Влипнувшие в неприятности

Брокман Сюзанна

Она улыбнулась, в своей любимой манере, со снежинками на волосах и ресницах она была похожа скорее на модель, готовую выйти на подиум, чем на высшего офицера службы безопасности, способного поразить цель из снайперской винтовки с невообразимой дистанции.- Если я скажу «нет», это тебя остановит?

– Вряд ли. – Джулз повернулся к Алеку. – Ладно. Один парень уезжал в отпуск и попросил в свое отсутствие друга присмотреть за своим старым котом. Проходит пара дней, парень звонит другу, узнать, как дела, и друг говорит: «О, черт, мне жаль, чувак, но твой кот умер». Тот говорит: – «Что

за черт, Гари, – я назову того парня Гари – я бы так не стал делать. Полегче же надо. Постепенно. Вот звоню я и спрашиваю: – Как дела? – А ты отвечаешь: – Ну, не очень. Твой кот на крыше. Я пытаюсь его оттуда достать. – На следующий день я звоню. А ты говоришь типа: – Кот сейчас на дереве. Прости, мужик, что-то он выглядит не ахти. И только потом, когда я уже настроен, ты кидаешь бомбу и говоришь, как обстоят дела на самом деле».

Снег пошел сильнее, и они все двинулись в основное укрытие, где, увы, им предстояло ночевать.

Вот радость-то.

– Проходит пара дней, – продолжал Джулз, – парень снова звонит, и Гари берет трубку. Парень спрашивает: – «Как дела? – А Гари говорит: – Не очень. Твоя бабушка на крыше». – Бах трах-тарарах.

– Да, – смеясь, сказал Алек, – потрясающе. И вы совершенно правы. Вертушка задерживается? Кот, несомненно, на крыше – потому что вертушка не прилетит. Только не сегодня. И? К вашему сведению? Я вылетал сюда в прошлый раз в это же время года, и погода была такая же…

– Да, уж здорово будет, – обратился к смеющейся Алиссе Джулз,

– Сначала пурга, потом вырубились электричество и связь, – сообщил им морской котик. – И все засыпало на метр снегом. Мы оказались в полной куче дерьма. Застряли здесь почти на две недели. Пришлось вызывать на подмогу воздушные силы.

– Фантастика, – сказал Джулз, и тут с небес не просто посыпался снег, а словно хлынул ледяной ливень.

Последние несколько метров им пришлось бежать со всех ног в убежище, теплое и более сухое, но пахнущее летним лагерем: смесь шерсти мокрого яка и мужской раздевалки, которую не проветривали дней десять или двадцать.

Однако могло быть и хуже.

Здесь варили кофе, и Джулз потащил Алиссу к кофейнику и коллекции дешевых кружек. Алек последовал за ними.

– Как Сэм? – спросил он.

Глава 5

Тарафашир

А Сэм спал без задних ног.

Бывший морской котик лежал, раскинувшись, на одном из двух драных матрасов, кинутых прямо на потертый пол номера, оба малыша спали рядом с Сэмом.

Робин вздыхая, подсчитывал про себя запасы бутилированной воды. Неважно, сколько раз он считал, количество получалось одно – недостаточное.

Сейчас им уже полагалось прописываться в своих комнатах в Чез Белла, милом, дружески расположенном к геям курорте на Греческих островах.

Прямо сейчас Робину полагалось помогать Сэму и Джине отправить мелюзгу в арендованные ясли, чтобы взрослые смогли насладиться приятным ужином в номере на милом уединенном балконе, выходившем на очень красивое Эгейское море.

А вместо этого они набились в две тускло освещенные убогие смежные комнатушки в потрепанной

ночлежке в стране третьего мира, которая, несмотря на проамериканскую политику, крайне паршиво относилась к женщинам, а уж к геям и подавно.

– Одна комната для заболевших и одна для остальных. – объявил Сэм, когда они регистрировались у стойки в вестибюле, очевидно служившим попутно местным борделем

Однако материально-техническое оснащение номеров оказалось явно ущербным, когда Джине и Эмме одновременно понадобилась ванная комната.

Робин играл роль няни, пока Сэм удерживал себя и малышей, попросту говоря, от сумасшествия. И в конечном итоге кипиш прекратился, и два несчастных скандалиста, утомившись, отключились на потертых матрасах в этой тускло освещенной убогой комнатушке.

Лучшую часть спокойного часа Сэм провел, отдраивая всякую гадость в обеих ванных комнатах и стирая свои джинсы и одежду Эммы, пока Робин пел песенки и играл в «козу» с Эшем и Майки.

Однако сейчас все трое спали, оставив Робина на посту, что означало…

– Даже не думай об этом.

Робин обернулся и обнаружил, что бывший морской котик сверлит его глазами, и явно не такой уж сонный.

– Даже не думать что? – спросил Робин самым невинным тоном. Он только Джулзу дерьмово лгал, однако был хорошим актером, поэтому сейчас притворялся, дескать, «не знаю, на что ты намекаешь, Сэм».

Однако Сэм не был дураком.

– Уйти из отеля в поисках припасов, – сказал он как можно тише, чтобы не разбудить малышню.

– У нас почти кончились подгузники, да и бутылок воды нам нужно больше… – Витрина в вестибюле предлагала выбор напитков в виде пива, вина и виски, наравне с главным меню, включавшим женщин и детей всех возрастов. – Не знаю, как ты, а мне нужно что-нибудь пожевать.

Сэм сел.

– Да, но вот за покупками отправишься не ты. Только не в одиночку и не в этом городе. Кажется, у меня есть в сумке сухие завтраки.

– Сухие завтраки, – повторил Робин. – Ура, спасибо, но нет.

Сэм пронзил Робина взглядом.

– Есть еще сухое молоко, но я оставил его для Эша и Эммы, если она утром оправится.
– Сэм мотнул подбородком в сторону сумки, стоявшей на обшарпанном комоде. – Есть еще несколько энергетических батончиков. И шоколадка. Можем перебиться этим и экономить подгузники, пока завтра не окажемся на самолете.

Робин засмеялся, но тихо.

– Ты серьезно веришь, что завтра мы улетим?

– О, да. Пусть хоть ад наступит или наводнение грянет, мы будем на этом самолете. – Когда Сэм так говорил, перейдя полностью на техасский выговор, звучало как непреложный факт.

Было бы так легко положиться на убежденность бывшего морского котика, военного офицера в отставке. Все же Робин не вчера родился.

– Я так понимаю, Эши начнет рвать часам к четырем утра. Или Майки. Или их обоих, вот тогда мало не покажется. А после только вопрос времени, когда свалимся мы с тобой. Прежде чем это случится, нам нужно достаточно воды и еды иметь в номере. Ты не хочешь, чтобы я отправлялся за припасами, а я также не хочу, чтобы выходила Джина.

– Я не свалюсь, – твердым, как скала тоном, заявил Сэм.