Власть тьмы
Шрифт:
— Все так, как я и говорила тебе на кладбище в Онанэйр, Брэм Стокер.
— Да, все именно так, — улыбнулся он и официально поклонился. — Должен признаться, я был неверующим Фомой, хотя и очень надеялся на еще одну встречу. — Стокер умело скрыл свое удивление. Только вазочка с мороженым немного дрожала в его руке. Но у него было несколько минут, чтобы взять себя в руки — с того момента, как он увидел Иви в ложе номер пять,
— Иви–Мэри, ты знаешь, что находишься в Париже?
— Разумеется, нет, — улыбнулась ему Лицана. — Я там, куда забросила меня
— О чем ты? — в замешательстве проговорил Стокер. Он определенно не понимал, о чем речь, и попросил Иви объяснить.
— Думаешь, тебе удастся выследить нас? Поэтому ты связался с племянницей Кармело, охотника на вампиров из Рима? Это опасная игра, во время которой пострадают обе стороны! Ты не задумывался об этом?
— Латона? — Стокер вел себя так, как будто только что спустился с небес на землю. — Пресвятая Дева, теперь я начинаю понимать! Больной дядя, лечение которого проводится всегда ночью. Я не имел ни малейшего представления, кто такая Латона. Но знает ли она о дяде? Я не могу себе этого представить.
— Сожалею, но вынуждена буду лишить тебя иллюзий. Она не так невинна, как ты себе напредставлял. В Риме она охотилась и уничтожала вампиров. На руках Латоны кровь нашего племени, впрочем, как и на руках ее дяди.
Стокер выглядел ошеломленным.
— Ну и где сейчас твоя охотница на вампиров? — спросила Иви немного резко.
— Она осталась в ложе, но я могу тебе поклясться, что речь не идет об уничтожении вампиров. У меня такое впечатление, что скорее она сама находится в опасности, — добавил он тихо.
— Я знаю, о чем ты. — Тут Иви снова улыбнулась. — Мы, вампиры, обладаем способностью запутывать здравый ум и можем быть непреодолимо притягательными. — Хотя в ее голосе и послышались шутливые нотки, Стокер кивнул с серьезным видом.
— Людям тяжело противиться вашему воздействию. И даже если нам удается избежать чар вампира, забыть этого мы все равно не в силах.
— Когда МЫ позволяем вам помнить, — поправила его Иви.
— Ты можешь сделать так, чтобы я забыл тебя? — немного испуганно спросил Стокер. — И я ничего не буду помнить о нашей встрече?
— Я должна была так поступить, — кивнула Иви. — Нам не идет на пользу, когда люди помнят о нас.
— Почему же тогда ты не уничтожила мои воспоминания? — спросил Стокер, сделав шаг навстречу Иви. Забытое мороженое таяло в вазочке.
— Сентиментальность — это глупо и опасно! — размышляла вслух Иви.
— Я не собираюсь причинять тебе вред! Ни тебе, ни другим вампирам! — подчеркнул он.
— Я могу и сама прочитать это в твоей голове, но придет время, когда я пожалею о своем легкомыслии.
— Клянусь, этого никогда не произойдет! — сказал Брэм пылко.
— Не клянись. Вы, люди, так легко даете клятвы, но не менее легко их нарушаете. Для вампиров же это вопрос жизни и смерти. Как ты поступишь, если предстанешь перед выбором — спасти дорогого тебе человека или уничтожить вампира?
Оба подумали об одном и том же.
— Пойду проверю, как там
Латона сидела все там же, спрятав лицо в ладонях. Слезы иссякли. Ее отчаяние было так глубоко, что рыдания не приносили больше облегчения. К ее боли примешивалось немного удивления. Почему же ей так больно? Не казалось ли ей в Риме, что хуже быть уже просто не может? Чем недостижимее был предмет ее страсти, тем, возможно, легче. Видеть его и не иметь возможности подойти было жестоко. Латона нащупала в ридикюле красную маску. Что ей теперь делать? Все казалось бессмысленным.
Вдруг Латона застыла. Она была больше не одна в ложе. Волоски на ее коже встали дыбом. Латона хотела обернуться, но не могла пошевелиться. Он был совсем близко!
— Ты пришла, чтобы вернуть мне маску? — Белая хрупкая рука появилась в поле ее зрения и потянулась к раскрытой сумочке на ее коленях, где сверху всего остального лежала маска. Его пальцы погладили сначала бархат маски, а потом и кожу Латоны. Она вздрогнула. Другая его рука легла ей на плечо
— Зачем ты пришла? Чтобы сказать, что мне следует держаться от тебя подальше? Тогда для чего ты взяла с собой маску?
Латона повернулась и взглянула в его прекрасное лицо. Его вопросы были такими абсурдными, что она не знала, как на них ответить.
— Не для меня ли ты повесил эту маску? — не веря своим ушам, спросила она.
Малколм засмеялся. Ему шел фрак. Его волосы в свете газовых ламп отливали красным и были именно такими, какими она помнила их по лунным ночам в Риме. У него на носу было несколько веснушек, и это делало его похожим на человека.
— Разумеется, это было посланием тебе. Я видел тебя однажды ночью, но ты была не одна.
— Вот как! — сказала Латона. — А я уже думала, что начинаю сходить с ума.
— Нужно доверять своим чувствам. Особенно это касается тебя. Но ответь мне, почему ты не оставила мне никакой записки с указанием, где бы я мог найти тебя? — Боль в его голосе удивила Латону больше, чем его слова.
— Записки?
— Да, я пришел туда вновь и обыскал каждый угол. Но ничего не нашел, ни одного намека. Не должен ли я был сделать из этого вывод, что ты не хочешь меня больше видеть?
— Признаться, мне не пришло в голову написать тебе, где я живу, — сказала Латона в свою защиту. — Ты ведь вампир!
— Ах, исходя из твоих слов, я вижу, что слухи о наших способностях несколько преувеличены, — тихо рассмеялся Малколм. К сожалению, я не мог отследить все твои перемещения по Парижу. Твой запах был слышен уже не так отчетливо, и на него наложились запахи сотен других людей.
— Ты мог бы последовать за мной в образе летучей мыши, когда увидел меня в саду вместе с мистером Стокером и мистером Уайльдом, — предположила Латона.
— Возможно, мне и стоило бы так поступить, — снова улыбнулся Малколм, — но я должен тебе признаться, превращаться не так уж легко. В волка я бы еще, пожалуй, смог превратиться, но в летучую мышь?