Властитель
Шрифт:
Нас осталось пятеро, подумал я и изгнал эти мысли.
– Что будете с ним делать? – кивнул я на тиранозавра.
Белый кентавр с черным пером в пучке волос на голове удивленно ответил:
– Как что? Снимем шкуру и сделаем чучело на память… Ведь такого еще не случалось с создания мира!
Я посмотрел на него. Что он хотел сказать? И что произошло? В голове было мутно.
Кентавры ждали, пока мы сядем на коней. До городка юрт было совсем близко. При въезде на главную улицу нас пропустили вперед.
Все было так же, как и вчера (только
Так же кричали толпы полуконей по сторонам дороги, так же чествовали… только на этот раз чествовали нас!
На площади пыток стеной стояли вожди. Все смолкло. В молчании я выехал вперед и остановился в десятке метров перед ними.
Ко мне приблизился шаман. Вновь застучал бубен, запела флейта. Потом, словно отрубив мелодию, шаман, надсаживаясь, прокричал:
– Арланы! Сбылось великое предсказание. Человек-предтеча, пророк Бога-Отца нашего, явился к нам.
– Пророк пришел к нам! – взвыла толпа.
– Предтеча! Предтеча явился! – вторили другие.
– Мы били сиротами, но теперь Бог-Отец вспомнил о нас, о любимых детях своих, и прислал нам гонца своего! – кричал шаман.
– Прислал! Прислал!..
– Он победил ужасное чудовище, вождя всех чудовищ!
– Вождя чудовищ!
– Да будет Пророк править нами, как Бог-Отец правит!
– Пусть Пророк правит нами! – вопила толпа, так что уши заложило. А когда по знаку шамана наступила тишина, она показалась нереальной.
Шаман тяжело, кряхтя, опустился на колени, подогнув передние ноги и склоняя тело к земле. И, повторяя за ним, позу рабьей покорности приняли все вожди. И я слышал, как степь за спиной и с боков слаженно шелестела, когда великое множество кентавров склонялось передо мной.
Прошла минута, другая – ничего не изменилось. Полукони застыли в неудобной позе, не шелохнувшись, опираясь руками о землю. Я оглянулся и поймал горевший восторгом взгляд Мстиши. Рядом довольно хмурился Михайлов, с интересом, уже абстрактным, осматривался Малинин.
– Да будет так! – громко, так громко, чтобы голос мой слышали не только здесь, но и дальше, крикнул я. – Будьте же моими детьми, как вы были детьми Богу-Отцу, и я буду править вами, как Отец ваш. Поднимитесь с колен, дети мои!
И вновь оглянулся, чтобы увидеть округлившиеся от сдерживаемого смеха глаза Исаева, богоборца и революционера.
Ну вот. Потом началась бестолковая кутерьма, пока я не сообразил, что кентавры всерьез переложили на меня груз ответственности за себя. Оказывается, даже вожди жаждали быть любимыми детьми Бога-Отца, через меня, конечно. Вождь, отрубивший вчера руку Кочетову, чуть было не умер на месте, едва я вздумал в досаде отослать его. Может, и умер бы, но я выяснил, что с Кочетовым все в порядке, рука заживает, так что я на всякий случай осчастливил вождя прощением.
Я подозвал Мстишу.
– Бери пять-шесть вождей – посоветуйся с шаманом, кого взять, – и скачи к воеводе Ставру. Сообщи ему обо всем, пусть приезжает, надо договориться
Шаману я указал лечить Илью так, чтобы вскоре можно было посадить его на коня.
Потом мне выделили белую-белую с золотым шитым узором юрту, где все было устлано мягкими коврами и шкурами. Мне прислуживали маленькие, очень нервные кобылки. Разумеется, наполовину. Все человеческое было у них на удивление прекрасно. И волос я не заметил ни на груди, ни на спине. Вместо гривы до лошадиной холки падали чудной волной длинные и разного – соответственно масти – цвета волосы.
Служанки легким галопом наносили мне воды в огромный котел, куда и сами могли бы поместиться Воду подогрели, и я отлично отмыл грязь, и кровь – свою и чужую.
Потом лег спать, наказав разбудить вечером, когда солнце коснется горизонта. Я так объяснил, и они поняли.
Уже засыпая, спросил одну из красавиц (она произвела на меня особое впечатление), устроили ли моих товарищей. Да. Дали ли им умыться? Конечно…
Я уснул.
31
ВЛАСТЬ – ЭТО ОДИНОЧЕСТВО
– Тяжело тебе пришлось, друг-брат, – сказал мне воевода Ставр, когда вечером, уже после переправы абров и людей, мы встретились с ним наедине. – Мне Мстиша все пересказал, – пояснил он. И покачал головой, переживая события. – Невиданное дело ты совершил и по праву теперь вождь. Ну, едем к твоим. Будем знакомиться.
– Как чувствует себя Илья? Как твой Кочетов? – немного погодя на ходу спросил он. И, выслушав ответ, продолжал о своем: – Нет, великий подвиг Малой кровью ты обрел столько союзных сил!
Кентавры кричали нам славу. Я сказал, что дети мои арланы хорошо примут великий народ сколотов и абров.
И действительно, надо сказать, что если некоторое отчуждение еще присутствовало, то скоро и оно исчезло. И арланы и абры, впрочем, как и люди, несли в себе тот же груз инстинктов, то бишь, несмотря па несхожесть облика, все были созданы по одному образцу
– Ты пойми, – восхищенный увиденным, не мог успокоиться Малинин. – Ты пойми, мы все коллективные животные, в нас во всех заложен инстинкт власти и, конечно, инстинкт подчинения. Они друг без друга не существуют. Как без них не существует племя, род. Вождь всегда сакрален, его положение священно, А вот ближних мы до смертоубийства готовы использовать на предмет силы-слабости. И отсюда распри между соседями.
То, что мы созданы по образу и подобию Бога-Императора, знают все. И достаточно слабого толчка, чтобы инстинктивное знание выросло в иерархию. Ты – зримый пример. Ты – олицетворение воли Бога-Отца. Доказав всем свою близость к Богу, ты включил инстинкт подчинения. И обожания. И собачьей преданности. Не только тебя любят и почитают. Эти чувства переносят на людей вообще, потому что ты – человек. И абры и арланы теперь готовы умереть ради нас. Но какая ответственность, Боже мой! – И он ушел, оставив меня одного.