Властелин Колец
Шрифт:
До сих пор хоббиты не видели и не слышали никаких признаков погони, но Глорфиндэл часто останавливался, поджидая их, и в такие моменты прислушивался, и на лице его появлялось тревожное выражение. Раз или два он обращался к Долгоброду по-эльфийски.
Но как бы ни тревожились их проводники, а к вечеру стало ясно, что ночью хоббиты не смогут продолжать путь. Их шатало от усталости, они спотыкались и были не в состоянии думать ни о чем, кроме того, что у них болят ноги. Рана Фродо болела вдвое сильнее, чем вчера, и в белый день все вокруг казалось ему призрачно серым и расплывчатым. Он почти с нетерпением ждал темноты,
На следующее утро они тронулись в путь рано: до брода было еще немало миль, и хоббиты старались ковылять как можно быстрее, чувствуя страшную усталость, которая с каждым днем накапливалась.
– У реки ждет самая большая опасность, – сказал Глорфиндэл. – Сердцем чую, что погоня близко, а перед Бродом, наверное, засада.
Дорога продолжала спускаться вниз, на обочинах местами росла густая трава, и хоббиты старались, где можно было, идти по ней, чтобы отдыхали ступни. После полудня, ближе к вечеру, они подошли к месту, где тракт внезапно нырял в густую сень высоких сосен, а затем втискивался в глубокую теснину с влажными боками из красного камня. Здесь так гулко раздавалось эхо от их шагов, что казалось, идет множество ног, обгоняя друг друга. Внезапно, словно из темных ворот, тракт вырвался на свет. Перед ними был крутой спуск, дальше около мили – ровное место перед Бруиненским бродом. За рекой подымался крутой бурый берег, по нему вилась дорога; а еще дальше громоздились на фоне гаснущего неба высокие горы, отрог за отрогом, плечо к плечу, пик за пиком.
Из ущелья еще катилось эхо, словно их догоняли собственные шаги, и шум, похожий на свист ветра в соснах. Глорфиндэл обернулся, прислушался и, громко вскрикнув, бросился вперед, к Фродо.
– Лети! – крикнул он. – Спасайся! Враги догоняют!
Белый конь рванулся вперед. Хоббиты побежали вниз по Тракту. Глорфиндэл с Долгобродом прикрывали их. Не успели они преодолеть половины спуска, как услышали отчетливый стук копыт. Из теснины позади них галопом вынесся Черный всадник. Он натянул поводья, приостановил коня и качнулся в седле. За ним показался еще один, потом еще и наконец, двое.
– Скачи вперед! Скачи! – кричал Глорфиндэл Фродо.
Хоббит не слушал и медлил. Странное оцепенение овладело им. Он перевел коня на шаг и обернулся. Всадники на крупных жеребцах стояли на горе, как темные статуи, грозные и четкие, а лес, и дол, и горы вокруг него словно расплылись в тумане. Вдруг хоббит нутром понял, что это они молча приказывают ему ждать.
И тут в нем проснулся страх и одновременно гнев. Он бросил поводья, выхватил из ножен меч, сверкнувший алой молнией.
– Скачи! Скачи вперед! – кричал Глорфиндэл, потом громко и отчетливо приказал коню по-эльфийски: – Норо лим, норо лим, Асфалот!
Белый конь вихрем помчался по тракту к броду. Тут же с горы сорвались в страшной погоне черные кони. Всадники взвыли, их жуткий крик напомнил Фродо первый настоящий страх в далеком лесу Восточной чверти. На крик ответили, и к ужасу Фродо и его друзей, из-за деревьев и камней слева от тракта вылетело еще четверо Всадников. Двое помчались к Фродо, двое – бешеным галопом к Броду, ему наперерез. Ему казалось, что враги мчатся, как ветер, и одновременно вырастают и темнеют, оказываясь на той же дороге, что и он. Фродо оглянулся через плечо,
Страх проник в мозг Фродо и заполнил его всего. Он забыл про свой меч. Он даже не мог кричать, только закрыл глаза и пригнулся к конской шее. Ветер свистел у него в ушах, серебряные колокольцы на сбруе бренчали резко и странно. Мертвящий холод пронзил его ледяным копьем, а эльфийский конь в последнем рывке белой молнией пролетел перед самой мордой черного коня. Фродо услышал, как заплескалась вода под копытами, и увидел белую пену. Потом его словно подняло – его конь вышел из реки и начал подниматься по камням на берег. Берег был крут. Брод был пройден.
Но преследователи настигали его. Поднявшись на Холм, Асфалот остановился и гневно заржал, обернувшись назад. Внизу на противоположном берегу стояли все девять Всадников, глядя на Фродо снизу вверх. От угрозы, исходившей от них, Фродо затрепетал. Больше им ничто не мешает, Брод – не преграда, они его перейдут так же легко, как и он; отсюда до Райвендела – долгий неведомый путь, пытаться уйти бесполезно, и они приказывают ему стоять, он чувствует. Ненавидя их всем существом, он не мог шевельнуться: сил не было.
Вдруг первый всадник пришпорил коня. Тронув воду копытом, конь встал на дыбы. С огромным усилием Фродо выпрямился в седле и замахнулся маленьким мечом.
– Прочь! – закричал он. – Назад в свой Мордор, оставьте меня!
Его голос был тонок, как струна, и резко отдался в собственных ушах.
Всадники на мгновенье остановились, но Фродо не обладал могуществом Бомбадила. В ответ ему раздался леденящий смех.
– Назад, к нам! – закричали они. – Мы возьмем тебя в свой Мордор!
– Уходите… – прошептал он.
– Кольцо! Кольцо! – закричали они жуткими неумолимыми голосами, и тут же их предводитель погнал коня в реку.
За ним двинулись еще два Всадника.
– Именем Элберет и прекрасной Лютиэнь! – произнес Фродо, собрав последние силы и подняв меч повыше. – Не будет вам ни меня, ни Кольца!
Предводитель Черных в середине брода грозно встал в стременах и поднял руку. Фродо замер. Язык его присох к гортани, сердце бешено заколотилось. Мечик вдруг сломался и выпал из дрожащих пальцев. Асфалот взвился на дыбы и захрапел, а первый черный конь уже занес копыто над берегом.
И тут раздался рев и грохот – оглушительный шум потока, катящего крупные камни. Словно в тумане Фродо увидел, как река внизу вздулась, пенной конницей вздыбив волны. Ему почудилось, что там не гребни волн, а шлемы в белых перьях, белые всадники над буйными гривами белых коней. Трое Черных, не успев выйти на сушу, были сметены, исчезли в сердито грохочущей пене; оставшиеся растерянно попятились.
Теряя сознание и проваливаясь в серую мглу, Фродо услышал крики, и ему показалось, что за всадниками на том берегу он видит Белого Воина, от которого исходит свет, а за ним – маленькие неясные фигурки с красными факелами.