Владыка Нового Мира 2
Шрифт:
— Там наша родня! — кричала пушистая толпа. — У меня там дядя! У меня там брат! — и всё такое прочее.
А чтобы подчеркнуть серьёзность своих намерений, вомбаты ещё и вооружились кто во что горазд. Один с мечом, другой с двустволкой, третий заточенную лопату припёр… «ополчение», если одним словом. Юниты формата «разгневанный селянин».
Я же стоял сейчас на ступенях лестницы, ведущей на второй этаж, и судорожно соображал, что делать дальше. Слишком мало времени прошло, слишком.
— ТИХО!!! — рявкнул я. — Мы что-нибудь
Собрания городского совета, которые до сих пор больше напоминали дружеские посиделки, проходили в сигарной комнате покойного отца Андрея Семёновича, — к слову, использовать её в собственных целях мне дали разрешение оба Голубицких. И несмотря на ранний час, уже почти все собрались. Ждали в основном нас и… ещё кое-кого.
— Стой, — я остановил Батяню на пороге в сигарную прежде, чем войти. — Погоди секунду.
— Что такое?
— Есть вопрос. Странный. Личный. Неприятный. Могу задать?
— Да задавай уже, Харон!
— Как бы так помягче? — вздохнул я. — Короче… какова вероятность того, что ваша раса пригодна в пищу?
Нет! Понятное дело, что Клюеву ничего не помешает просто убивать по одному вомбату в день вместо того, чтобы его съедать. Тут вопрос скорее в другом: насколько мой оппонент психопат? Ведь иметь дело с артистичным манипулятором-расистом — это одно, а с отморозком, который на полном серьёзе хавает разумных существ — немножечко другое. Разные подходы нужны. И разного от них можно ожидать.
— Я не знаю, Харон, — на удивление адекватно отнёсся к вопросу Батяня.
— Имеется ввиду: бывало ли такое, чтобы мои сородичи ели твоих сородичей?
— Я не знаю!
— Понял… Ладно, пошли.
Лиза, Вадим, Андрей, Удальцов, Гордеев и Рита Карякина с отцом — вот такой состав ожидал нас за дверью. Портак с Шамурской тем временем уже ускакали на болота объявлять всеобщую гоблинскую мобилизацию. Единственное, в чём я сейчас не сомневался, так это в том, что основной ударной силой по Гремячему станет Разящее Весло.
Некому больше.
— Итак? — с порога спросил я у Голубицкого. — Что придумали?
— Кхм, — прокашлялся бывшее Сиятельство, опасливо глядя на Батяню. — На самом деле ничего мы не придумали. Город действительно неприступен. Если они запрутся, то выхода два: либо лезть с альпинистским снаряжением прямо по стенам, что есть самоубийство. Либо же найти кого-то… кто откроет нам ворота изнутри.
Про «кого-то» мы с Андреем уже поговорили и всё что нужно сделали, теперь оставалось лишь этого «кого-то» ждать.
— Если они запрутся, — повторил я за Голубицким. — А если не запрутся? Может, есть смысл послать в город шпионов? Узнать хотя бы сколько у Клюева людей, сколько одарённых, сколько они в действительности могут держать осаду и так далее и тому подобное…
— Посылать шпионов в тот момент, когда шпионов больше
— Понятно…
Я рухнул на кресло. Затем вздохнул тяжко и сказал:
— Тогда давайте быстренько пробежимся по другим делам.
— Чего?! — реакция Батяни была мгновенна. — Какие ещё могут быть другие дела, когда…
— Тише, — перебил я. — Ждём новостей.
— Каких новостей?!
— Батянь, — обнадёживать вомбата раньше времени я не собирался. — Просто доверься нам и жди. А пока чем тратить время зря займёмся тем, что на повестке. Понимаю тебя, как никто другой, но мир не остановился. Город живёт, а мы за этот город теперь отвечаем.
Пускай и было место, садиться вомбат не стал. Обвёл всех собравшихся яростным взглядом, а затем направился к хьюмидору. Вытащил из него самую здоровенную сигару, — размером с палку сырокопчёнки, честное слово, — и будто бы назло нам всем показательно дверцу не закрыл. Облокотился на стенку, раскурился и сосредоточенно запыхтел.
А мы начали. Обсудить, как и всегда, предстояло многое.
Например, — для эмоциональной разрядки, — первое дело дворянского суда. Лиза всё ещё не знала, как именно ей поступить с Евневичем, и общий совет с радостью пришёл на помощь. Вина доказана. Толстожопый хорёк ещё со вчерашнего дня находится под стражей и уже допрошен. Так вот: сведения Клюеву он передал лично, когда тот только-только приехал в Новый Сад, то есть прямо перед встречей со мной.
Зачем он это сделал? Его версия гласит: «не знал, что это секрет». Мол, меня спросили, а я ответил. Моя же версия заключается в том, что нагадил Евневич из личной неприязни ко мне.
Ну…
На самом-то деле, ничего такого сильно криминального Егор Григорьевич не совершил. Пускай и предательство, но такое оно маленькое и незначительное, что башку рубить — явный перебор. Запирать на вечные века в темнице… можно, но всё-таки это первое дело Лизиного суда. Реакция общественности может быть неправильной. Подумают ещё, что всё, мол, всем звиздец, репрессии пошли.
Но и наказать его обязательно стоит. А потому:
— Решено, — объявил я. — Отправим Егора Григорьевича в бессрочную командировку. Не нравится быть министром ЖКХ Нового Сада, значит будет министром ЖКХ Большого Стояна. Через месяцок заедем, спросим за канализацию.
— Мудр наш Владыка, — улыбнулся Голубицкий. — Слава ему.
— Ага. И к слову, о Владыке…
Следующим делом мы обсудили перевозку моего трона с болота в особняк Голубицких. Зачем? Затем что здесь он будет в большей безопасности нежели на болотах, ведь деревянный город гоблинов в теории прекрасно горит. Но! Объяснять это собравшимся я не стал. Списал всё на эксцентричность, мол, просто так хочу.