Властелин Гемсиана
Шрифт:
– Самион, а почему вы все же решили помочь нам? Неужели я так уж быстро сумел убедить вас?
– И да и нет. Да - потому что я увидел ваше непоколебимое желание добиваться цели, а нет - потому что, вот уже множество лет я испытываю постоянный страх перед моими покупателями. Хотя они даже ни разу не заговорили со мной, а уж тем более не угрожали. Это не страх моего разума, это страх тела, неосознанный, беспричинный и парализующий. Словно не живые люди приходят ко мне по ночам, а бестелесные призраки, от коих веет замогильным холодом. Поэтому я буду молить Тэна об успехе вашей миссии.
Произнеся эти слова, Самион, будто устыдившись своей мимолетной откровенности, не оборачиваясь, исчез за воротами. Ненадолго воцарилась тишина. Нарушил её Мик Паркер.
– Ну что Ваше Вашество, когда нам отправляться в дорогу?
– неожиданно серьезно спросил он.
– Наверное, прямо сейчас мой большой брат, наполним фляги водой и в путь, по пустыне лучше всего путешествовать ночью. Где-то у них тут, по-моему, когда-то была переправа через Лееш?!
Глава седьмая.
– Мне кажется, я чего-то такое вижу впереди, чего-то большое. Какое-то строение или..., или..., я даже не знаю.
– Сказал Мик, напряженно всматриваясь вдаль, силясь при лунном свете разглядеть хоть что-нибудь среди мрачных черных камней.
– Где? А да, кажется тоже вижу. Имеешь в виду вытянутое пятно, что от нас по правую руку?
– спросил Сергей, тоже напрягший глаза.
– Да. Но это не какое-нибудь животное или там бугор, а нечто непонятное, походит на...
– Мик внезапно замолчал.
– Походит на что?
– На яхту моего отца, - дрогнувшим голосом добавил он, - я прекрасно запомнил её очертания, мы с Джил в детстве часто играли рядом. Только эта во много раз больше.
Наши путники постепенно подходили ближе, и над ними будто вырастая из темноты, нависал огромный корабль, бывший явно не к месту посреди каменистой пустыни. Несколько десятков метров в длину, с высокими проржавевшими бортами, неуклюже завалившийся набок, он являл собой крайне печальное зрелище. Словно выброшенный на берег кит, беспомощно умирающий посреди пустыни, покинутый и всеми забытый.
Сергей, обошел его сзади, дабы попасть на освещенную луной сторону. Мик, в это время, подойдя вплотную, несколько раз постучал по стальному борту рукоятью мачете. Раздался тяжелый гулкий звон, будто от треснувшего старого колокола. Сергей повернулся к нему и попросил не тревожить покоя погибшего судна.
Он шёл дальше, к носу корабля, намереваясь прочесть его название. Став там, принялся вертеть головой в разные стороны, норовя разглядеть под слоем ржавчины хотя бы некоторые буквы. Вскоре его усилия были вознаграждены и он, почти уверенно прочитал имя покинутого корабля - "Анита".
– Анита, Анита, - бормотал он, почесывая висок, - что-то я такое уже слышал, ну да, конечно же - помнится, некогда читал в одном журнале об исчезнувшем в Бермудском треугольнике, сухогрузе "Анита", какая-то таинственная история и всё такое, точно. Так вот ты где значит, закончил свое плавание - сухогруз Анита! Почти в самом сердце Южной Пустыни. Что ж извини, морской скиталец, нам некогда оплакивать твою судьбу, мы идем дальше, покойся же с миром железный покоритель океанских просторов.
Сергей, окликнув своих спутников, всё еще осматривавших огромный
Вскоре взошло солнце, а с ним пришла и жара. Камни, нагреваясь, начали негромко потрескивать под его палящими лучами. Путники сняли с себя всю лишнюю одежду и обмотали головы тряпками, чтобы хоть как-то прикрыть их от палящего зноя. Ближе к обеду заметили, что каменистая почва заканчивается, уступая место желтому песку. Идти по которому стало ещё тяжелее, вода во фляжках быстро заканчивалась, так как сухой горячий ветерок вызывал постоянную жажду. Однако никто не жаловался, наши пилигримы продолжали упорно шагать вперед и вперед. Через несколько миль, путники с удивлением заметили, что окружающие их со всех сторон барханы изменили цвет и стали много выше тех, что лежали в начале пустыни. Взобравшись на очередную песчаную гору, наконец, присели отдохнуть. Немного перекусив остававшимся еще вяленым мясом, запили его скудными глотками теплой жидкости. Мик всем своим видом показывал, что здешний климат его совершенно не устраивает.
– Проклятая жара, - бормотал он, обмахивая себя носовым платком, неизвестно откуда у него появившимся, - у меня нынче постоянно такое чувство, что я прямо-таки испаряюсь через собственную кожу. Вода, которую я заливаю в горло, похоже, и близко не доходит до желудка, а превращается в пар уже где-то на полпути. Этот Тагендорф дорого мне заплатит за наши теперешние лишения. Нет, ну как он умудряется жить в таком пекле?!
– На тебя приятель не угодишь, зимой ты жалуешься на холод, осенью на дождь, теперь на жару. Ну ничто тебя не устраивает.
– Почему, можно угодить - сейчас например, я выбираю мороз, предоставьте мне его сюда немедля. И вообще, что касается жары и холода, у меня на сей счет своя теория.
– Интересно будет послушать, только давай покороче.
– Я в нескольких словах. Жара, по моему глубокому убеждению, много неприятнее холода, ты спросишь почему, отвечу. От холода можно легко укрыться, разведя костер или попросту войдя в дом, ну или тепло одевшись. А насколько приятен в холодный вечер треск пылающего камина, а?! Как славно усесться рядом, с кружкой доброго Киамского эля и копченым окороком! От жары же не скроешься никуда, она везде, даже в тени. От неё я буквально потерял аппетит, представляешь?! Ну так что, неужели я не прав?
– Должен признать в твоих выкладках есть логика, я, пожалуй, с ней соглашусь, по крайней мере, сейчас.
– Сказал Сергей, вытирая рукавом пот со лба.
Внезапно он почувствовал чье-то легкое, но настойчивое прикосновение, это Броним, неуверенно трогал его за плечо, пытаясь привлечь внимание. Повернув голову, он увидел, что его слуга указывает вперед. Увлеченные разговором друзья несколько отвлеклись от окружающего мира. Там, впереди, приблизительно в километре от них, вдруг поднялся в воздух столб из взлетевшего вверх, на довольно приличную высоту, песка. Через минуту еще один, потом еще, в разных местах и с разной силой. Зрелище пустынных фонтанов завораживало.