Владыка башни
Шрифт:
В узком канале, пересекающем стену с северной стороны, приготовили десять лодок. В каждую село по пять человек, оставшееся место занимали горшки с маслом и зажигательные стрелы. Подобно Риве, все оделись в тёмное, лица были измазаны сажей, ею же было покрыто и оружие, чтобы их не выдал случайный отблеск металла. Аркен обнаружился на носу Ривиной лодки. Сидел тихо, как мышь, вцепившись обеими руками в свой верный топор, и по виду парнишки было ясно, что просто так его из лодки не выкинуть.
— Надеюсь, ты его хоть наточил? — поинтересовалась Рива, садясь рядом.
— А зачем? Нужно только
Она чмокнула его в щеку, не удержавшись от соблазна полюбоваться его смущением. Но ей тут же стало стыдно. «Не обещай того, чего не можешь дать».
— Не отходи от меня.
Лодки со щедро смазанными уключинами вышли сразу после полуночи. Небо было затянуто облаками, что избавляло лазутчиков от предательского лунного света. Проплыв вниз по течению около сотни ярдов, они свернули на запад и подняли весла, позволив реке сделать за них оставшуюся работу, сами же залегли на дне лодок. Обстрел города продолжался и ночью: осадные орудия были хорошо освещены факелами, и мастера, обслуживавшие монстров, спокойно выполняли свою работу. По мере того как рулевые все ближе подводили лодки к кораблям, звуки ударов камня о камень делались все громче, напоминая глухой бой барабанов.
Когда ближайший корабль оказался на расстоянии выстрела, Рива поднялась, приготовила стрелу и выбрала цель: коренастого мужчину у левого борта, он колотил деревянным молотком по какой-то детали орудия. Выстрел оказался не слишком удачен, покачивание лодки на волнах сбило прицел, но ей всё же удалось поразить воларца в бедро. Завопив, тот упал на палубу. Его товарищи встрепенулись и замерли от неожиданности, хорошо видимые при свете факелов.
— Стреляйте! — приказала Рива и вновь спустила тетиву.
Её лучники встали и разом выстрелили по воларцам, буквально сметя их с палубы. Рулевой подвёл лодку вплотную к борту корабля, рядом остановились ещё три. Ухватившись за свисающий трос, Рива забралась на палубу. Повсюду валялись мёртвые и раненые.
— Прикончить всех! Катапульту — сжечь! — крикнула она мужчинам, которые подтаскивали горшки с маслом, а сама подошла к лееру правого борта — посмотреть, как справляются остальные.
Лучники стояли с натянутыми тетивами, когда над водой разнёсся звук горнов. Громадная тень военного корабля внезапно вспыхнула огнями факелов от носа до кормы, плотная масса лучников покрывала его палубу и такелаж.
— Ложись! — закричала Рива, дёрнув за руку Аркена.
Парнишка, обомлевший было от вида роя стрел, рухнул на палубу, прикрыв Риву своим телом. Воларские стрелы застучали по палубе, словно внезапный ливень, Аркен вскрикнул от боли и обмяк, придавив Риву. Выглянув из-под его локтя, она увидела четверых своих воинов, нашпигованных стрелами, как ежи. Аркен застонал и попытался подняться.
— В воду! — выдохнула Рива.
Сжав её как можно крепче, Аркен перекатился к лееру. Едва они успели перевалиться через борт, воларцы дали ещё один залп. Аркен плюхнулся в воду, а Рива удержалась наверху, ухватившись за леер. Она зажмурила глаза, когда стрелы начали втыкаться в дерево вокруг неё, одна — в каком-нибудь дюйме от левой руки. Затем осторожно осмотрела палубу в поисках выживших. Осадное орудие, которое они успели облить маслом,
Рива с сожалением взглянула на лук, зажатый в правой руке, погладила большим пальцем изящную резьбу. «Прости, мастер Аррен». Она швырнула лук в реку, забралась обратно на палубу, схватила один из факелов и бросила в «великана». Масло немедленно вспыхнуло. Она развернулась и под слитное жужжание стрел прыгнула за борт. Холодная вода сомкнулась над головой. Стараясь оставаться под водой как можно дольше, Рива поплыла к городу, чувствуя, как река забирает тепло её тела. Выныривала набрать в лёгкие воздуха и вновь погружалась в глубину. Ей показалось, что прошла вечность, прежде чем она ощутила вокруг себя камыши и, схватившись за стебли, смогла выбраться из воды. Долго лежала на берегу, хватая ртом воздух и глядя на горящий корабль: два других со своими орудиями остались невредимы. По реке плыли трупы, их уносило течением.
— Аркен! — Рива заставила себя подняться на ноги и заковыляла вдоль берега. — Аркен!
Словно в насмешку над ней, две оставшиеся катапульты метнули снаряды. Просвистев в темноте, валуны врезались в стену над головой Ривы, так что ей пришлось уворачиваться от обломков, куча камней непрерывно росла под увеличивающейся вмятиной в стене. Куча, может быть, и не слишком высокая, но сейчас она казалась Риве горой.
— Она здесь! — закричали откуда-то сверху. — Благословенная госпожа Рива жива!
Подняв голову, она увидела множество бледных лиц, глядящих на неё с парапета. Хор благодарных голосов пронёсся по стене по мере того, как новость о её чудесном спасении передавалась из уст в уста.
«Вообразили, что победа у нас в кармане», — поняла Рива, отворачиваясь к реке. Огни на военном корабле начали гаснуть один за другим, катапульта продолжала гореть, хотя уже не так ярко. В её голове всплыли слова из Книги Мудрости: «Война делает из людей глупцов».
Аркена нашли неподалёку от дамбы. Из спины у него торчала стрела, парень лишился сознания от кровопотери и холода. После того как Риву подняли на стену с помощью длинной верёвки, девушка бросилась к целителям. Однако защитники мешали, толпясь вокруг неё и громогласно выражая благодарность. Некоторые вставали на колени, другие молились Отцу, прочие смотрели на неё с благоговейным трепетом. Рива вдруг возненавидела всех этих людей. Их беззаветная вера была отвратительным предательством той жертвы, на которую она только что пошла. «Отец не сделал ровным счётом ничего! — хотелось закричать ей. — Мне просто-напросто повезло. Какая я вам благословенная? Поглядите на трупы, плывущие по реке, они — дело моих рук».
Но произносить подобное вслух, разумеется, не следовало. Им необходимо было знать, что на ней — благословение Отца, ведь это означало, что Он присматривает за городом.
Когда она наконец добралась до дома целителей, брат Гарин как раз смывал кровь с рук. Аркен ничком лежал на столе: из-под салфетки, прикрывавшей рану на спине, по его изжелта-бледной коже стекали ручейки крови. Глаза были закрыты, но веки слегка подрагивали.
— Он будет жить? — спросила она целителя.
— Думаю, да, — ответил тот. — Парень молод и силен, как бык.