Властители магии
Шрифт:
Ну вот, меня практически уличили во лжи. Решив не сдаваться так просто, я состроила самую трагическую мину на лице и, чуть ли не плача, выдавила из себя:
— Это вам странно, а я… потеряла своих сестёр…
В этот момент в каюту, постучавшись, вошёл Ральф. Джек вздохнул, выразив тем самым своё недовольство, и нахмурился:
— Что с тобой произошло? Неужели ты научился стучаться, прежде чем входить?
— Ну, мало ли… чем вы тут занимаетесь. — беспечно пожал плечами парень.
Я едва сдержалась, чтобы не расхохотаться. Да уж, парень не промах! Вот уж с
Капитан на шутку парня никак не среагировал. Может, решил просто не акцентировать на этом внимание?..
Ральф тем временем поставил всё, что принёс на большом железном подносе на стол и вышел за дверь. Однако, не успела я и звука издать, как он вернулся, неся перед собой деревянный стул со спинкой.
— Я подумал, он вам пригодится. Кстати…
— Кстати, ты обещал сообщить, когда вернётся Ричард. — резко перебил его Джек, и парень, сообразив, что он — лишний, предпочёл немедля испариться.
Я абсолютно ничего не понимала. Почему этот мальчишка позволяет себе так разговаривать со своим капитаном? И, кстати, другой человек на месте Джека давно бы приказал высечь его, а он, кажется, даже не особо обращает внимания на его слова. Или, может, у них так принято общаться и вся команда — одна большая семья? Нет уж, вот это вряд ли. Если мне не изменяет память, Джек вчера с Тaкерли разговаривал так, словно он паршивая овца… и… вряд ли их отношения можно назвать "семейными". Нет, в семье, конечно, не без урода, но с семьёй я всё-таки, наверное, загнула. Что ж, отложим этот вопрос на потом. Сейчас надо подготовиться к дальнейшим расспросам и постараться не попасть впросак. Ложь штука сложная и не каждому дано преподнести её на столько правдиво, чтобы человек в неё всецело поверил.
Однако, вспомнив вчерашнюю ночь и отвратительное животное (язык не поворачивается назвать его человеком), пытавшееся изнасиловать меня, я не смогла больше ни о чём думать. Это чудовище было и остаётся на корабле и в любой момент, когда я останусь одна… От этой мысли я вздрогнула и невольно судорожно вздохнула.
— Что с вами? — немедля отреагировал Джек.
Я опустила глаза и не ответила. Однако, он словно прочёл мои мысли. Опустившись на кровать рядом со мной, капитан взял меня за руки и нежно произнёс:
— Не думайте больше о вчерашнем. Тaкерли вы больше не увидите и я позабочусь о том, чтобы вы чувствовали себя на моём корабле хорошо…
Он говорил так ласково и убедительно, что заставил меня снова посмотреть в его глаза. И поверить ему. Мне захотелось обнять его и забыть обо всём. Как-то спокойно и легко было рядом с ним, хотя, я его почти… нет, совсем не знаю.
— Даю вам слово, мадмуазель. — заключил Джек и улыбнулся. — А сейчас, давайте завтракать. Не королевская пища, конечно, но, вполне съедобно. Вечером мы закатим пир в вашу честь и тогда уж вы действительно узнаете на что способен наш повар, мадмуазель.
— Что вы, не стоит так беспокоиться из-за меня…
— О, Каролина, вы не знаете ещё моего друга! —
Мои щёки в миг налились румянцем и я села на предложенный мне стул. Джек снял крышечку с большой миски и каюта сразу же наполнилась ароматом овсяной каши. Сказать честно, я её не очень люблю, но когда хочу есть я готова съесть что угодно. У амазонок я такую дрянь ела, что овсянка по сравнению с нею — шоколадный торт! Главное — горячая еда!
Разложив кашу по белоснежным фарфоровым тарелочкам с ярко-синей каёмочкой и затейливыми узорами в центре, капитан разлил в высокие бокалы на тонкой ножке рубиново-красный напиток (вино?) и, подняв свой, сказал:
— За наше знакомство, мадмуазель Каролина!..
Я сделала глоток. Да, вино. И довольно-таки вкусное, но явно слишком крепкое для меня. Отставила бокал в сторону. Я дурной становлюсь, если пьянею. Мне нужна трезвая голова. К концу нашего завтрака придумаю причину того, почему почти не пью вино. Вздохнув, я взяла ложку и принялась есть кашу. "Очень даже не плохо для овсянки… — удивлённо подумала я. — Или я просто слишком отвыкла от нормальной еды? То в рядах амазонок тусовалась, то в гареме турецком — разве ж там поешь нормально?..". Ход моих мыслей прервал Джек:
— Кстати, простите за нескромный вопрос: вы всегда так рано встаёте утром? Я считал, что женщина любит подольше понежиться в постели.
— Рано? А сколько времени?..
— Ну… около восьми часов.
"Ого!.. Я совсем отучилась поздно вставать…", — пронеслось в голове и я быстро ответила:
— Мне показалось, что я слышала звук… колокола и я проснулась.
— Вам не показалось, мадмуазель. — лучезарно улыбнулся Джек. — У нас на корабле колокол звонит восемь раз. Возвещает по два раза о начале завтрака, обеда или ужина, а так же будит нас утром, за час до завтрака. А в десять часов вечера колокол объявляет "отбой".
"Прямо-таки армейские условия: подъём, еда и отбой одновременно, да ещё и едят овсянку!.. Я что, на военный корабль попала? Из дисциплины в гареме, попала в руки корабельной дисциплины…", — подумала я, едва сдерживаясь от смеха.
— А, понятно… — пробормотала в итоге я.
Джек замолчал, сосредоточенно разглядывая вино в бокале, который держал в руке, а потом, не сводя глаз с красного как кровь напитка, задумчиво спросил:
— Каролина, а как ваше полное имя? Мне почему-то кажется, что вы должны принадлежать к какому-то древнему роду. В вас есть что-то такое… необычное для простой женщины…
Он окончательно загнал меня в тупик. И что он имеет в виду? Хочет услышать мою фамилию, которая вряд ли скажет ему о чём-нибудь или… что?
— Ведь я прав?.. — продолжал Джек. — У вас, должно быть, есть титул, так ведь? — его холодные глаза как два осколка льда вперились в меня.
По спине пробежал озноб и мне стало не по себе. Что происходит? С чего такая смена настроений? "Что же делать?..", — растерянно подумала я, прикусив нижнюю губу. В конце концов я решилась и произнесла: