Власть книжного червя. Том 4
Шрифт:
Но Гиб Лейзеганг покачал головой.
— Мы потеряли свою сцену, поэтому мы не можем следовать примеру Хальдензеля.
— Значит ли это, что Лейзеганг — это одна из тех провинций, которые уничтожили свои сцены? — нахмурившись спросила я, это тема заставила меня вспомнить множество проблем, которые возникли после того, как я пыталась найти информацию о создании сцен в Писании.
— Нет, — с кривой усмешкой ответил гиб — Мы не уничтожали свою сцену. Мы действительно потеряли ее в какой то момент нашей долгой истории.
Лейзеганг часто менял
— И вас устраивает это? — спросила я.
— Скорость таяния снегов может быть вопросом жизни и смерти для северных провинций, таких как Хальдензель. Вот почему северные гибы в таком отчаянии из-за уничтожения своих сцен. Однако Лейзеганг расположен на юге, и снег мало влияет на наш урожай.
Похоже, что круг для призыва весны был не сильно актуален в этих местах. В лучшем случае ранее таяние снега будет просто приятным бонусом, который немного увеличить их урожай.
— Ваших чаш более чем достаточно, леди Розмайн, — закончил гиб. — В этом году мы сможем снова выполнять свои обязанности житницы Эренфеста.
Том 4 Глава 465 Посещение Прадедушки
— Леди Розмайн, — обратилась ко мне Брунгильда. — Пришло время навестить прадедушку.
— Брунгильда, Леонора, Хартмут, Корнелиус, — бормотала я, перечисляя всех своих вассалов из высших дворян по очереди. — Как я вижу, у всех нас один прадедушка. Это даже немного странно, на самом деле.
— Все дворяне так или иначе связаны кровью, — пожал плечами Корнелиус. — Прадед, конечно, любит жаловаться на семью леди Вероники, но у лорда Вилфрида и леди Шарлотты есть кровь эрцгерцога. Другими словами, пусть она и не особо густая, но у тих тоже есть кровь Лейзегангов.
Леонора негромко хмыкнула в ответ на его слова.
— Но для прадедушки густота крови это самое важное. Вот почему он так страстно желает, чтобы вы стали следующим аубом, леди Розмайн.
— Как мои вассалы, вы разве не разочарованы из-за того, что я не стремлюсь к этой должности? — спросила я. Они ответили мне общим пожатием плеч, а их взгляд кажется говорил том, что такой исход самый безопасных для всех.
— Я считаю, что лучше всего действовать исходя из желаний леди Розмайн, — с теплотой сказала Брунгильда. — Как ваша служительница, я буду стараться поддерживать вас, чтобы новшества, которые вы приносите с собой, продолжали увеличивать богатство Эренфеста. Попытки давить на вас, в любом случае, скорее всего не принесут плодов.
— Она права, — кивнул Хартмут. — Что бы вы не делали, леди Розмайн, я буду стремиться к тому, чтобы люди вокруг вас увидели, что вы на самом деле являетесь Святой, — эти слова он произносил с лихой улыбкой, но по какой то причине, мне стало не по себе от данного им обещания.
Мы продолжали
— Вилфрид, Шарлотта, прошу прощения за ожидание, — сказала я. — Учитывая задумчивость на ваших лицах, я могу предположить, что вас что-то беспокоит?
— Я думал, что заручиться поддержкой Лейзегангов будет серьезным испытанием, ведь моим воспитанием занималась бабушка, и ее кровь течет во мне. Но гиб Лейзеганг сказал, что все, что я должен сделать — это убедить прадеда, — пояснил Вилфрид. — Мы как раз это и обсуждали.
Шарлотта провела рукой по щеке.
— Да, но… я даже представить себе не могу, какие… слова… или действия… успокоили бы гнев предыдущего гиба Лейзеганга. У тебя есть идеи, сестра?
— Никаких, — сказала я, и махнула рукой, предлагая продолжить путь к комнатам прадедушки. — Я могу делать лишь тоже самое, что делала и при нынешнем гибе. Высказывать свои намерения и мысли прямо и ясно, говоря лицом к лицу, а не через подчиненных.
Как бы прадедушка не хотел, чтобы я стала следующим аубом, я не собиралась этого делать. На самом деле для меня, бывшей простолюдинки, это было совершенно невозможным. Поэтому большее, что я могла сделать — это попросить его отказаться от своих фантазий.
— Гнев и ненависть дедушки принадлежат только ему самому, — продолжила я. — У меня никогда не было цели, как то изменить это. Я просто скажу ему, что не хочу становиться аубом. Вот и все.
— Я впечатлен тем, что ты можешь так небрежно относиться к подобному. Ты — маяк надежды Лейзегангов, и если ты скажешь подобное ему прямо в лицо, то боюсь, что он может подняться по высокой лестнице.
Я вспомнила тот травмирующий опыт, когда дедушка рухнул прямо передо мной.
— Это действительно было бы проблемой… Я конечно не собираюсь говорить ему, что не отказалась бы от того, чтобы стать второй женой, ведь это обеспечило бы меня большим запасом свободного времени. Но конечно при условии, что такое понижение не помешает мне заниматься печатным делом и созданием собственной библиотеки.
— Даже я не знал, что ты думаешь о подобном! — закричал Вилфрид.
— Но это так.
— Сестра, — вмешалась Шарлотта. — Лейзеганги никогда бы не приняли подобного.
— Именно поэтому я обычно не упоминаю об этом. Однако время от времени эти мысли мелькают у меня в голове.
Мои брат и сестра тяжело вздохнули.
— Просто следи за тем, что ты говоришь в этом доме, — предупредил Вилфрид. — Мы не хотим, чтобы прадедушка поднялся по высокой лестнице прямо во время нашей с ним беседы.
— Хорошо.
Мы подошли к крылу, где жил прадедушка, и нас встретили и проводили внутрь. Я ожидала увидеть его лежащим в постели, но он был парадно одет и сидел в кресле посреди богато украшенной комнаты. И возможно, то что он выглядел более энергичным, чем в прошлом году, не было лишь моим предположением.