Владыка Нового Мира
Шрифт:
— Это где?
— Вон та дверь, — указал Мендель.
— Отлично, — я подбросил бутылку на руке. — Но карменер пойдёт со мной. На обратном пути не забудьте прихватить бокалы и штопор.
— Э-э-э… да, — кивнул Благородие и лосём побежал вверх по лестнице.
Если вернётся с кем-то и решит меня обидеть — поплатится. Во-первых, зубов не соберёт. А во-вторых, документов у меня при себе действительно нет. Я спрятал их на той самой крыше, под листом профнастила, и в любой момент могу перейти к шантажу. Короче! Если со мной попробуют по-плохому, то и я в долгу не останусь. А коли по-хорошему,
Посвистывая себе под нос, я двинулся к той двери, на которую указал барон. Открыл. Зашёл. Богато.
Большой стол, кушетка, диван, стеллажи с книгами в кожаных переплётах, уютная полутьма. Короче, классический рабочий кабинет аристократа, но что-то мне подсказывает, что именно работу эти стены никогда не видели. Не знаю, чем зарабатывает на жизнь Его Благородие, но документооборот это «что-то» явно не подразумевает.
На столе стоял набор маленьких разноцветных баночек с акриловыми красками, стакан с кисточками и выключенная лампа с гибким штативом. Рядом — ювелирная лупа и недокрашенная фигурка сисястой анимешной дамочки с лисьими ушками и хвостом.
Ай да Евграфыч, ай да затейник. Ну… не мне судить. Кто как хочет, тот так и это-самое.
Я поставил бутылку на стол, плюхнулся на диван и стал ждать. Меж делом глянул на настенные часы: времени уже дохрена и к гоблинам я, по всей видимости, опоздаю. Пойти — пойду. Обязательно. Совсем забить нельзя, ведь нехорошо это. Старались всё-таки ребяты, алтарь мне строили, да ещё и не без успеха как оказалось.
— Спасибо что подождали, — барон явился с бокалами, как и было велено; заодно успокоился и теперь был весь из себя самообладание. — Кстати, вы ведь так и не представились.
М-м-м… да… опять что ли «Тёмный Властелин» ляпнуть?
— Харон, — я встал и подал Благородию руку. — Просто Харон, большего вам знать пока что не нужно.
Евграфыч хмыкнул, но руку пожал. А затем молча принялся открывать и разливать карменер. Но вот, мы наконец-то расположились друг напротив друга, я сделал глоток, похвалил вино и взял слово:
— Вы знаете, почему я здесь?
Как оказалось, почву из-под ног барона я выбил первым же вопросом. Бедняга опять напрягся и явно что не знал, что ему ответить. Молчал.
— Отчасти, — ухмыльнулся я, — потому что господину Градскому не стоит доверять ничего сложнее лузганья семечек, а уж тем более передачу сверхсекретных документов, от которых зависит ваша жизнь. Но это, повторюсь, лишь отчасти. А от другой части… скажите сами.
Ещё несколько секунд тишины и:
— Я не знал, что так будет! — прорвало Менделя. — Я ещё ничего не решил! Никому ничего не обещал и ничего такого не делал! Ху-х, — барон ослабил ворот и понизил тон обратно до нормального. — Да, Младшие действительно связывались со мной, и у нас даже случилась тайная переписка… Во всяком случае, я думаю, что это были именно они. Но я ничего не обещал! Скажите, вы их человек, да?
Младшие.
По верхам, но Харитон всё-таки кой-чего знал. Вообще, противостояние Младших и господина наместника — самое увлекательное шоу из тех, что можно было понаблюдать в этом мире, и конкретно о нём-то он слышал.
Когда случился Исход, каждый решил стать владыкой нового мира.
Первый — наместник и ставленник Его Величества, до недавних пор губернатор всего иномирья. Он управлял регионом до Исхода, и его на этот пост назначил сам Император. Приказа о снятии с должности не было, да и… не будет ведь теперь. Так что Борис Степанович Бахметьев вполне логично рассудил, что он тут власть.
Но!
Волею судеб, в этом мире застрял человечек из дома Романовых. Троюродный племянник Величества и аж сороковой в очереди к престолу, теперь он вроде как стал первым. Проскочил без очереди, ага. Извините, мне только спросить.
Ну и вот…
Николай Петрович Романов тоже решил, что править теперь ему. Но если верить слухам, то умом, сообразительностью и самостоятельностью, — что главное, — этот восемнадцатилетний звиздюшонок никогда не отличался. Поэтому его быстренько взяли в оборот. Отпрыски великих княжеских семей, которые по стечению обстоятельств застали Исход по эту сторону, собрались в кулак и всерьёз решили дерзнуть. А Романова взяли в качестве фальшивого лидера. По сути, благородной такой пешки, которой очень просто манипулировать, — и сейчас, и в случае победы, когда всё закончится.
Отсюда, к слову, их неофициальное название — Младшие Сыновья.
Вот и месятся теперь эти две фракции, как не в себя. Сманивают на свою сторону других аристократов и целые города. Но города, как правило, не сдаются просто так, потому как в большой игре участников гораздо больше. Наш князюшка, вот, например. Послал нахер всех и вся, и заявил о независимости Нового Сада.
И таких как Садовников целая куча. Но они менее интересны в плане предыстории, и потому о них Харитон ничего не знал. Про Чёрного разве что, но там человек-уникум, и история совершенно другая…
— Так вы от Младших? — переспросил Мендель, когда я слишком надолго задумался.
— Нет.
— От господина наместника?! — барон аж подскочил с кресла и сорвал с себя очки.
— Нет.
— Тогда…
— Вопросы пока что задаю я. Присядьте, Ваше Благородие. В ногах, как говорят в народе, правды нет. Лучше расскажите мне: как, по-вашему, чем конкретно вы так заинтересовали Младших?
Мендель последовал моему совету — присел и задумался.
— Так ведь… ну как? — улыбнулся барон. — Думаю, видят во мне своего.
— То есть?
— То есть по возрастному признаку.
Ну да, ну да. Вполне логично. Старый пердун наместник и горстка сопляков — к борьбе за власть добавляется извечный конфликт отцов и детей, в котором на «свой-чужой» делить легче лёгкого.
— И только? — хитро улыбнулся я.
Чистый блеф. Ни на что конкретное я сейчас не намекал, но вдруг?
— Я думаю… Я думаю… Да! — опять запаниковал Благородие. — Я же говорю вам, я ничего не сделал!
— Тише-тише-тише, я верю, — сказал я и пригубил вина. — Я знаю, что вы ничего не сделали. Иначе, уж поверьте, меня бы сейчас здесь не было. Но тем не менее, Ваше Благородие. Младшие отправили вам информацию. Знаете, какого именно содержания она была?