она спрятала Элеану и Тигпен в нишах в дальнем конце зала, а сама нашла укромный уголок поближе к тому месту, откуда должны были появиться преследователи.
— Сидите тихо, — велела Риана. — Что бы ни случилось, не поднимайте шум.
Облокотившись на холодную каменную стену, Элеана смотрела на подругу во все глаза. Рианины губы беззвучно двигались, и через секунду у воительницы закружилась голова. Элеана заморгала, ей показалось, она находится под водой. Она заметила, как от Рианы, словно от брошенного в озеро камня, идет рябь и спиралью расходится по всему залу. Элеана уже видела, как накладывают Цветущую Стену. Это заклинание считалось очень сильным и позволяло сделать невидимыми все живые существа, находящиеся в зоне действия. Единственным его недостатком была недолговечность.
Услышав топот в’орнновских сапог, Элеана позабыла обо всем. Через секунду в зал ворвались регент и перв-капитан. Перед кхагггунами Элеана испытывала животный страх, потому что не раз сталкивалась с их безжалостностью и жестокостью. При виде Кургана Стогггула ее сердце содрогнулось от ужаса и отвращения. Это он изнасиловал ее и зачал ребенка. Это он был отцом Сахора, который наверняка бы умер, если бы не вмешательство гэргона Нита Сахора. Теперь Нит Сахор жил в теле ее сына и с помощью гэргоновской техно-магии превратил его из младенца в шестнадцатилетнего подростка за считанные дни.
Элеана думала о Сахоре в то время, когда хищные глаза Кургана ощупывали площадь. Она жалела, что Сахор отправился в Музей Ложной Памяти, чтобы стать смотрителем вместо Миннума, оставшегося в За Хара-ате. Скорее бы кончилась война! Элеане так хотелось быть со своим сыном и Рианой. Только сейчас ей некуда бежать, и она должна смотреть в лицо в’орнну.
Курган неспешно разглядывал зал, а Элеана чувствовала, как со дна души поднимается отвращение. Воительница вспомнила тот солнечный день, когда, совершив вылазку против кхагггунов в Аксис Тэре, она имела глупость искупаться в любимом ручье. Курган ее выследил, застал врасплох и изнасиловал. Элеане казалось, будто она чувствует запах его семени, ощущает, как сильные руки грубо впиваются в ее плоть, а горячее тело прижимает к земле. В ушах раздавалось прерывистое, как у загнанного зверя, дыхание.
Глаза Элеаны наполнились слезами, и лицо Кургана расплылось.
— Уну мертв, я прикончу этих кундалианок!
Курган повернулся к хааар-кэуту:
— Квенн, ты будешь делать так, как скажу я, и поможешь их поймать.
Голоса в’орннов доносились словно издалека, немного приглушенные и искаженные заклинанием.
— Уну был моим любимцем. — Перв-капитан Квенн держал ионную пушку на изготовку. — Сколько ночей я дрессировал его, а теперь…
— Только тронь одну из них…
— Но ведь они кундалианки и заслужили смерть.