Власть меча
Шрифт:
– О Блэйн! – всхлипывала она. – Боже, как я соскучилась!
Она протянула ему губы. Лицо Блэйна было мокрым от брызг, губы солеными. Усы кололись. Она поняла, что усы ей не нравятся, и совершенно справедливо, но тут Блэйн подхватил ее и побежал с ней к хижине, и она плотно обхватила его за шею, подпрыгивая у него на руках при каждом прыжке, смеясь и задыхаясь от желания.
Блэйн сидел на трехногой табуретке перед открытым очагом, в котором, насыщая воздух своим ароматом, горели поленья молочного дерева. Сантэн стояла
– Мне потребовалось пять месяцев, чтобы их отрастить. Я так гордился ими! – Он в последний раз подкрутил усы. – Они такие лихие, ты так не думаешь?
– Нет, – твердо ответила Сантэн, – не думаю. Уж лучше целоваться с дикобразом.
Она наклонилась и намылила его верхнюю губу, потом выпрямилась и критически оценила дело рук своих.
Сидевший на стуле Блэйн после занятий любовью был совершенно голый, и Сантэн вдруг озорно улыбнулась. Прежде чем он догадался о ее намерениях, она снова подошла и комком белой пены с кисточки увенчала самую интимную выступающую часть тела полковника.
Он в ужасе посмотрел вниз.
– Там тоже?
– Ну это все равно что себе досадить, чтоб другому навредить, – хихикнула она. – Приблизительно так. – Склонив голову набок, она высказала свое взвешенное мнение: – Этот маленький дьявол с усами выглядит гораздо лучше тебя.
– Осторожней с прилагательным «маленький», – предостерег Блэйн и потянулся за полотенцем. – Давай, старина, мы не потерпим такого унижения.
Он обернул вокруг талии полотенце, и Сантэн кивнула.
– Так-то лучше. Теперь я могу не отвлекаясь заняться делом.
Она взяла приготовленную бритву и быстрыми уверенными движениями наточила ее о ремень.
– Где ты этому научилась? Я начинаю ревновать.
– Папа, – объяснила она. – Я всегда подравнивала ему усы. Теперь не шевелись.
Она большим и указательным пальцами зажала кончик его крупного носа и приподняла.
– За то, что получится…
Из-за зажатого носа голос Блэйна звучал приглушенно. Малкомс закрыл глаза и поморщился, когда лезвие прошлось по его верхней губе, а Сантэн несколько мгновений спустя отступила, вытерла пену и волосы с бритвы, отложила ее и вернулась, чтобы вытереть ему верхнюю губу, а потом провести по ней кончиками пальцев.
– Выглядит лучше, и на ощупь приятно, – сказала она. – Но есть последняя проверка.
И Сантэн поцеловала его.
– Хм-м!
Она одобрительно замурлыкала и, не прерывая поцелуя, развернулась и села к нему на колени.
Поцелуй продолжался долго, пока Сантэн не оборвала его и не посмотрела вниз. Полотенце соскользнуло.
– А вот опять маленький усатый дьявол, он явно напрашивается на неприятности.
Она наклонилась и осторожно вытерла остатки пены с кончика.
– Видишь! Даже он выглядит лучше гладко выбритый.
Блэйн встал с ней на руках.
– Я думаю, мадам, вам пора на собственном горьком опыте убедиться, что не все сходит вам с рук, и понять, кто здесь главный.
И он отнес Сантэн на кровать у дальней стены.
Много
– Одно из моих умений, – похвастал Блэйн: в супе было много кусков капского корацина и омара, которых он поймал сегодня. – Замечательное средство для тех, кто переутомился.
Блэйн дважды наполнял чашки, потому что оба очень проголодались, а потом Сантэн прошла к огню – ее обнаженное тело блестело в красноватом свете, – и принесла горящую ветку, чтобы он закурил сигару. Когда сигара разгорелась, Сантэн снова забралась под одеяло и прижалась к Блэйну.
– Ты нашла молодого человека, которого искала? – лениво спросил Блэйн. – Эйб Абрахамс обращался ко мне за помощью.
Он не подозревал, как подействует на нее этот вопрос. Сантэн усилием воли справилась с оцепенением и просто покачала головой.
– Нет. Он исчез.
– Это был сын Лотара Деларея. Я догадался.
– Да, – согласилась она. – Я тревожилась о нем. Отца осудили, и он, должно быть, остался совсем один.
– Я продолжу поиски, – пообещал Блэйн. – И дам тебе знать, если что-нибудь выяснится. – Он погладил ее по голове. – Ты добрая, – прошептал он. – У тебя нет причин печься об этом мальчике.
Они снова замолчали, но упоминание о внешнем мире нарушило очарование и породило цепь мыслей, неприятных, но таких, которые следовало додумать до конца.
– Как Изабелла? – спросила Сантэн и почувствовала, как напряглись мышцы его груди под ее щекой. Блэйн выдохнул облако сигарного дыма и только тогда ответил:
– Ее состояние ухудшается. Атрофия нервов нижней части тела. Изъязвление. С понедельника она в больнице «Грот Шуур» [18] . Язвы на копчике не заживают.
18
Центральная больница Кейптауна, известная тем, что здесь впервые была проведена пересадка сердца.
– Мне жаль, Блэйн.
– Поэтому мне и удалось вырваться на несколько дней. Девочки у бабушки.
– Я ужасно себя чувствую.
– Мне было бы гораздо хуже, если бы я не видел тебя, – ответил он.
– Блэйн, мы должны придерживаться своего решения. Не причинять боли ей или девочкам.
Он молчал, потом вдруг бросил окурок сигары через всю комнату в огонь.
– Кажется, ей придется отправиться в Англию. В больнице Гая [19] есть хирург, который творит чудеса.
19
Больница в Лондоне, основанная в 1721 году.