Владыка Нового Мира 2
Шрифт:
А это значит что? А это значит, что у орков появился долгожданный шанс. Ведь сколько всего, должно быть, можно завялить на севере!
— Вперёд! Вперёд! — с факелом в одной руке и дубиной в другой, вождь побежал убивать человеков.
И уже практически добежал, но тут ему в глаза ударил слепящий свет. Взревел мотор, музыка стала ещё громче и прямо на него понёсся огромный стальной монстр…
— Ах-ха-ха-ха! — я засунул голову в люк и крикнул Игорю: — Это лучшая работа в мире!
— Лучшая работа в
— Молодец!
С тем я вернулся к управлению прожектором. Не берусь утверждать, что орки тупее оленей, но попадая в свет «фар» вели себя именно также. Бежали строго по прямой до тех самых пор, пока мы их не настигали.
И ни стволов не нужно, ни турелей. Да и не танк у нас, если уж начистоту говорить, а неведомая хрень на танковой основе. Собственного сочинения, ага.
Так вот…
Не знаю, что там за проблема была с гусарским танком изначально, но он не ехал. Городские механики с задачей не справлялись, даром что было их достаточно много, — не было у них подходящих деталей и всё тут. Игорь же в свою очередь привык импровизировать и при помощи подручных средств пересобрал движок, и вроде как даже его модернизировал.
Однако на этом гоблинёнок не остановился. Сперва накидал чертежи, а потом приспособил боевую машину к ситуации. Снарядов-то как не было, так и нет, вот и придумал он снять к чёртовой матери башню, чтобы облегчить конструкцию. Сперва облегчить, а потом охренеть как утяжелить.
Итого: спереди на бронированную коробочку танка присобачили вал от дорожного катка. Точнее даже три, чтобы оно пошире было. По бокам приварили длинные заточенные железяки метра так-эдак два в длину, а сзади на хитрую металлоконструкцию нагрузили бетонных блоков в качестве противовеса. Противовес был нужен, чтобы по необходимости поднимать и опускать вал, и при этом не вгрызаться под его тяжестью в землю.
Финальный штрих — прожектора. Самые мощные, что только удалось найти в городе. Ну и колонки, само собой; ехать без музыки гоблинёнок отказался.
И вот тут мы с ним крепко поспорили. Пока Игорь творил, на весь ангар звучали песни из «Приключений поросёнка Фунтика». На репите. По кругу, по кругу, и ещё раз, и снова… И под конец гусары прокляли того из своих сослуживцев, который додумался принести малому этот диск.
Я в свою очередь прекрасно помнил, как неправильный саундтрек омрачил мне битву с болотным червём и не собирался давить орков под песню о том, как хорошо бродить по свету с карамелькой за щекою. Хотя… это было бы не лишено мрачного изящества. Но! Короче! Не без истерик, я всё-таки прожал Игоря, — Владыка же вообще-то, — и в бой мы понеслись под старую-добрую Сепультуру.
— Ратамахат-та-хат-та! — подпевал я, указывая гоблинёнку путь прожектором. — Махат-та-хат-та! ТА-ТА-ТА-ТА-ТА!!!
Да, в конструкции всё-таки были минусы, и водитель из-за прикрученного к морде танка вала
— Ах-ха-ха-ха-ха!!!
Так что машина эта предназначена была сугубо для ночной давки орков, но… ничего страшного. Главное, что схема работает в данный момент. Половину уродов мы передавили почти сразу же, когда они решили героически рвануть навстречу катку. А вот за другой половиной, — той, что оказалась посмышлёней, — мы с Игорем гонялись по берегу Нерки прямо сейчас.
И никуда они теперь не денутся. Даже убегая от прожектора, эти черти всё равно оказались дезориентированы — тыкались, мыкались, спотыкались, и далеко уйти не могли. Итог один: как липкий валик кошачью шерсть, мы с Игорем наматывали на танк орчатину. Жёстко, блин, и неумолимо.
А где-то неподалёку, — я очень на это надеюсь, — с городских стен за всей это свистопляской наблюдал Рой. И пора бы жуку выполнять своё обещание…
— ОАОАОАОАОАААА!!! — крик Батяни взрезал ночную тишину.
Чутка прореженное самоубийствами, но всё-таки большое войско Нового Сада рвануло в атаку. Как бы там ни было, а Рой от своих идей пацифизма не отказался. В конце концов, он обещал открыть вход, а не перебить стражников, и потому месиво началось прямо в арке ворот.
А первым в город вошёл Удальцов. На полной скорости Женёк размазал по асфальту толпу перебуженных стражников и побежал дальше, разведывать город. За его спиной уже жужжали волшебные пчёлы и громыхала ковровая бомбардировка Додиных грибов.
И как будто бы немного неловко…
Как будто бы даже стыдно за то, с какой лёгкостью гоблины Разящего Весла начали фигурную резьбу по людям Клюева. Великий революционер не врал. После того, как он уничтожил всю аристократию Гремячего, одарённых в городе почти не осталось. А те, что остались, были слабы по сравнению с новосадской боевой машиной.
Это была не битва. Это была казнь. И первым об этом смекнул Лысый Опездол.
— Пленных! — кричал Андрей Голубицкий, одаривая гоблинов вокруг себя подзатыльниками. — Берите пленных! Оттаскивайте! Отводите! Вяжите!
В особенности учитывая то, что идейных людей среди стражников не наблюдалось. Добрая половина бросала оружие и ложилась мордой в землю заранее, — чтобы не испытывать судьбу.
— Жрал вомбатов?! — поколачивал их посохом Батяня. — В глаза мне гляди! Жрал, я спрашиваю?!
Гремячий был не готов. И Клюев безо всяких подвохов и планов «Б» действительно готовился к длительной осаде и шантажу заложниками, а о существовании у себя в городе Роя даже близко не подозревал.
Когда новая власть в Гремячем начала издеваться над нелюдями и тащить их в темницу, часть Роя успела укрыться там, где и надлежит укрываться насекомым. В городском коллекторе, в подвальной сырости и тишине заброшенных чердаков. Рой мог таиться сколь угодно долго, питаясь чем угодно.