Властимир
Шрифт:
Вдруг Облак, катавшийся по росе, вскочил и громко фыркнул. Ударив хвостом по боку, подбежал к хозяину и встал подле, тревожно нюхая воздух.
Князь поднялся, вытаскивая из ножен меч. Не зря лес так тих — недобрая сила тут бродит. Но стоящие плотным угрюмым кольцом деревья молчали — никто не показывался из чащи.
— Да присядь, добрый молодец! — вдруг совсем рядом послышался старческий голос.
Облак шарахнулся от неожиданности, и сам Властимир едва не выронил меч — у костра, неизвестно откуда взявшийся, сидел на камешке стар-старичок росточком с кочку. Он
Не сводя глаз со странного гостя, что появился как из-под земли — ни один ведь лист не дрогнул! — Властимир снова сел, но меча из рук не выпустил и, уже сев, глянул на ноги старичка. Он почти не удивился, признав в нем лешего, но все-таки спросил:
— Ты кто будешь-то, дедушка?
Тот весело захихикал и придвинулся ближе к костру.
— А так себе, стар-старичок, леший-лешачок, — бойко ответил он. — Шел мимо, увидел огонь, пришел глянуть, гостя приветить… Не найдется ли чем угоститься, князь?
Властимир медленно, еще не придя в себя от удивления, отломил хлеба и протянул гостю.
Леший вцепился в хлеб лапками, и некоторое время на поляне было слышно только чавканье. Доев, леший вытер рот ладошкой и уселся поудобнее.
— За угощение благодарствую, княже! Ты меня не обидел, и я тебя не обижу. Проси чего угодно — если в моем лесу не сыщется, в соседний наведаюсь, до света управлюсь!
— Да ничего мне вроде не надо. — Властимир оглядел свои вещи, подумал — так ли это.
Леший захихикал, обхватив колени руками. От его хохота где-то в чаще проснулось эхо и заголосило на разные голоса — словно не один леший на полянке веселился, а десяток голосистых девок разом заплутали.
— Как же мне того не знать, не ведать, князь резанский, — молвил он, отсмеявшись, — когда мы о тебе наслышаны заранее!
— От кого наслышаны?
— Аи не помнишь, князь? — прищурился леший. — Да сосед мой мне давеча все порассказал про тебя — и как ты за Святоборовым коньком погнался, и как на девок-водяниц нарвался, и как за тебя леший с водяным дрался, и как потом ты от него сбежал, когда он отвернулся, и как ты в самые заповедные Святоборовы владения заехал и Святобора самого чуть не прогневал, и как с волхвом повстречался, и как едва навеки у него не остался.
— Все так, — согласно кивнул Властимир, — но откуда ты взял, что я мог у волхва навеки остаться? Он же меня вывел!
— Аи забыл, конечно, что волхв тебе чуть не вручил? — серьезно спросил леший, — Коли взял бы ты кольцо, никогда бы к своим не вернулся! Кто что от таких людей берет, тот их слугами становится!
В городах и деревнях все кому не лень рассказывали истории и сказки про колдунов, что таким способом передают ничего не подозревающим людям свою черную силу, чтобы и они служили Чернобогу. Тот волхв ему не очень понравился, но тогда получается, что и его видения Змея и бед людских — только обман, марь, колдовские чары?
— Но ведь этот волхв мне путь указал! — воскликнул князь. —
— Не зря, княже, очень даже не зря, — покачал головой леший. — Старец тот всю правду тебе открыл, а про кольцо это уж он сам от себя, без ведома богов — от старости, видно, стал путаться! Так что не бойся — путь твой мерен, путь твой верен.
— Ну, раз ты все знаешь, леший, то скажи мне тогда — в чем мое призвание? Почему мне дома не сидится — нет ли тут чар каких?
— Чар тут мало, всего только — постоять за нашу землю. И ты, и я — все мы на этой земле живем, если что с нею случится — ни вам, людям, ни нам, лесным да водяным жителям, никому житья не будет. Да за примером далеко ходить не надо — глянь хоть на мой лес!
Лешачок повел рукой по сторонам, и Властимир, невольно тоже оглянувшись, вспомнил, что во всем лесу за день не встретил никого, кроме лешего.
— А скажи-ка мне, стар-старичок, леший-лешачок, отчего это в твоем лесу тишь, как на погосте в летний полдень? Ночь для вашего брата самое время, да и лесные птахи о такую пору голосисты, а в твоем хозяйстве тишь да пустота, сон да немота! Отчего так?
Леший при его словах явно опечалился, понурился, подперев ладошкой щеку.
— Был лес-лесок, а в лесу—соловья голосок, — забормотал он, — да только ныне тишь, не слыхать и мышь. Опустел мой лес — кто в дальние леса подался, кто затаился, мало кто остался, да и тот попался… Как поедешь на север отсюда три версты, а потом три версты на восток, увидишь ручеек. Тот ручей все бежит-спешит к Светлоозеру. Только раньше оно было светлое, в ясный полдень видать донышко, а теперь оно заросло-зацвело, ну а где и от берега навсегда ушло. Захолодело, заболотело, у русалок не стало родины.
— Ну и что из того? На то дед-водяной есть, чтобы за озерами следить!
— Да ведь и водяной дед оттуда ушел! Поселилось в том озере чудище водяное, болотное! — Глаза лешего округлились то ли от страха, то ли от волнения. — Откуда оно взялось — никто не знает, не ведает, а только приползло и живет, всем житья не дает. Уж кто плавает — да не выплывет, а уж кто нырнет — да не вынырнет, зверь к воде придет — и того задерет! Оттого-то все и разбежались и попрятались!
Властимир почувствовал, как странно стеснило грудь — как когда-то в детстве, когда слушал песни о змеях и чудищах, с которыми бились богатыри, что жили во времена Трояна. Он думал, что все это сказки для малых и глупых и такого вовеки не было, а вот теперь сказка обернулась былью и случилось это с ним!
Он вскочил, свистнул, подзывая Облака. Верный конь подошел сразу и встал позади хозяина, недоверчиво косясь на лешего, сидевшего у костра мохнатым комочком, грея руки.
— Где, говоришь, это озеро? — спросил князь. — Три версты на север, а потом три версты на восток и по течению ручья?
— Да ты что, княже? — вскочил лешачок. — Куда собрался? Властимир сосредоточенно собирал свои вещи в мешки.
— К озеру, — ответил он. — Посмотреть, что за чудище такое, что от него даже водяные разбежались!