Власть
Шрифт:
Я не решилась поселиться в тех покоях, в которых жил мой отец, хотя при Грегорике там многое изменилось. В покоях моей матери я тоже жить не смогла бы. Поэтому вопреки воле Третьего советника заняла комнаты моего брата, принца-наследника, погибшего еще до моего рождения. Здесь ничего не вызывало отчаянную тоску по прошлому.
— Входи, — отозвалась я, не поднимая головы от бумаг. Я как обычно старательно записывала все, что могло служить компроматом на более-менее значимых в моем положении людей. И если когда-то это были купцы, то сейчас героями
— Ваше величество, — Тайка скользнула в кабинет и присела в реверансе, — у меня для вас письмо от его сиятельства графа Шерреса. Он вернулся в Грилорию, но не смог добиться личной аудиенции с вами. Его каждый день отправляют восвояси, утверждая, что вы слишком заняты, чтобы его принять. И других тоже...
Сегодня она попросила у меня выходной, барон Пирр нашел жениха ее дочери, и Тайка хотела познакомиться со сватьями. Там, в посольстве граф и поймал ее, попросив тайком отнести письмо королеве.
Я тяжело вздохнула... Ничего другого я и не ожидала. Глупо было надеяться, что Третий советник, усадив меня на трон, ослабит контроль. Напротив, сейчас я даже чихнуть не могла без его ведома.
Тайка достала из-за пазухи слегка помятый конверт и протянула мне:
— Простите, ваше величество, — покраснела она, — мне пришлось его прятать на себе, когда я входила в королевский замок.
— Ничего, — улыбнулась я, представив, как моя верная горничная протаскивает письмо сквозь королевскую охрану, — ты молодец, Тайка. Как тебе жених-то? Понравился?
— Понравился, — засияла она, на мгновение забыв об этикете, но я не стала ее одергивать. Мы слишком пережили вместе, чтобы беспокоиться о такой мелочи, — хороший парень. Высокий, красивый, моя-то дочка ему едва по плечо будет. Секретарем служит у канцеляра посольского, если будет стараться, то барон Пирр пообещал его повысить до служки. Хорошая партия, раньше я о таком и мечтать не могла. Это же, ваше величество, у дочки моей даже прислуга будет лет через двадцать! Представляете?!
— Представляю, — рассмеялась я. — Я очень рада и за тебя, Тайка, и за твою дочь. А теперь иди отдыхать.
Счастливая Тайка упорхнула, оставляя меня одну в тишине кабинета. Письмо, лежавшее на столе красного дерева, пугало. Я одновременно очень хотела узнать о результатах поездки графа к императору, и одновременно боялась, что его императорское величество посмеялся над моим ультиматумом.
Чтобы справится с эмоциями я вскочила и забегала по кабинету, придерживая живот. Срок беременности был уже около тридцати недель и, хотя чувствовала я себя хорошо, некоторый дискомфорт давал о себе знать.
Белый прямоугольник на на столе, на котором из-за устроенного мной ветра колыхались причудливые тени от мерцающего пламени свечи, притягивал взгляд. Бойся не бойся, а прочитать его все равно придется. И я, схватив и ощупав письмо, прямо на ходу, по-простому оторвала полоску с одной стороны конверта, вместо того, чтобы
Подскочила к окну, на ходу разворачивая лист бумаги, на котором было всего несколько строчек написанных крупным почерком графа Шерреса. Луна сегодня светила необычайно ярко, и если зайти за тяжелые бархатные шторы, ее света хватало, чтобы прочитать послание.
«Ваше величество, — писал Димат, — очень рад сообщить, что я вернулся в прекрасном настроении. Все мои дела завершились наилучшим образом. Если бы я мог встретиться с вами лично, то рассказал бы много занятных историй, которые узнал во время поездки».
Я улыбнулась. Дипломатичность графа впечатляла. Он сумел сообщить мне самое важное, та, чтобы никто посторонний ничего не понял.
Однако то, что ко мне не допускают даже графа Шерреса, который фактически исполняет обязанности посла Абрегорианской империи, мне совершенно не понравилось. Я, конечно, пока послушно изображаю из себя марионеточную королеву, решив дать себе время спокойно выносить ребенка и восстановиться поле родов, но не стоило Третьему советника настолько ограничивать мои связи с реальными людьми.
Завтра я потребую пропустить графа Шерреса. Мне не терпелось узнать, что именно он понимает под «наилучшим образом».
Устроить встречу с графом Шерресом оказалось довольно непросто. Я, несмотря на все мое недоверие к Третьему советника, даже не предполагала, что он настолько сильно ограничивает мои внешние связи. Я думала, что ко мне просто никто не приходит даже в те дни, когда по традиции двери тронного зала открыты для всех просителей. Ну, вернее для тех, кто может законно попасть в королевский замок. За два месяца правления я дважды сидела в пустом тронном зале, умирая от скуки. Кроме нескольких невзрачных «попрошаек», все претензии которых ограничивались явно абсурдными требованиями к государственным чиновникам, никто не пришел.
И, вообще, этот случай показал, под каким плотным колпаком меня держал Третий советник. Все служащие и вся обслуга в королевском замке, кроме моей верной Тайки, подчинялась именно ему.
Но тем не менее через несколько дней граф Шеррес был допущен в тронный зал. Здесь, как обычно терлось довольно много народу, поэтому обменявшись официальными приветствиями и поклонами, я затащила графа в небольшой кабинет рядом. Он как раз и был предназначен для того, чтобы можно было уединиться и поговорить с нужным человеком без свидетелей.
Третий советник недовольно пыхтел, но открыто запретить мне беседу с графом не решился.
Как только за нами закрылась дверь, я обернулась к довольно улыбающемуся графу Шерресу и попросила хриплым от волнения голосом:
— Рассказывайте. Как все прошло?
Граф тихо рассмеялся и зашептал:
— Все отлично, ваше величество...
— Димат, — перебила я его, — давайте без излишнего официоза, и как можно короче. Только самую суть. Нам не позволят прятаться здесь долго.
Он кивнул и зашептал: