Властелин неба
Шрифт:
— Да, но Красовский говорит, что брать в заложники людей, совершающих хадж, большой грех для правоверного мусульманина, — возразил Острохижа.
— Я и без твоего Красовского это знаю. Во-первых, всякой швали хватает везде, в том числе и среди тех, кто называет себя мусульманами. Во-вторых, чтоб ты знал, в этих местах, на Ближнем Востоке вообще и в Сирии в частности, среди арабов немало христиан. А для них взять в заложники мусульман, совершающих хадж, похоже, не такой уж большой грех.
— У арабов-христиан в Сирии нет серьезных вооруженных
— Может, это израильтяне что-то узнали? — уже несколько другим тоном высказал предположение Вагипов.
— Вот видишь, ты уже допускаешь связь между «Громобоем» и захватом паломников, — заметил, впрочем, без особой радости генерал. — Красовский тоже не исключает израильтян…
В это время громко запищал мобильник Вагипова, и конструктор стал растерянно хлопать себя по карманам, пытаясь обнаружить источник звука.
— В нагрудном он у тебя, — сказал Острохижа, глядя на старого приятеля с некоторой иронией.
Конструктор расстегнул пуговку на кармане желтой форменной рубашки офицера торгового флота и достал плоскую черную коробочку «Нокии».
— Салам алейкум, ата! — вдруг громко закричал Вагипов. — Где ты?! Ты здоров?!
— Что я говорил! — звучно хлопнул себя ладонью по бедру генерал. — Тяни время, Ринат!
Вагипов понимающе кивнул головой и продолжил разговор с отцом:
— Хорошо, папа! Я сделаю все, что они хотят. Но не смогу приехать завтра. Я сейчас в командировке. Мне нужно время, чтобы добраться до Казани, и я не знаю, есть ли самолеты на Дамаск — вы же летели чартерным рейсом. Скажи, я сделаю все, что они хотят, но мне нужно несколько дней. Ты слышишь меня? Два, а может, три дня! Завтра никак невозможно!
Внезапно генерала кто-то осторожно тронул за плечо. Острохижа резко повернулся. Перед ним стоял техник Виктор Кузнецов — Трофимыч, который мог себе позволить такую фамильярность, потому что, как и Ринат, помнил Острохижу молодым лейтенантом.
Вообще-то предполагалось, что вместе с экипажем «Громобоя» полетит и Кузнецов, лучше всех знавший чудо-вертолет и умевший устранить практически любую неисправность на земле и в воздухе. Однако воспротивились врачи — Трофимыч недавно перенес инфаркт, и летать ему было запрещено. Заменить его было некем, и механику оставалось лишь консультировать экипаж по рации.
— Ты чего, Витя? — удивился генерал. — Чего вылез-то? Нельзя ведь! Душно внизу? Сердце?
— Да нет, Василий Иванович, — махнул рукой Кузнецов. — У меня не сердце, у меня голова болит думаючи. Ребятам надо топливо подбросить, расход почти в два раза против нормы. Сами они не справятся, надо лопатки снимать, менять. А так остается пока только кормить
Техника перебил Вагипов, закончивший разговор с отцом:
— Ты был прав, Вася. Они хотят, чтобы деньги привез именно я.
— Ну вот, дали ему год, отсидел два — вышел досрочно, — почему-то ни к селу ни к городу вспомнил давнюю присказку генерал и вдруг заорал на техника: — Не дури мне голову, Трофимыч. Еще чего! Тебя забрасывать! Хватает и так приключений на… пятую точку опоры.
23
Российские спецслужбы традиционно поддерживали хорошие отношения с коллегами из Сирии. Конечно, связи были теперь не такими тесными, как во времена Советского Союза, но и сегодня коллеги из двух стран легко находили общий язык, особенно в вопросах противодействия терроризму, который представлял всеобщую угрозу.
Террористические акты в индустриальных государствах во многих случаях связываются с проявлением исламского экстремизма, который финансируется некоторыми арабскими государствами Ближнего Востока. Конгресс США даже утвердил в 2003 году закон «Об ответственности Сирии», в котором говорится, что она способствует распространению терроризма. Тем не менее эта страна в последние годы также не избежала террористических атак, и ее руководство выразило явную готовность бороться с терроризмом.
Поэтому Главное Управление Безопасности (ГУБ) Сирии охотно откликнулось на просьбу российских спецслужб проконтролировать возможные звонки с территории страны на номер, принадлежавший Ринату Вагипову.
В момент соединения на пульте в Центре электронной разведки в Дамаске загорелась лампочка, и раздался тревожный вой сирены.
— Звонок на русский номер! — тотчас доложил оператор связи своему непосредственному начальнику. — Звонок из Дамаска, телефон-автомат, район улицы Мидхат Паша.
Подполковник Мухер Хусейн, услышав это сообщение, немедля приказал ближайшему автомобилю с нарядом из трех офицеров ГУБ, одному из тех, кто постоянно был в состоянии боевого дежурства на улицах сирийской столицы, прибыть к телефону-автомату и задержать звонившего на контролируемый русский номер.
Непрезентабельный красный «жигуленок», оснащенный тем не менее очень мощным мотором, рванул с места в одном из переулков, примыкавших к улице Мидхат Паша, и устремился по указанному адресу. Но в центре Старого города особенно не разгонишься, на это, видимо, и был сделан расчет террористов.
Водитель «жигуленка», принадлежавшего ГУБ, вынужден был закрепить на крыше прилеплявшуюся с помощью магнита мигалку, хотя согласно инструкции это делать можно было лишь в случае крайней необходимости, чтобы не демаскировать офицеров спецслужбы, работавших в гражданской одежде. Несмотря на мигалку, ускорить движение к телефону-автомату удалось не намного. Водителям машин, стоявших впереди, просто некуда было съезжать, чтобы уступить дорогу.