Властелин мира
Шрифт:
Прошло несколько дней. Я, как обычно, ходил в департамент полиции. Мне нужно было закончить несколько отчетов, и я был далек от мысли, что скоро мне придется уехать из Вашингтона. Впрочем, в нашей профессии никогда нельзя быть уверенным в завтрашнем дне… Всегда может подвернуться какое-нибудь дело, из-за которого вам придется ездить по Соединенным Штатам от Орегона до Флориды и от Мэна до Техаса!..
И я часто думал о том, что, если мне дадут новое поручение и меня постигнет такая же неудача, как в деле Грейт-Эйри, мне останется только одно; подать
Что же касается истории с шофером или с шоферами, то о ней ничего больше не было слышно. Я знал, что правительство приказало наблюдать за дорогами, реками, озерами и всеми водными путями Америки. Но как осуществить наблюдение в огромной стране, простирающейся от шестидесятого до сто двадцать пятого меридиана и от тридцатого до сорок пятого градуса широты! С одной стороны — Атлантический океан, с другой — Тихий; обширный Мексиканский залив, омывающий южные берега, — разве не представляет все это громадных просторов для действий неуловимого судна?
Но, повторяю, никто больше не видел ни автомобиля, ни судна, а ведь известно, что изобретатель обоих аппаратов в последнее время вовсе не искал уединенных мест, а появлялся на шоссе в Висконсине во время гонок и в прибрежных водах близ Бостона, где беспрестанно снуют тысячи судов.
Значит, если изобретатель не погиб, что вполне допустимо, то он находится теперь за пределами Америки (быть может, в морях Старого Света) или скрывается в каком-нибудь ему одному известном убежище, и если случай не…
«Да! — думал я иной раз, — если ему нужно убежище, столь же неведомое, как и недоступное, то вершина Грейт-Эйри подошла бы этому фантастическому существу как нельзя лучше. Правда, лодке туда не попасть, и автомобилю тоже. Только хищные птицы — орлы или кондоры — могут искать там приют!»
Кстати, со времени моего возвращения в Вашингтон в том округе все было спокойно: пламя больше не появлялось. Мистер Элиас Смит ничего не писал мне по этому поводу, и я с полным основанием мог считать, что там не происходит ничего необычного. Все позволяло думать, что оба события, вызвавшие повсюду такое страстное любопытство и тревогу, скоро будут окончательно преданы забвению.
Девятнадцатого июня, выйдя из дому, чтобы отправиться на службу, я заметил двух человек, которые смотрели на меня как-то особенно пристально. Так как они не были мне знакомы, я не обратил на это внимания и не вспомнил бы об этих людях, если бы старая Грэд не заговорила со мной о них, когда я вернулся домой.
Оказывается, уже несколько дней тому назад моя старая служанка заметила, что два незнакомца как будто поджидают меня на улице. Они ходят взад и вперед перед моим домом и даже следуют за мной, когда я иду по Лонг-стрит, направляясь в департамент полиции.
— Вы в этом уверены? — спросил я.
— Да, сударь, еще вчера, когда вы возвращались, эти люди шли за вами по пятам и исчезли, как только вы закрыли за собой дверь!
— Послушайте, Грэд, а вы не ошибаетесь?
— Нет, сударь.
— Если бы вы встретили этих людей, узнали
— Узнала бы.
— Ну, Грэд, — возразил я смеясь, — я вижу, у вас нюх настоящего полисмена! Придется записать вас в полицейскую бригаду.
— Смейтесь, сударь, смейтесь! У меня еще пока хорошие глаза, и я могу без очков узнавать людей. Завами шпионят, уж это верно, и вы хорошо сделаете, если направите по следам этих шпионов нескольких агентов!
— Обещаю вам это, Грэд, — ответил я, чтобы успокоить старушку. — Я пошлю кого-нибудь из моих сыщиков и сразу узнаю, что это за подозрительные личности.
В действительности я не принял это сообщение всерьез, но все же добавил:
— Теперь, выходя на улицу, я буду внимательно наблюдать за прохожими.
— Осторожность не мешает, сударь!
Впрочем, не много было нужно, чтобы встревожить Грэд, потому-то я и не придал значения ее словам.
— Если, сударь, я их увижу еще раз, — продолжала она, — я вас предупрежу до того, как вы выйдете из дому.
— Отлично!
И я прервал разговор, предвидя, что если мы будем продолжать его, Грэд станет меня уверять, будто за мной шпионит сам Вельзевул с одним из своих помощников.
В течение двух следующих дней, выходя на улицу и возвращаясь домой, я убедился, что никто за мной не следит, и решил, что Грэд ошиблась.
Однако утром 22 июня, поднявшись по лестнице так быстро, как только позволял ее возраст, Грэд распахнула дверь моей комнаты и, запыхавшись, проговорила:
— Сударь… сударь…
— Что случилось, Грэд?
— Они здесь.
— Кто? — спросил я, думая о другом, а совсем не о тех странных людях, которые будто бы следили за мной.
— Шпионы…
— Ах, опять эти знаменитые шпионы!
— Они самые… на улице… против ваших окон… Наблюдают за домом, ждут, когда вы выйдете!
Я подошел к окну и, незаметно приподняв занавеску, так, чтобы никого не спугнуть, увидел на тротуаре двух незнакомцев.
Да, их было двое; оба среднего роста, крепкие, широкоплечие, лет тридцати пяти — сорока. Одеты они были как деревенские жители: на голове широкополая войлочная шляпа, штаны из плотной шерстяной материи, сапоги на толстой подошве, в руке палка.
Без сомнения, они упорно рассматривали дверь и окна моей квартиры. Время от времени, перекинувшись несколькими словами, они прохаживались взад и вперед и затем снова возвращались на свой наблюдательный пост.
— Вы уверены, Грэд, — спросил я, — что это те самые субъекты, которых вы заметили раньше?
— Те самые, сударь!
Теперь уж не приходилось сомневаться в том, что моя старая служанка была права, и я решил выяснить, в чем тут дело. Но я не собирался сам следить за этими людьми, — они сразу узнали бы меня, — да и зачем стал бы я обращаться прямо к ним? Сегодня же я поставлю возле своего дома агента, и если они опять появятся вечером или завтра утром, за ними проследят, пойдут за ними всюду, куда им вздумается пойти, и в конце концов их личность будет установлена.