Влечение
Шрифт:
— Я тебя весь день искала.
— Я был здесь.
— Об этом я не подумала. В чем дело? Ладно, сейчас не до этого. Слушай, Роб, скоро придет Йен, ты должен исчезнуть.
— Почему? — машинально осведомился Роб и в ту же секунду понял, кто недавно звонил.
Джесс отвела взгляд.
— Нам нужно кое-что обсудить. Он зол на меня, специально приехал из самого Сиднея.
— Что именно обсудить?
— Это касается Дэнни.
— Тогда почему он злится на тебя?
Роб
— Я должна была тебе кое в чем признаться еще тогда, когда ты рассказал мне о твоих родителях. Не знаю, почему я этого не сделала. Отчасти из уважения к памяти Дэнни, но больше от стыда. Но теперь я это сделаю, только не сию минуту, у нас нет времени. Иди, милый, дай мне поговорить с Йеном.
— Да, конечно.
Он ссутулился и отвернулся. Ей сразу же захотелось его удержать.
— Роб!
— Пустяки. С тобой ничего не случится?
— Нет, Роб. Пока мы вместе.
— Тогда зачем ты меня отсылаешь?
— Это совсем ненадолго, Роб. У нас еще будет время — много времени.
Но что-то подсказывало ей: времени нет.
И действительно, было уже поздно. Щелкнула задвижка на калитке; заскрипели ржавые петли. Взвизгнул дверной звонок. Джесс поспешила открыть.
Йен взглянул на них и сразу все понял.
— Добрый день. — Его голос не предвещал ничего хорошего.
— Здравствуй, Йен. Роб уже уходит.
Роб посторонился, давая бывшему мужу Джесс пройти. И тотчас уловил сильный запах виски. От него также не укрылось, как робко, пристыженно вела себя Джесс. В воздухе запахло насилием.
— Роб, — более твердым голосом напомнила она.
— Я попозже позвоню. В десять, идет?
— Убирайся, сопляк, если не хочешь неприятностей! — рявкнул Йен.
Роб начал было надвигаться на него, но между ними встала Джесс.
— Иди, Роб. Все будет хорошо.
Очутившись за дверью, он еще долго стоял, прислушиваясь. Потом медленно побрел к калитке.
Йен вытер рот тыльной стороной ладони.
— Что здесь делает этот маленький гаденыш?
— Он на шесть дюймов выше тебя.
— Я спрашиваю: что он здесь делает? Боже правый, он не?.. — Йен вытаращил глаза. — Неужели… Не может быть! Ты — и этот проклятый убийца, эта сволочь, из-за которой погиб Дэнни! Какой позор! Джесс, как ты могла так опуститься?
От удивления он почти забыл о злости. Джесс стало его жалко.
— Не знаю, как я могла. Это случилось — вот и все.
— Бетт знает?
— Да.
— Ничего себе! А мне — ни полсловечка!
— Наверное, она считает, что это не ее дело. Ты примчался в такую даль, чтобы обсудить
— Понятия не имею, Джесс! Я был твоим мужем более двадцати лет, а знаю тебя не лучше какой-нибудь соседки. Что, по-твоему, я должен чувствовать?
— Не знаю, но, кажется, догадываюсь. Идем на кухню, дам тебе выпить. Или поесть, если хочешь.
Оторопь Йена прошла. Доставая бокалы и разламывая лед, Джесс затылком почувствовала свирепый огонь его гнева.
— Прости меня…
Йен залпом выпил виски и налил еще.
— Ты еще просишь прощения? Он был моим сыном. Моим сыном!..
Он приставил холодный бокал ко лбу. Звякнул лед. Йен моргнул и зажмурился, но злые слезы все-таки пролились из-под ресниц. Йен стряхнул их, вертя головой, как собака от боли. Джесс начала прикидывать, сколько у него было времени для выпивки. Несколько часов в поезде. Час-другой он ждал ее в баре. Йен никогда не отличался сдержанностью и не привык подавлять эмоции. Ледяная рука страха схватила, сдавила ей горло.
Он открыл налившиеся кровью глаза; зрачки сузились до крохотных пятнышек, почти точек.
— Ну так. Это правда или одна из твоих фантазий?
— Одна из моих?..
— Ты слышала. И все прекрасно поняла. Я хочу знать правду. Голые факты.
— Я тебе обо всем написала.
— Скажи это вслух. Глядя мне в глаза.
Он схватил ее за руку и начал выкручивать.
— Чей Дэнни сын? Мой? Или гомика-итальяшки?
— Он не был гомиком. Чего ты боишься, если ругаешь его последними словами?
— Чей?
— Его. Тонио. Я родила Дэнни от Тонио. Пусти! Мне больно.
— Дэнни был мой сын! Слышишь? — орал Йен, обдавая ее перегаром.
Джесс грустно покачала головой.
— Лживая сука!
— Нет. Зачем бы я стала лгать?
— Ты и так уже изолгалась. Всю жизнь только и делала. Всякий раз, когда я…
Он поперхнулся воздухом. То был критический момент, после которого Йен мог поддаться либо слезам, либо неудержимой ярости. В поле его зрения попала тень, шевельнувшаяся за дверью, ведущей на веранду. Роб пригнулся, но было уже поздно.
— Какого дьявола он шпионит?!
Это стало последней каплей. Одной рукой Йен грубо привлек к себе Джесс, а другой, сжатой в кулак, замахнулся, чтобы ее ударить.
Роб ринулся прямо на застекленную дверь и, разбив стекло плечом под кожаной курткой, вломился в гостиную, чтобы коршуном налететь на Йена.
Джесс успела уклониться от удара. Зажав рот ладонью, она без сил прислонилась к стене. Все происходило словно в кино при замедленной съемке. Роб тоже озверел. Джесс похолодела: что будет?