Властелин небес

Харрингтон Эмма

– Цвета Макдугаллов!

– Да, – он протянул ей шаль из нежной шерсти темно-коричневого и зеленого цветов, пересеченных тонкими красными и золотистыми нитями.

Руки Изабель дрожали, когда она коснулась лоскута материи, достаточного только для того, чтобы накрыть плечи, Но этот знак внимания был настолько ей дорог, что, казалось, Дэллас подарил ей целую комнату свитков ткани.

– О мой лорд!..

– Не стоит говорить другим, милая, что тебе это подарил я. Они подумают, что я сошел с ума.

– Как… как я могу отблагодарить тебя? – спросила она и подняла

глаза, ожидая увидеть его насмешливую улыбку, но он только покачал головой.

– Мне нужна не благодарность, Изабель Макдугалл.

Она встревоженно посмотрела на него.

– Чего же ты хочешь?

– Я хочу, чтобы ты накинула эту шаль, пусть это даже несколько испортит впечатление от твоего потрясающего платья.

– Накинуть? Сейчас?

– Да. Хотя ты скоро станешь Изабель Макдональд, я не хочу забывать о том, что ты из рода Макдугаллов, и не хочу, чтобы об этом забыли другие.

Такого Изабель не ожидала. Она могла предположить, что Дэллас будет грубоват и настойчив, как прошлым вечером. Или он, может быть, будет веселым и обаятельным, будет шутить со всеми. Но такой торжественный Дэллас, полный достоинства, был ей не знаком.

Он молча наблюдал за ней. Только сейчас она заметила, как изящен его камзол, как тщательно расшита туника, обратила внимание на праздничные краски плаща, мягкую кожу сапог. Колеблющееся пламя факела золотило его светлые волосы. И Изабель впервые подумала, что сейчас перед ней истинный Дэллас, а не те маски, которые он предпочитает надевать. Неожиданное открытие взволновало ее.

– Да, – сказала Изабель мягко, – я с гордостью надену цвета моего рода во время свадьбы, Дэллас Макдональд.

Она набросила шаль на плечи, затем протянула ему руку.

– Я готова, мой лорд.

Глава 5

Вот клятвы молодых позади…

В мерцающем свете факелов шумная толпа кажется призрачной. Изабель сжимает оловянную ножку своего кубка – костяшки пальцев побелели от напряжения. Раздаются взрывы смеха, и, кажется, словно они поднимаются к высокому потолку меж деревянных опор зала, смешавшись со звуками музыки. На лице Изабель застыла вымученная улыбка, но, похоже, этого никто не замечает.

– Вам не сладко при мысли о брачной ночи, миледи?

Вздрогнув от неожиданности, Изабель посмотрела налево и встретилась взглядом с Джеми, братом Дэлласа. На лице его не было и тени улыбки.

Братья Макдональды, невзирая на общие черты – голубые глаза и светло-русые волосы, были настолько разными по характеру, что, узнав их ближе, было трудно даже предположить, что они родственники. Медлительный, осторожный Стюарт – самый старший; спокойный, расчетливый Найл, который всего на год старше Дэлласа; горячий, вспыльчивый Джеми – все они походили на горных львов. Лишь Дункан был мягок сердцем, похож на взрослого ребенка…

Джеми холодно смотрел на нее своими голубыми глазами, в которых ясно читалась враждебность. Она давно отметила, что он против женитьбы брата, чего, впрочем, и не пытался скрывать.

– Я получаю огромное удовольствие от праздника, – сдержанно ответила Изабель. Брови

Джеми сдвинулись.

– Никогда не предполагал, что увижу кого-нибудь из Макдугаллов в этом зале за ужином.

– Макдугаллы тоже никогда не мечтали ужинать вместе с Макдональдами, мой лорд.

– Возможно, пройдет вечность, прежде чем нечто подобное повторится, – прорычал Джеми.

– Джеми, – Дэллас наклонился вперед, глядя на брата, – если тебе не терпится поссориться, ссорься со мной. Но не пытайся задеть мою жену, я этого не позволю.

Джеми отвернулся, вступив в разговор с человеком, сидящим слева от него. Изабель пригубила вино, поставила кубок и повернулась к Дэлласу.

– Я сама в силах постоять за себя, милорд. Его бровь изогнулась, легкая улыбка тронула уголки губ.

– Бесспорно. Но мне не хотелось бы, чтобы в этом появилась необходимость накануне нашей брачной ночи. Джеми должен придержать свой язык.

Он ласково положил ладонь на ее руку и мягко сказал:

– А нам лучше подумать о себе, а не о злобных словах Джеми.

Ее сердце затрепетало, когда она ощутила жар его руки; Изабель старалась не думать о том, что ей предстоит. Она даже закрыла глаза.

Нет, спасительное неведение не могло прийти ей на помощь. Она посетила достаточно свадеб в качестве гостьи и догадывалась, что бывает после того, как новобрачных провожают в их опочивальню. Обычно присутствует немало свидетелей: родственники невесты и жениха, пришедшие убедиться в физическом совершенстве новобрачных, чтобы потом никто не мог быть недоволен. Молодые раздеваются. Их с любопытством изучает множество глаз – столько, сколько только может вместить опочивальня; пару укладывают, задергивают балдахин, после чего брачные клятвы скрепляются известным способом. Доказательство невинности невесты выносится на всеобщее обозрение…

Изабель содрогнулась. Мысль о том, что на нее уставится множество чужих, недоброжелательных глаз, была невыносима. Если бы она находилась в окружении своих близких, женщины ее рода подошли бы к ней, чтобы ободрить и утешить. Здесь же, в стане недругов, ей не к кому было обратиться.

Разве что к мужу.

Она украдкой бросила на него взгляд – Дэллас повернулся к одному из своих братьев, смеясь над какой-то шуткой. Конечно, ему нечего волноваться по поводу предстоящей церемонии. Рука Изабель вновь сжала ножку бокала, она поднесла вино к губам. Дрожь пробежала по телу, и несколько розовых капель выплеснулось через край и упало на ее тарелочку с хлебом.

Дэллас тут же наклонился к ее уху. Голос его был тих и мягок:

– Ты не рада празднику, моя жена?

Его теплый тон и то, что он назвал ее женой, несколько сняли напряжение, и Изабель выдавила из себя улыбку.

– После долгого пребывания в уединении мне кажется, что здесь слишком шумно и оживленно.

По выражению лица Дэлласа она поняла, что сказала это зря, поэтому поспешила добавить:

– Я не жалуюсь по поводу своего заточения, а просто хочу сказать, что разница между пребыванием в комнате, куда входит только служанка, и присутствием в зале, где собралось две сотни гостей…