Властелин Хаоса (др. изд.)
Шрифт:
– Нам надо поговорить, – промолвила Верин, коснувшись ее руки.
Аланна подняла глаза – в них ничего нельзя было прочесть – и, не промолвив ни слова, поплыла к двери в отдельную комнатушку.
Верин услышала, как мастер Дилхем дрожащим голосом спрашивал у Томаса:
– Как вы думаете, могу я теперь объявить, что моя гостиница находится под покровительством Возрожденного Дракона? Как-никак, он ведь у меня побывал.
Айз Седай улыбнулась – с хозяином гостиницы все будет хорошо – и плотно прикрыла за собой дверь. Улыбка Верин исчезла.
Аланна расхаживала взад и вперед по маленькой комнатушке, и ее шелковая юбка шелестела,
– Наглец! Каков наглец! Ограждает нас. Нас!
А потом еще и указывает, куда ходить, куда не ходить. Прежде чем заговорить, Верин присмотрелась к ней. Ей самой потребовалось десять лет, чтобы пережить смерть Балинора и связать себя узами с Томасом. Овэйн же погиб совсем недавно, и свое горе Аланне приходилось держать в себе. С тех пор как они покинули Двуречье, Аланна пару раз всплакнула, но этого, конечно же, недостаточно.
– Не пустить нас во Внутренний Город, конечно, в его силах, там ведь караулы стоят. Но вряд ли он может против нашей воли удержать нас в Кэймлине.
Аланна ответила на это испепеляющим взглядом, и заслуженно. Они-то уйти могут; сколь бы многому ни научился Ранд, едва ли он способен проследить за двумя женщинами в огромном городе, но уйти означало бросить здесь двуреченских девушек. А такого клада, как в Двуречье, ни одной Айз Седай до них не удавалось обнаружить с… Наверное, с самих Троллоковых Войн. Даже в восемнадцать лет уже нелегко приспособиться к послушнической жизни, потому они и установили этот предел. А подними они возрастной рубеж лет на пять, с ними сейчас могло быть вдвое больше молодых женщин. Пять из этих девушек – целых пять! – включая Мэтову сестричку, Илли и юную Дженеси, обладали природной искрой, то есть со временем начали бы направлять Силу, даже не будучи обученными. Они с Аланной не взяли с собой и еще двух девчушек с такими же данными, оставили до следующего года, чтобы те подросли и смогли невозбранно покинуть родной дом. Это не внушало опасений – девушки с врожденной искрой, не получив подготовки, редко проявляли свои способности до пятнадцати лет. Да и остальные сулили многое. Двуречье оказалось кладезем чистого золота.
Как только Аланна обратила наконец на нее внимание, Верин тут же сменила тему. В действительности у нее не было намерения ни бросать этих многообещающих девиц, ни удаляться от Ранда.
– Ты думаешь, он прав? Насчет мятежниц?
Аланна вцепилась в свой подол.
– О такой возможности мне даже думать противно! Неужто мы и вправду дошли до… – Она осеклась на близкой к отчаянию ноте и понурилась. К глазам ее подступили слезы.
Теперь, когда гнев этой женщины приутих, Верин решилась приступить к расспросам другого рода:
– Есть ли надежда, что, ежели ты копнешь поглубже, эта твоя торговка расскажет побольше обо всем случившемся в Тар Валоне?
Женщина, содержавшая мясную лавку, не была личной лазутчицей Аланны. Она работала на Зеленую Айя, и Аланна обнаружила ее по выставленному в окне условному знаку. Что это был за сигнал, Аланна, разумеется, не сказала, да Верин и не спрашивала, ибо и сама не стала бы посвящать ее в секреты Коричневых.
– Нет. Все, что ей известно, содержалось в том сообщении, которое она передала мне. Да и передала-то с грехом пополам, у бедняги от страха еле язык ворочался. А послание краткое, и суть его такова: «Все предано забвению. Верным своему долгу Айз Седай надлежит вернуться
– Понимаю, – отозвалась Верин, усаживаясь за стол, – и ценю твое доверие. Ну, так вот. Ты должна согласиться с тем, что это сообщение подтверждает слухи. В Башне раскол, и где-то вне ее, по всей вероятности, обосновались так называемые мятежницы. Вопрос в другом – нам-то что делать?
Аланна посмотрела на нее как на сумасшедшую, да оно и не диво. Суан могли низложить, но лишь по решению Совета Башни, в соответствии с законом. Сама мысль о попрании закона казалась безумной. Правда, столь же безумной казалась и мысль о расколе.
– Если у тебя пока нет ответа, подумай об этом. И еще вот о чем: то, что молодой ал’Тор был обнаружен, в первую очередь дело рук Суан Санчей.
Аланна открыла было рот – не иначе как спросить, откуда Верин это знает и не замешана ли во всей истории сама, – но Верин помешала ей задать вопрос:
– Нужно быть изрядной простушкой, чтобы поверить, будто ее свержение никак с этим не связано. Таких совпадений не бывает. Вот и подумай, как должна относиться Элайда к Ранду. Не забудь, она Красная. А пока размышляешь, ответь мне на вопрос попроще. Чем ты руководствовалась, когда связывала его узами Стража?
Этот вопрос вроде бы и не должен был застать Аланну врасплох, однако же застал. Она заколебалась, выдвинула стул, села и, прежде чем заговорить, долго разглаживала юбку.
– Ну… это же было так логично… тем более он сам к нам пришел. Давно надо было так поступить. Ты не могла или не хотела… – Как и большинство Зеленых сестер, Аланна потешалась над Айз Седай из других Айя, считавших, что следует иметь только одного Стража. А уж что думали Зеленые о Красных, вовсе не имевших Стражей, лучше и не говорить. – Их всех надо было связать узами при первой же возможности. Они слишком важны, им нельзя позволять разгуливать, как им вздумается. А он – важнее всех.
Неожиданно на ее щеках расцвел румянец – Аланна почувствовала, что слишком разболталась. В Двуречье, пока они с Верин испытывали молодых девушек, она присматривалась к Перрину, но мысль связать его узами Стража оставила довольно быстро, и по весьма простой причине. Как-то раз, когда Перрин не мог этого слышать, Фэйли отвела Аланну в сторонку и весьма убедительно заверила, что, если та вздумает сделать что-нибудь подобное, живой из Двуречья ей не выбраться. Знай Фэйли побольше об узах, связывающих Стражей и Айз Седай, она никогда не решилась бы осуществить свою угрозу, но в данном случае как раз неведение и помогло ей остановить Аланну. Скорее всего, именно разочарование, постигшее Аланну в Двуречье, в сочетании с нервным напряжением последнего времени и привело к тому, что она сделала с Рандом. Не только связала его, но и поступила так без его согласия, чего не случалось уже сотни лет.
Ну, что ж, спокойно подумала Верин, в свое время и мне случалось нарушать кое-какие обычаи.
– Логично? – переспросила она с улыбкой, но без язвительности. – Ты говоришь прямо как Белая. Ну, да ладно. Связать-то ты его связала, но что собираешься делать с ним дальше? Помнится, в детстве рассказывали мне притчу об одной девочке, которая ухитрилась надеть седло и уздечку на льва. Кататься на нем ей очень понравилось, но под конец прогулки выяснилось, что она не подумала о том, как с него слезть.