Владыка башни
Шрифт:
— И большой молоток! — командовала Алорнис. — Нет, не этот, другой.
— Твоя сестрица ещё хлеще тебя, — буркнула Рива подошедшему Аль-Сорне.
— Привет, Ваэлин! — окликнула его Алорнис. — Учитель, пришёл мой брат!
Из-за края платформы высунулась голова. Старик был бородат и одет в зелёную мантию Третьего ордена. Он поглядел на Ваэлина, нахмурил брови, похожие на свежевспаханные борозды, что-то буркнул и скрылся обратно. Алорнис смущённо улыбнулась.
— Что он сказал? — поинтересовался Ваэлин.
— Что ты
Хохотнув, Аль-Сорна помахал пергаментным свитком.
— Я тебе кое-что принёс.
Она схватилась за верёвку и съехала вниз, а тяжёлая корзина с инструментами поднялась наверх. Показалась неожиданно мускулистая рука мастера и ловко подхватила груз.
— Значит, — резюмировала Алорнис, пробежав взглядом документ, — чернила сделали то, чего не смогла кровь: я — твоя сестра.
— Чернила, а также немного серебра. Впрочем, платы с меня не взяли.
— То есть сегодня у нас будет ужин? — встряла Рива.
— Я ещё должен подать петицию королю, — сказал Ваэлин, обращаясь к Алорнис.
— Ты действительно надеешься убедить его взять свои слова обратно?
«Пусть только попробует не взять», — подумал Ваэлин, но вслух сказал:
— Уверен.
Тут что-то с грохотом свалилось сверху и раздался оглушительный рёв:
— Это не то зубило!
— Что-то он сегодня излишне раздражителен, — вздохнула Алорнис и подняла голову. — Бегу, мастер Бенрил! — и собрала инструменты, оставшиеся у подножия. — Вы с Ривой ступайте домой, я приду через несколько часов.
— Знаешь, сестрёнка, вообще я надеялся, что ты покажешь Риве ярмарку. Она же никогда подобного не видела.
— Да чихала я на ваши языческие игрища! — Рива скорчила гримаску.
— А моя сестра — нет. К тому же мне будет спокойнее, если она останется под твоей защитой. И ещё ты сможешь купить на ужин все, что тебе понравится. — Он кинул ей свой кошелёк.
— Но я не могу уйти! — запротестовала Алорнис. — Мастер Бенрил...
— Я сам ему помогу. — Ваэлин решительно снял с неё фартук. — Всё, разговор окончен.
Алорнис неуверенно взглянула наверх.
— Ну, раз уж он не платил мне уже несколько недель...
— Тем более.
Аль-Сорна наблюдал за девушками, пока они шли по Привратному переулку. Те о чём-то болтали, Алорнис взяла Риву под руку так, словно они знали друг друга с детства. Песнь крови зазвучала на удивление весело и ритмично. Он с удовольствием отметил, что Рива вздрогнула, но руку не отняла.
— Моё зубило! — раздался нетерпеливый крик.
Аль-Сорна собрал все зубила, какие только нашёл, сложил в кожаную сумку с инструментами и полез наверх. Старик сидел на корточках и водил руками по поверхности мрамора. Он даже не повернулся, когда Ваэлин опустил рядом сумку.
— Моя сестра сказала, что вы ей не платите.
— Это она должна мне приплачивать за учёбу, брат. — Всё с той же насупленной физиономией Бенрил Лениаль повернулся к Ваэлину. —
— Я больше не состою в Шестом ордене, если вы об этом.
Мастер Бенрил хрюкнул и отвернулся.
— Что это будет?
— Статуя величайшего в мире короля Януса. — Язвительный тон старика ясно давал понять, что он обо всём этом думает.
— Королевский заказ, значит.
— Если я его выполню, он обещал оставить меня в покое на два года. Тогда я смогу вернуться к живописи. Вот истинное искусство! А это... — он стукнул ладонью по камню, — удел каменщиков.
— Знавал я когда-то одного каменщика. По-моему, его определённо можно было назвать художником.
— А по-моему, твоё дело — махать мечом и не судить о том, в чём ты не смыслишь. — Мастер вновь покосился на Ваэлина. — Где он, кстати?
— Лежит дома, завёрнутый в холстину. С самого моего возвращения в Королевство.
— То есть ты отрёкся не только от Веры?
— Я приобрёл куда больше, чем потерял.
Мастер Бенрил легко, как в молодости, повернулся к нему:
— Чего тебе вообще здесь надо?
— Я должен увезти отсюда сестру. И хочу, чтобы вы её уговорили.
— Думаешь, моё слово что-то значит для неё? — Бенрил приподнял свои монументальные брови.
— Я не думаю, я уверен. А ещё я знаю, что у Алорнис не будет здесь нормальной жизни: ни в качестве дочери моего отца, ни в качестве вашей ученицы.
— У твоей сестры великий дар. Потратить его впустую было бы преступлением.
— Она сможет развивать его в безопасности, где-нибудь подальше отсюда.
— Ну что ж, — Бенрил огладил длинную бороду, — я согласен не препятствовать её отъезду, но большего обещать не могу.
— Благодарю вас, мастер, — склонил голову Ваэлин.
— Рано благодаришь. — Старик поднялся и направился к лестнице. — У меня есть одно условие.
— Не шевелись!
Спина у Ваэлина ныла, шея затекла. Все это время Бенрил заставлял его принимать различные позы, одна напыщенней другой. Сейчас, к примеру, он стоял в гордой позе, подняв голову и будто всматриваясь вдаль, и сжимал в руках метлу, словно это был меч. Старик начинал было черкать и тут же отбрасывал в сторону один набросок за другим, уголёк так и мелькал в его руке, а взгляд метался от Ваэлина к тёмно-коричневому пергаменту, укреплённому на мольберте.
— Меч так не держат, — заметил Ваэлин.
— Это называется художественное допущение! — рявкнул Бенрил. — Опусти немного правую руку.
Так прошло ещё полчаса, прежде чем на перекрёсток прибыли пять королевских конных гвардейцев, ведя в поводу лошадь без седока. Капитан спешился, выступил вперёд и изящно поклонился. В его отполированном нагруднике отразилась нелепая поза Ваэлина.
— Лорд Ваэлин, это огромная честь для меня.
— Я ожидал капитана Смолена, — произнёс Аль-Сорна.