Власть
Шрифт:
Пока переодевалась в сухое, стоя босыми ногами на сухой подстилке рядом с хрумкающей овсом лошадью, аромат поплыл такой, что желудок возмущенно забурчал. Не знаю, то ли дождь виноват, то ли я немного запуталась со временем, но неожиданно оказалось, что вечер уже очень близко. Сумерки темным облаком опустились на лес на другом берегу, густые тени скрыли каменные стены пещерки. Ветер совсем стих, а дождь кто-то поставил на паузу. Но сырость никуда не делась. Влага, казалось, висела в воздухе, оседая крупными каплями на черных камнях.
Мокрую одежду я развесила прямо в пещере. Вряд ли она высохнет до завтра, к вечеру
Попыталась закрыть вход пологом, но так и не смогла придумать, как зацепить верхний край. Пришлось оставить эту затею. Все равно сегодня я буду спать с большими удобствами, чем тогда. Даже несмотря на то, что постель мне пришлось устроить рядом с лошадью.
Когда каша сварилась, подготовка к ночлегу была закончена. Я даже дрова подтащила поближе к костру, чтобы они просохли. Следовало бы немного подождать, когда мой ужин остынет, но я не смогла. Присела на подсохший от жара костра камень, и потихоньку, старательно дуя на каждую ложечку каши, в один присест умяла все без остатка.
Сполоснула котелок и, снова набрав воды, подвесила над костерком. Когда вода закипела, бросила горсть сушеных трав и яблок, чтобы приготовить взвар. А потом долго сидела, прихлебывая получившийся отвар и смотрела на звезды. К ночи совсем распогодилось. Лес на другом берегу тихо дремал, не обращая внимания на расшалившийся ветер. И даже река будто подобрела и перестала злиться за то, что я нарушила ее покой.
Ночной лес за моей спиной тоже жил своей жизнью: кто-то шуршал в траве, ухал филин, громко стрекотали сверчки, незримой тенью пролетали надо мной темные пятна летучих мышей, мелькая так быстро, что я не успевала их разглядеть.
Я впервые за очень много лет провела эти несколько дней одна. И это оказалось неожиданно тоскливо. А ведь раньше и принцесса Елина, и учительница Елена Анатольевна любили одиночество. Я помню. Но мне оно казалось невыносимым.
Как же все таки сильно я изменилась за эти годы. И дело даже не в том, что я многому научилась и повзрослела. Нет... тогда, восемь лет назад, здесь на берегу сидела совсем другая я — призванная из другого мира душа пожилой учительницы Елены Анатольевны. Сейчас же, я не могла не признать, от той личности во мне осталось не так уж и много. Хотя и немало.
Я улыбнулась, допила отвар и встала. Потянулась. Взглянула на небо, знакомое до последней звездочки. Я не могла не признать, от прежней принцессы Елины, во мне тоже осталось не так уж и много. Хотя и немало. Тоже.
Но эта я нравилась мне гораздо больше обеих прошлых личностей.
Глава 5
Вход в пещеру, из которого мы с принцем Фиодором вышли из подземелий, я отыскала только на пятый день, когда уже почти отчаялась, а запасы провизии почти закончились. К счастью погода наладилась, и дождь прекратился, хотя небо все еще оставалось хмурым.
Все склоны гор оказались похожи друг на друга, как две капли воды. Найти среди них тот самый было намного сложнее, чем я могла себе представить. И мне пришлось облазить всю округу, потому что я никак не могла вспомнить, чем та гора отличался от всех остальных. Я помнила только ужасный лаз, который мне пришлось преодолевать ползком, обдирая спину об каменный свод, и колючий кустарник, закрывающий его от любопытных глаз.
Первые пару дней
— Тише, тише, — успокаивающе погладила лошадку по морде, как можно крепче сжимая повод. Упускать ее было нельзя. Иначе придется носиться по темному лесу в поисках животного со всеми моими припасами. А если не найду, то добираться до Яснограда голодной и пешей, чего мне совсем не хотелось.
Лошадь никак не успокаивалась. Гарцевала на месте, вырывая повод из рук и глядя на меня огромными перепуганными глазами.
— Ничего страшного, — я обошла ее сбоку и погладила по спине, стараясь избавить мою помощницу от страха. — Все хорошо. Это всего лишь лужа, — я оглянулась на колыхающуюся после нападения моей лошади поверхность бочага. Маленький, круглый... точно такой же, как тогда... Сколько я не бродила по округе, ни разу не видела ничего подобного. С водой в округе, вообще, было довольно напряженно, и мне приходилось каждый день возвращаться к реке, чтобы напоить лошадь.
— Давай-ка мы немного осмотримся, — пробормотала я, закидывая повод на сук дерева. Лошадь все еще крупно вздрагивала, дергая ноздрями и шумно всхрапывая, но уже не стремилась сбежать. — И, возможно, переночуем здесь.
Быстро, несколькими движения расчистила лужу. Вода в ней была не особенно прозрачная. Но муть постепенно осядет. И я смогу хотя бы напоить лошадь. А для себя я запасла достаточно воды в больших фляжках, висевших по бокам лошади. Тем более, если это тот самый бочаг, с каждым мгновением уверенность в этом росла, то я уже пила из него, и ничего. Жива.
Упавшее дерева, которое служило нам основой для шалаша восемь лет назад, искать было бесполезно. Я даже не пыталась. За это время от него остались одни гнилушки. Но пока было более менее светло, обошла округу. Колючий кустарник рос в этих местах довольно густо. И чтобы добраться до склона мне пришлось взяться за топорик, предусмотрительно купленный еще в Беломорье. Я готовилась к походу основательно.
За эти дни я уже намахалась топором, расчищая себе дорогу, до кровавых мозолей на ладонях. К счастью заживало на мне все гораздо быстрее, чем на обычных людях, поэтому удалось избежать воспаления от попавшей в раны грязи. А боль... за мой медовый месяц я уже привыкла к ней и больше не боялась.
Потребовалось не менее получаса стараний прежде, чем я смогла добраться до каменной стены. И мои усилия были вознаграждены. Над завалом из грязи и прошлогодней листвы в густых вечерних сумерках явственно виднелся край каменного свода пещеры. Той самой, из которой мы вышли с Лушкой из подземных коридоров под королевским замком.
Я не стала торопиться. Оставила все как есть. Я ждала этого момента восемь лет, смогу подождать и еще одну ночь. Тем более скоро совсем стемнеет, и если я не позабочусь о ночлеге прямо сейчас, то мне придется ночевать под открытым небом.