Власть
Шрифт:
— Елька, — ко мне в комнату бесцеремонно ворвалась возмущенная Селеса, — ты представляешь, что сказала мне эта бесстыжая девица? Я, говорит, мама, современная, образованная женщина, а не старуха с мещанскими взглядами. И я, сказала, не хочу выходить замуж и рожать детей, только потому, что все так делают. Ты представляешь?! Это она нас с тобой называет старухами с мещанскими взглядами! Вот знала я, что грамота до добра не доводит. Алих-то мой, отец ее, тоже грамотный был. И сгинул, одну меня с тремя детьми помирать оставил, — Селеса всхлипнула, плюхнулась на кровать
Но это было неправильно. Я же знала, что «сгинул» Алих совсем по другой причине. И, вообще, грамота всегда на пользу.
— Селеса, — я вздохнула и присела рядом с подругой, приобнимая ее, — ну зачем тебе внуки? У тебя же скоро свое дите будет.
— Да, как же Дошка-то моя без семьи и без деток будет?! А как же счастье женское, Елька? Без мужа?! Останется одна-одинешенька на всем белом свете! Некому будет стакан воды подать на старости лет...
Я снова вздохнула. У моей подруги и так был довольно непростой характер, а уж сейчас, когда она была беременна... мне невольно стало жаль Жерена. Представляю, как Селеса ему мозг выносит. Он должен очень сильно любить жену, чтобы теперь подобные закидоны.
— Не плачь, — я успокаивающе погладила ее по спине, — Дошке всего пятнадцать. Она молодая совсем, еще двадцать раз передумает. Тем более, она ж вроде не против семьи, вообще, она против жениха, что ты ей навязываешь.
— Молодая?! Еще передумает?! — вскинулась Селса и взглянула на меня с прищуром, — а сама-то во сколько родила?! Не старше Дошки моей поди ж была-то! А моя дочь, значит, пусть никогда счастье материнства и не познает?!
— Ты преувеличиваешь, — ответила я и отвернулась, чтобы она ничего не могла прочитать по моему лицу. Мне уже двадцать шесть, а своих детей у меня нет, только приемные. И неизвестно, когда будут... Но не говорить же об этом Селесе. Тогда придется рассказать ей все. А я к этому не готова. Поэтому я просто молчала и поглаживала ее по плечам.
— Пойду я, — внезапно совершенно спокойно сказала Селеса. Как будто не рыдала только что, сокрушая по поводу неблагодарной дочери. — Скоро Жерен придет, ужин надо будет подавать. И Лушка твой примчится. Сирга уже побег за ним...
Она встала и как ни в чем ни бывало выплыла из комнаты, оставив нас одних. Да уж... беременность явно Селесе не на пользу. Но, услышав, что скоро здесь будет мой сын, я быстро выбросила все остальные мысли из головы. Я так сильно по нему соскучилась! И по дочери. Как она там совсем одна в мрачном замке Третьего советника?
— Тайка, давай быстрее, — поторопила я горничную. Мне не терпелось встретиться с Лушкой.
— Мама! — он ждал меня внизу, в гостиной, в компании с Жереном и... герцогом Форентом. То есть моим дядюшкой по отцу, господином Родом Фортом...
— Лушка, — кинулась я к сыну, забыв поздороваться с остальными, — сын! Как же ты вырос?! — ахнула я, крепко прижимая к себе мальчишку, который внезапно оказался выше моего плеча. В одиннадцать-то лет!
— Ха, — фыркнул он, радостно сверкая глазами, — видела бы ты Сиргу! Он, вообще,
— Господин Лукий, — строго заметил Род Форт, — вы не должны употреблять в своей речи подобные жаргонизмы.
— У-у-у, — шепотом взвыл Лушка, — мам, как он меня достал! И имя бесит! Господин Лукий... фу, как мерзко. Почему ты выбрала мне такое дурацкое имя, а? — Он отстранился и уставился на меня, ожидая ответ на вопрос.
— Потому что, — рассмеялась я и подмигнула, — оно тебе очень подходило. Ы-ы-ы, — тихо провыла я.
Лушка расхохотался:
— Да уж! Мне, оказывается, повезло, что ты не назвала меня Нюнем!
Глава 9
Ужин прошел довольно весело и непринужденно, как всегда у Селесы. Мы уже привыкли к тому, что за одним столом сидели и хозяева, и гости, и прислуга. А вот для Рода Форта подобное было в новинку. Он недовольно хмурился и нехотя ковырял вилкой в тарелке, с подозрением поглядывая на Жерена. Вероятно, он ожидал, что тот приструнит распоясавшуюся жену и выпроводит прислугу на кухню. Он не знал, что эту битву Жерен давно проиграл, смирившись с «коммунизмом» в собственном доме. Слово это, конечно, ни ему, ни Селесе, ни даже самому Роду Форту было не известно, но оно как нельзя лучше объясняло, что устроила в своем доме моя подруга.
— Жерен, нам надо поговорить, — я поднялась из-за стола первой. Мой статус был выше всех присутствующих здесь людей: и формально и фактически, поэтому я могла позволить себе подобную вольность.
— Разумеется, ваша светлость, — отозвался Жерен, вскакивая следом и склоняя голову. А Селеса при этом пренебрежительно фыркнула. Упрямая, как тысячу ослов, она никак не могла принять мой новый титул. — Мы можем побеседовать в моей мастерской. Заодно посмотрите мои работы, — он многозначительно улыбнулся.
— Хорошо, — кивнула я и обратилась к герцогу Форенту, — господин Род Форт, я хотела бы попросить вас присоединиться к нашей беседе.
— Мам, я тоже с тобой, — прежде, чем тот успел ответить, отозвался Лушка. Скомкав, бросил салфетку на стол и встал.
Я улыбнулась. Мой мальчик совсем вырос. Но ему еще рано знать то, о чем мы будем говорить. Он все еще слишком мал для этого.
— Не стоит, сынок, — начала я, но меня перебил Род Форт.
— Ваша светлость, ваш сын уже достаточно взрослый, чтобы принимать участие в делах семьи. Через несколько лет он сможет принять должность главы рода, и мальчишке лучше начать вникать во все тонкости происходящего прямо сейчас.
— Не думаю, — попыталась возразить я. Втягивать Лушку в круговорот событий мне совсем не хотелось. Зачем ему все это знать? Но неугомонный Род Форт снова не дал мне закончить.
— Я настаиваю, — спокойно, но очень веско заявил он.
Я нахмурилась, но кивнула. Наша беседа у стола уже довольно сильно затянулась. И я решила, что лучше не спорить. Тем более свидетелей слишком много. И, если в Тайке, сидевшей в дальнем конце стола, я была уверена, то остальная прислуга мне была не знакома.