Влечение сердца

Милтон Джулия

– Да потому что я люблю только тебя, глупенький! И, кроме тебя, мне никто не нужен.

– И все же странно, что он так держится за ваш брак.

– Действительно, странно… – согласилась Луиза, немного кривя душой.

Для нее в этом, после сегодняшнего разговора с мужем, уже не было ничего странного. Но Луиза решила умолчать об откровенном признании Чарльза, чтобы не расстраивать Джереми.

– Так, значит, ты не поддалась на уговоры?

– Конечно же нет! И ему поневоле пришлось сдаться. Так что

мы можем переезжать хоть прямо сейчас.

В порыве радости Джереми подхватил молодую женщину на руки и закружил в объятиях. Затем осторожно усадил на свою кровать и крепко поцеловал.

– Замечательно! Ты уже начала упаковывать вещи?

Луиза немного помрачнела.

– Хотела. Но, увы, я не в состоянии самостоятельно достать и половины своих вещей. А Мари, которая знает мой гардероб лучше меня, на курсах и вернется лишь вечером. Поневоле придется ждать ее возвращения.

Однако для Джереми это не было непреодолимой проблемой.

– Ерунда! Тебе же не понадобятся все твои вещи прямо сегодня. Я пойду вместе с тобой в комнату и помогу отыскать самое необходимое. Мы сегодня же переедем в Лондон, в гостиницу. А Мари потом спокойно соберет остальные вещи и перешлет нам.

Подобная мысль как-то не пришла Луизе в голову.

– А что, отличная идея! Кстати, нам даже необязательно ехать в отель. Мы вполне можем остановиться на несколько дней у моих родителей, пока не подыщем подходящую квартиру.

– Тоже вариант… Ох, а ведь мы совершенно забыли про твой курс лечения!

Луиза непонимающе уставилась на Джереми.

– А что с ним не так?

– Видишь ли, здесь, в особняке, Чарльз предоставил в наше распоряжение все необходимое для занятий. В гостинице же или в квартире твоих родителей не будет ни бассейна, ни конюшни, ни уютного уединенного парка, где никто не глазеет на тебя и не тычет пальцем. В конце концов, не будет даже Мари, которая досконально знает все твои особенности и привычки.

– Мари мы можем взять с собой, – все еще не понимая, к чему он клонит, сказала Луиза.

Однако Джереми покачал головой.

– Согласен. Однако мы не можем забрать также бассейн или Полли. Твою комнату, всецело приспособленную под твои нужды. Конечно, все это можно найти или устроить, но для этого понадобится время. А курс лечения нельзя прерывать ни на день. Иначе его эффективность резко снизится.

Наконец поняв, о чем речь, Луиза нахмурилась.

– Так что же, ты предлагаешь мне остаться здесь? После того, как я заявила мужу, что съезжаю от него немедленно?

– Всего на пару недель, Луиза! Наше лечение практически подошло к концу. Глупо бросать дело, когда оно сделано больше чем наполовину.

Зрачки Луизы сузились.

– Ах, значит, глупо? А продолжать еще целые полмесяца прятаться от людей – не глупо?

– Между прочим, ты сама

так решила, – осторожно напомнил Джереми.

– У меня не было другого выхода, и ты это прекрасно знаешь. Мне не хотелось причинять лишнюю боль мужу. Каким бы ни был Чарльз, но все эти годы он заботился обо мне. И я не собираюсь отплатить за его заботу черной неблагодарностью.

– Тебя никто и не заставляет. Нужно всего лишь немного потерпеть.

– Потерпеть? – взвилась Луиза. – Но я и так только этим и занимаюсь, вот уже почти год! Я терпела собственную беспомощность, измены мужа, насмешки окружающих… И вот теперь, когда у меня наконец-то появилась возможность быть вместе с любимым мужчиной, ты опять заставляешь меня терпеть?

Джереми покачал головой:

– Я знаю, как тебе тяжело приходилось все это время, любимая. Но черный период в твоей жизни подходит к концу. Осталось подождать совсем немножко, какие-нибудь две недели. Зато только подумай о том, что ты наконец сможешь встать на ноги, вновь ни от кого не зависеть и делать все, что тебе заблагорассудится!

Луиза пристально взглянула на него.

– И ты действительно в это веришь?

– Во что? – не понял Джереми.

– В то, что я поправлюсь? Ведь мы занимаемся уже два с половиной месяца, и все без толку! Я до сих пор не чувствую ног!

Впрочем, здесь Луиза немного лукавила. Вот уже несколько дней ее не покидало ощущение, что чувствительность к ее бедным ногам начинает возвращаться. Однако это чувство было настолько призрачным, настолько мимолетным, что она предпочитала вовсе о нем не говорить, дабы зря не расстраивать окружающих. А вдруг ей только кажется, и лечение окажется безрезультатным?

Джереми ответил:

– Зато я чувствую, как мышцам возвращается нужный тонус. Пусть тебя не смущает, что ты все еще ничего не чувствуешь. Это может произойти и вдруг, сразу, в один день.

Луиза недоверчиво произнесла:

– А если я так и не поправлюсь? Получается, мы только зря теряем время? Или, – вдруг в голове мелькнула страшная догадка, – ты испугался своего легкомысленного обещания связать жизнь с калекой и теперь вовсе не так уж и хочешь, чтобы я развелась?

В глазах Джереми появился жесткий блеск.

– А может, это ты передумала разводиться и теперь ищешь повод, чтобы поругаться со мной? Зачем тебе какой-то американец, когда у тебя есть обеспеченный аристократ-анличанин?

Луиза так и вспыхнула.

– Да как ты смеешь?

– А что мне остается, если элементарную заботу о твоем здоровье ты воспринимаешь как попытку отделаться от тебя? Если, черт возьми, ты безумно боишься, что твой муж узнает о наших отношениях?

Луиза едва не задохнулась от возмущения.

– Боюсь? Но ведь ты, а не я, однажды испугался и отверг меня!