Власть оружия
Шрифт:
– Кстати, вам известно, что мэр принял требования террористов?
– Нет. А в чем суть этих требований?
– Тридцать миллионов долларов. Наличными.
– Он с ума сошел!
– Не скажите! Что-то во всем этом есть. Но вот что?
– Откуда Дотов планирует взять эти деньги?
– Он уже разослал банкам письма с просьбой о помощи.
– И какова реакция банков?
– Как ни странно, в большинстве своем положительная.
– Ничего странного в этом нет. Они наверняка рассчитывают вернуть эти деньги. И плюс
– Хотелось бы, - неуверенно произнес Трущенко.
– Вы сомневаетесь в силе печатного слова?
– Прокуроров снова рассмеялся.
– Извините, я должен бежать.
– Последний вопрос, Роман Васильевич: откуда вам известен номер моего телефона? Этого телефона.
Прокуроров ответил с непонятной многозначительностью:
– У каждого из нас есть свои маленькие секреты. Не так ли, Андрей Дмитриевич?
Трущенко медленно опустил трубку и уставился прямо перед собой. Разумеется, секреты есть у каждого. Но, черт побери, что он этим хотел сказать?!
ГЛАВА 62. Вторник, 14 октября - 9 часов вечера.
Дотов одну за другой просмотрел бумаги, лежавшие в папке, и поднял на Радужинского вопросительный взгляд. Прочесть по его лицу, что он обо всем этом думает, было не возможно.
– Как это к вам попало?
Радужинский нервно поправил галстук.
– Не знаю, Герман Олегович. Полчаса назад я обнаружил эту папку у себя на столе.
– Что говорит по этому поводу ваш секретарь?
– Он понятия не имеет, кто и зачем ее там оставил.
– Так, - Дотов откинулся в кресле.
– Что касается того, зачем ее у вас оставили, то ответ здесь более-менее очевиден. Меня больше интересует, кто это сделал? Если кто-то из врагов Трущенко или Прокуророва, то тогда почему эту папку не принесли прямо ко мне?
– Трудно сказать. Возможно, человек, который это сделал, хотел остаться в тени. К тому же, он не мог не понимать, что рано или поздно эти документы все равно попадут к вам.
– Но они могли попасть ко мне слишком поздно! А то и вообще не попасть. Ведь для Трущенко они представляют не меньший интерес, не так ли?
– Не думаете же вы, Герман Олегович, что я был способен передать эти бумаги Трущенко?
– запинаясь, пробормотал Радужинский.
– Почему бы и нет?
– Потому что по отношению к вам это напоминало бы предательство! А я все-таки ваш человек.
Дотов пристально посмотрел на Радужинского и улыбнулся.
– Спасибо, Савелий Прохорович, спасибо! Поверьте, я ценю вашу искренность!
Радужинский покраснел. Только ли ему послышалось, или в голосе Дотова действительно прозвучала ирония?
– Думаю, эти материалы следует передать в прокуратуру. Там найдут, как ими распорядиться!
– Но, милый мой Савелий Прохорович! Вы, как юрист, должны понимать, что для возбуждения уголовного дела этого явно не достаточно! Да, здесь есть кое-какие документы, где Прокуроров
– Я так не считаю. Всего этого вполне достаточно, чтобы привлечь его к уголовной ответственности!
– Давайте не будем дискутировать на эту тему!
– раздраженно оборвал его Дотов.
– Эта папка останется у меня. Ведь вы ее мне принесли, не так ли?
– Да, конечно, - Радужинский был разочарован. Он никак не ожидал подобной реакции со стороны своего шефа. Теперь он даже жалел, что сразу направился к нему. Возможно, Трущенко эти бумаги заинтересовали бы гораздо больше. Но, с другой стороны, Дотов вполне мог устроить ему проверку на лояльность. Придет - значит, свой человек, нет - значит, нет.
– Есть гораздо более простой и вместе с тем действенный способ, продолжал Дотов.
– Мы передадим эти бумаги в прессу. Что скажете?
Радужинский едва не сказал, то, что он на самом деле думает: "Это безумие! Бумаги требуют тщательной проверки!". Но взгляд Дотова заставил его воздержаться от этого шага.
– По-моему, неплохая мысль, - пробормотал он.
Дотов улыбнулся.
– Вынужден вас поправить: это единственная правильная мысль!
Генерал-лейтенант Никоноров неспеша пересек комнату и остановился возле карты военной базы, затем, не глядя, ткнул в нее указкой.
– Основной удар мы нанесем по седьмому и четырнадцатому блоку. Отвлекающие удары - по КПП и казарме, после чего зажмем террористов в кольцо, и следующим ударом покончим с ними!
– Но в ответ они могут убить заложников!
– заметил Пустырский.
– Заложников они могут убить в любом случае!
– раздраженно возразил Никоноров.
– Не сидеть же нам из-за этого сложа руки?
– Но ты забываешь о том, что все предыдущие удары террористы без труда предугадывали!
– А ты забываешь о том, что мы наконец-то избавились от общества этого паршивца!
– Никоноров кивнул в сторону двери.
Пустырский заерзал в кресле.
– Не подозреваешь же ты на самом деле, что именно Львов доносил террористам?
– Если он может подозревать нас, то почему я не могу? К тому же кто-то действительно сообщал террористам о каждом нашем шаге. Если ни ты, ни я к этому не причастны, то тогда кто же?
– По-моему, ты спешишь с выводами. Возможно...
– О том, что возможно, а что нет, мы можем с тобой дискутировать до бесконечности! Нужно действовать! Таким образом мы сразу убьем двух зайцев! Если операция увенчается успехом, Дотов волей-неволей вынужден будет закрыть глаза на то, что мы действовали без его ведома, а если проиграем - подставим Дотова и тем самым поможем Трущенко прийти к власти. И в первом, и во втором случаях наши шансы остаться при своем достаточно высоки. В отличие от того, если мы будем сидеть сложа руки.